Читаем без скачивания Красавица и ее чудовище - Ева Никольская

– И чем она объяснила свой поступок?

– Сказала, что была главным блюдом для их излюбленного жертвоприношения. Мое слабое вмешательство в мировые оболочки повлекло за собой непредвиденные последствия, вырвало Маю из ее реальности и переместило сюда. Неудивительно, что, получив шанс на выживание, она так за него уцепилась.

– То есть уцепилась за тебя, – кивнул собеседник, продолжая странно улыбаться. – А что ты потом будешь делать с галурой? Предложишь ей остаться в Карнаэле? И в каком качестве? Там же посторонние не живут. Может, сделаешь своей новой Арэ? Достойная альтернатива неминуемой гибели.

– Не говори ерунды! – раздраженно фыркнул Смерть, покосившись на девушку, светловолосая голова которой терялась в густом оперении его крыльев. – И вообще, хватит уж уходить от темы. Что ты сидишь, как неживой? Ты нашел ее? Да? Где сейчас Катя?!

– Опять эмоции, – проговорил собеседник, улыбка по-прежнему кривила его бледные губы, но теперь от нее повеяло холодом. – И опять по поводу моей женщ-щ-щины. Шел бы ты дежурить, а? Я сам разберусь со своими проблемами.

– Знаешь, я уже раз тебя послушал, в результате Катерину украли прямо из-под твоего носа, а ты…

– А я немножко умер и потому упустил этот знаменательный момент. Случается такое, – зло процедил мужчина и, не отталкиваясь от земли, поднялся.

Нечеловеческая гибкость, быстрота и плавность этого движения повергли Четвертого Хранителя в замешательство. А распахнувшиеся глаза друга заставили потянуться к браслету Власти.

– Не подействует, – качнул головой Арацельс, слипшиеся пряди волос чуть дрогнули, упали на его лицо. Он отогнул рукав и продемонстрировал крылатому свое чистое запястье, с которого бесследно исчез символ Карнаэла. – Браслет влияет только на меченых. Не дергайся, Смерть. Я – это я, даже если не совсем похоже. – Две явно выраженные пары клыков сверкнули во рту, искривившемся в мрачной усмешке. – Эра все-таки нашла способ заставить меня пройти через ритуал Единения. Мертвец вряд ли смог бы помочь своей Арэ, так что выбора, увы, не было.

– Значит, она растворила твою человеческую сущность в кораге, – мрачно заключил Смерть, пристально изучая друга.

Его желтые глаза с вертикальными зрачками, открыто смотревшие в лицо, нервировали. Слишком пронзительны и в то же время непроницаемы. Никаких эмоций, одно мерцающее золото, в самой середине которого, словно кровавые метки, дрожали алые солнца.

– Не совсем так. Я не растворился в нем. – Увенчанная черными когтями рука небрежным жестом смахнула с лица слипшиеся волосы. – Я стал им. И знаешь, он оказался очень покладистым и почти не сопротивлялся процессу замещения. Стоило ли вести затяжную войну, когда полное слияние оказалось таким… приятным и победоносным. Забавно, не правда ли? Когда Эра подселила ко мне огненного корага, мы, обитая в одном теле и постоянно взаимодействуя, сохраняли свои сущности. Как две разные нити, сплетенные в одну веревку. А сейчас произошло нечто иное. Полное единение двух противоположностей и, как следствие, рождение чего-то нового. Более сильная личность подавила слабую. А может, и растворила, вобрав в себя некоторые из ее черт. Не могу сказать точно.

– Угу, – пробормотал четэри, настороженно разглядывая Арацельса. – Еще бы знать, кто из вас был слабее?

– А есть сомнения? – Темная бровь воскресшего Хранителя вопросительно поднялась, желтые глаза хищно сверкнули. – Я – это я, С-с-смерть. Твой друг, сослуживец, ученик.

– Ты изменился.

– Возможно. Но мои изменения мы обсудим как-нибудь потом, а сейчас будь так любезен, помоги открыть портал до второго Харон-се во-о-он в том направлении.

Легкий взмах нереально белой ладони, короткая заминка, и… огненный след, словно снятая перчатка, на пару мгновений завис в воздухе. Смерть моргнул, видение исчезло.

– Что с твоей рукой? – нахмурился он, поудобней перехватив за ноги спящую кровницу. Первый Хранитель беспокоил его все больше. Он был непонятен, необычен и… не изучен. Слишком откровенен, резок в высказываниях, открыт… но одновременно Цель словно бы находился за стеной отчуждения, через которую нереально было пробиться. Кто же он теперь? Человек или демон?

– Твои сомнения растут и множатся, я же сказал, что я – это я, – проговорил Арацельс, скривившись. – Ты поможешь мне с порталом?

– Нет.

– Тогда…

– Ты же знаешь, что здесь нельзя их открывать!

– А как насчет исключения?

– Будет только хуже. Из-за тайной системы порталов, существующей в трех государствах Срединного мира, управляемых Серым, Красным и Черным Повелителями, нас моментально вычислят. Если ты или я попробуем открыть незаконный пространственно-временной переход – сработает магическая защита Харон-се, и нас выкинет куда-нибудь о-о-очень далеко от нужного места. Так что добираться по указанному тобой адресу придется на своих двоих. Идем?

– Ты собираешься отправиться туда со мной? – недоверчиво уточнил собеседник. – Несмотря на свои сомнения? – ехидно прибавил он.

– Я уже разок вас оставил, – криво усмехнулся четэри. – И что в результате? Одна похищена, второй… а, ладно! С тобой потом разберемся. Раз можешь контролировать демона, значит, все не так уж и скверно.

– Не контролировать, С-с-смерть. Некого больше контролировать! Есть единое существо, а не тандем из двух душ-ш-ш. Я разве непонятно объяснил? Его нет, меня прошлого в общем-то тоже. Зато есть я настоящий, и смертельные раны на моем теле понемногу затягиваются благодаря тому, что оно, это самое тело, снова живет. Единственное неудобство – я слишком сильно ощущаю эмоции окружающих и, если честно, хочу отведать их на вкус. Похоже, у меня больше не будет ночной ипостаси, я стал круглосуточным чудовищем. – Грустная улыбка на его губах померкла так же быстро, как появилась. – Но есть и свои плюсы. Разум мой и личность сохранились, разве что…

– Что? – насторожился крылатый.

– Ничего более важного, чем спасение Катенка, – отрезал Первый Хранитель. – Если идешь – пошли… Она сейчас наверняка находится под действием сонных чар, но рано или поздно моя женщина проснется, и я бы предпочел разбудить ее сам.

– Хм… – Смерть задумчиво посмотрел на друга. Все-таки друга… пусть и немного странного. – Прежде чем мы спустимся в подземный ход, ответь мне на последний вопрос.

– Ну? – Арацельс наклонился и поднял с земли сильно запылившийся балисонг. Тот самый, который оставил Кате еще в каэре. На лице его заиграли желваки, глаза недобро сверкнули.

– Когда ты успел влюбиться в нее?

– Я не… – вскинув голову, мужчина запнулся. – Не твое дело. Пошли, – он не оборачиваясь направился к разрытому ходу, дав тем самым понять, что тема закрыта.

– Ты бы хоть кровь с волос счистил, что ли? А то проснется девушка от поцелуя «сказочного принца» и хлопнется в обморок от перепуга.

– Какой еще поцелуй? – осторожно спускаясь по осыпающемуся откосу в темноту тоннеля, спросил собеседник.

– Как какой? Ответный! Она же твое мохнатое высочество целовала, пытаясь привести в чувство, когда ты валялся с разодранной шеей, теперь твоя очередь ее… будить, – объяснил Смерть, пряча усмешку. – Разве не хочешь?

– Заткнись уже, а? – В голосе Первого Хранителя проступили нотки раздражения, а в темноте подземелья мрачно сверкнуло золото его глаз.

– Хочет, – пробормотал четэри, перекидывая длиннохвостую галуру на другое плечо. – Хочет, но молчит.

– Мм? – промычала девушка, приоткрыв один глаз, и радостно дернула мохнатым ухом, мазнув своего спасителя по лицу.

– А, демоны Безмир-р-рья! – зарычал «ангел», заставив Арацельса резко обернуться. – Эта маленькая тварь поставила на мне еще одну кровную метку!

– Что за напас-с-сть, – прошипела Эра, махнув рукой над зеркальной поверхностью колодца, который упорно отказывался показывать искомый объект. Кончики полупрозрачных пальцев дрогнули и начали медленно растворяться в воздухе. Хозяйка Карнаэла бросила на них мрачный взгляд и сжала ладонь в кулак. Ее раскосые глаза раздраженно сверкнули, превращаясь в темные щели на бледном и узком лице. – А ес-с-сли так, мой непокорный сын?

Гибкая фигура склонилась над тускло мерцающей гранью четвертого межмирного тоннеля, тонкие руки в окружении длинных рукавов принялись быстро чертить рисунок вызова, и когда он был полностью закончен, бескровные губы шепнули другое имя.

Линии привычно вспыхнули золотом, приветливо моргнули и погасли, оставив вместо себя искомое отражение. Зеркальная поверхность стала темной, до слуха Эры долетели звуки шагов и недовольное бурчание четэри. А еще короткие ответы Арацельса и чье-то скромное то ли мяуканье, то ли мурлыканье. Такое тихое и робкое, что она, довольная результатами вызова, в первый момент не придала ему никакого значения.