Читаем без скачивания Путешествие шлюпа Диана из Кронштадта в Камчатку - Василий Головнин

Когда же мы начали в первый день наливать воду, то жителей было на берегу более тысячи человек. Мы ими были окружены, и все они имели при себе какое–нибудь оружие, однакож никакой склонности к нападению на нас не показывали и всегда посторонялись или садились, когда мы от них того требовали.

Кук приказал по обеим сторонам пути, ведущего от морского берега к озеру, где он брал пресную воду, вколотить колья и протянуть веревки, оставя дорогу сажен на 25 или на 30 в ширину, по которой его люди могли бы ходить безопасно, ибо жителям он запретил переступать через пределы, веревками означенные. Но я не употреблял сей предосторожности: она мне показалась ненужною. Кук настоятельно требовал, чтобы они положили свое оружие; некоторые из них повиновались ему, а другие нет. Что принадлежит до нас, то мы от них сего не требовали, потому что сами никогда оружия из рук не выпускали {*37}; но жители, после уверившись в миролюбивом нашем расположении, сами свои оружия покидали в кустах и приходили к нам безоружны.

Форстер говорит: «Мы часто просили их променять нам несколько своего оружия; но они никогда не хотели расстаться с оным».

При нас не так было: они променивали нам всякое оружие, какое только имели, коль скоро предлагаемая вещь им нравилась. Сначала одних своих дубинок они не хотели нам уступить, но после и те стали променивать.

«Один из них, — повествует Форстер, — променял нам цилиндрической фигуры кусок алебастру, длиною в 2 дюйма, который он носил вместо украшения в носу; прежде нежели он нам вручил его, вымыл он его в море; а от чистоты ли сие произошло или от чего другого, мы не могли узнать».

Я выменял много таких штук, но жители не были так опрятны и учтивы; ибо, вынув вещь из носу, прямо отдавали в руки, предоставляя самому вымыть, если угодно.

Некоторые из островитян при англичанах плясали и во время пляски грозили им своими копьями; прочие же, спокойно стоя, глядели на пляску. Нам же они от начала до конца никаких угроз не делали и даже виду не подавали, что оружие носят для употребления против нас.

С англичанами некоторые из жителей променялись именами, но нам они не предлагали сего; может быть, краткость времени не позволила нам приобрести в большей степени их дружество {*38}.

О наружном виде телосложения жителей острова Таны Форстер говорит следующее: «Они росту среднего, однакож много есть и таких, которые могут назваться высокими; телосложением статны и несколько тонки; впрочем, некоторые из них плотны и крепки; но таких прекрасных станов, какие столь часто встречаются между народами островов Общества, Дружеских {180} и Маркизских, здесь редко можно видеть. Между танцами я не заметил ни одного тучного человека: все они проворны и чрезвычайно живы и веселы; они имеют открытые черты лица, широкий нос, полные и вообще приятные глаза. Большая часть из них имеют добрую, привлекательную физиономию, хотя, впрочем, есть и такие лица, которые, как и у других народов встречается, означают дурное расположение сердца и злобу». «Волосы у них черные. Но мы заметили, что у некоторых были русые или рыжеватые волосы: они кудрявы и вообще густы; бороды у них также черные, густые и курчавые. Цвет тела их темнокаштановый, который у некоторых черноват, так что при первом взгляде их тело покажется вымаранным сажею. Кожа у них чрезвычайно мягка: сие самое примечено и у негров. Ходят они почти совершенно нагие; но, следуя общей склонности человеческого рода, они любят носить разные украшения».

Рассматривая жителей острова Таны и сравнивая их с сим описанием, я нашел во всем совершенное сходство и точность, так что мне не остается ничего более прибавить. Скажу только, что нам не удалось видеть ни одного человека, который имел бы хотя несколько злобную физиономию; тоже не заметили мы, чтоб у кого–нибудь из них были русые или рыжие волосы. Еще не согласен я с Форстером в следующем: он говорит, что многие из них имеют опухоль около глаз, что он приписывает некоторым образом привычке их сидеть в дыму. Опухоль сия, по словам Форстера, заставляет их нагибать голову назад, чтоб привести глаза в горизонтальную линию с предметом, который хотят они увидеть. Я, с моей стороны, не мог заметить в них такого недостатка.

Об украшениях сего народа Форстер повествует так: «Волосы убирают они следующим образом: берут столько оных вместе, чтоб они в толщину не превосходили голубиного пера, и обвертывают тонкою ниткой или ленточкой, сделанной из древесной коры, так чтобы на конце остался маленький хохолок. Таким точно образом разделяют и связывают они все волосы на голове, так что у иных бывает по нескольку сот подобных хвостов, имеющих длины 3 или 4 дюйма, которые стоят прямо и торчат во все стороны; когда же волосы длиннее, например 8 и 9 дюймов, тогда хвосты висят по обеим сторонам головы. Большая часть из них носят в волосах тонкую палочку или тростник, около 9 дюймов в длину, которою чешут голову; тростник, украшенный перьями петушьими или совиными, также втыкают в волосы для украшения».

Точно таким образом танцы убирают свои головы, и все, как старые, так и малые, следуют сему обычаю. Знакомец наш старик Гунама и сын его четырнадцатилетний мальчик Ята одинаким образом убирали волосы; тростник, перьями обвешанный, втыкают часто в волосы также для украшения. Несколько таких тростников мы у них и выменяли. Но я не заметил, чтоб они носили в волосах палочки или тростник для чесания головы, и не видал никогда, чтоб для сего они употребляли какую–нибудь вещь.

Далее Форстер говорит:

«Малое число из них носят также колпаки, сделанные из листа зеленого платана или из травяных матов. Некоторые свивают бороды свои наподобие веревки; но большая часть оставляют их расти в натуральном положении. В хряще между ноздрями обыкновенно прорезывается у них отверстие, в котором носят цилиндрической фигуры камень или кусок тростника в полдюйма толщиною. В ушах также делают они большие дыры, в которые продевают кольца из черепаховой кости или часть белой раковины, 1 дюйм в диаметре и 3/4 дюйма в ширину; иногда в одно кольцо продевают и другие, так что делают род цепи. Кругом шеи носят они иногда снурок, к которому привязывают раковину или небольшой цилиндрический кусок зеленого камня, подобного тому, какой часто попадается в Новой Зеландии. На левой руке обыкновенно носят браслет, сделанный из скорлупы кокосового ореха, который бывает или гладкий, выполированный, или с разной резьбой. Некоторые из них носят пояс, похожий на широкую портупею, сделанный из грубой материи, которую они вырабатывают из внутренней коры дерева; цвет пояса обыкновенно темнокоричневый».

«Лица красят разными красками, для чего употребляют красную руду, белую известь и краску, похожую цветом на свинец, мешая их с маслом кокосовых орехов. Впрочем, белый цвет редко у них употребляется, но чаще красят они себе лицо черным и красным, делая по оному в наклонном положении полосы шириною в 2 или 3 дюйма; иногда одним из сих цветов покрыта одна половина лица, а другим другая. Тело же украшают рубцами и прорезами, которые делают по большей части на руках и на животе таким образом: прорезав кожу острой раковиной, прикладывают к оной известное растение, от которого на прорезанных местах, коль скоро они заживут, делаются возвышенные рубцы».