Читаем без скачивания Тени забытых земель - Людмила Корнилова

Отряд выехал из Лаежа, и вначале дорога была сравнительно безопасной. Даже в лесу долгое время всадники не повстречали ни одного опасного существа, однако радость по этому поводу прошла после того, как они столкнулись в лесу со свиттом. Кстати, тогда же они поняли, отчего на их пути не повстречалось ни одного живого существа — просто все лесные обитатели временно ушли подальше от тех мест, где сейчас рыскал взбешенный хищник.

Увы, но при первом же столкновении с разъяренным животным люди потеряли двоих из десяти членов своего небольшого отряда, после чего оставшимся стало понятно — от этого огромного зверя надо уносить ноги как можно быстрей, и ни о каких схватках или благородной охоте на гигантского вепря тут не может быть и речи. К сожалению, дорога в лесу была достаточно узкая — особо не развернешься, и к тому же зверь был на своей территории, ловко скрывался в чаще, и нападал на людей слишком стремительно для того, чтоб те сумели дать ему должный отпор. Беда еще и в том, что толстую шкуру свитта с невероятно жесткой щетиной был в состоянии пробить далеко не каждый меч, а это делало зверя еще более неуязвимым. Что же касается самого свитта, то у него было только одно стремление — разорвать всех, кто встретился на его пути.

Ну, а дальше по лесу началась самая настоящая гонка, причем в роли загоняемых оказались люди, а загонщиком был огромный зверь. Кто знает, возможно, отряд сумел бы оторваться от погони, но быстрый бег в какой-то мере сдерживала неровная лесная дорога, на которой было полно корней и небольших ям, что заметно сдерживало продвижение — не хватало еще, чтоб лошади ноги себе переломали во время быстрого бега! Кроме того, в отряде были три лошади, которые несли на себе довольно тяжелый и объемный груз, бросить который не было никак нельзя. Потому-то и приходилось делать все, чтоб не потерять этих двух вьючных лошадей и сберечь тот груз, что был на них навьючен. Увы, но одну лошадь с грузом свитт все же достал… Потому в итоге и получилось так, что, к сожалению, в этой схватке выигрывал разъяренный зверь, а не люди.

Как это ни больно признать, но когда дорога почти закончилась, а лошади, наконец, вырвались из леса и помчались к монастырю, то из десяти человек в живых осталось всего пятеро, причем двое из этой пятерки были всерьез ранены. Так что если бы не своевременная помощь монахов из обители, то еще неизвестно, чем бы все могло закончиться…

В общем, из пяти выживших людей, что все же сумели укрыться за монастырскими стенами, двое сейчас находятся в лазарете. Оба были довольно серьезно ранены, а так как в той отчаянной гонке по лесу некогда было заниматься лечением полученных ран, то эти два человека потеряли слишком много крови, и теперь им надо не менее седмицы отлеживаться в монастырском лазарете. В общем, если подытожить все сказанное, то получается, что дорога до обители обошлась отряду немалой кровью и большими потерями.

На память Андреасу невольно вновь пришел тот детеныш свитта, неразумно убитый одним из старателей… Да, дорого людям приходится платить за чью-то глупость и легкомыслие.

— Отец Маркус, должен заметить, что у вас в монастыре замечательное вино! — дядюшка палил себе вина из принесенного кувшина. — Прекрасный букет, и тонкое послевкусие…

— В свое время пил я вина и получше… — брат Винчеус залпом выпил полную кружку, и вновь щедро плеснул в нее вина. — Но, как говорится, за неимением чего-либо иного…

Третьим человеком, который от души приложился к вину, был господин Ланьеж, тот самый, что внешне походил на солдата. Судя по тому, как лихо этот человек опрокинул в себя несколько полных стаканов благородного напитка, не особо вдаваясь в тонкие вкусовые ощущения, можно было предположить, что он — обычный солдат, хотя, возможно, и очень умелый. Что же касается уважаемого профессора Турьена (того тощего субъекта непонятного возраста), то он цедил вино с таким видом, будто делает окружающим великое одолжение, согласившись пригубить невесть какую отраву, поднесенную ему под видом дорогого угощения. Ну, а остальные, присутствующие в комнате, до вина не дотрагивались.

— Итак, я попытаюсь пояснить, для чего мы прибыли в монастырь… — заговорил дядюшка, но брат Винчеус перебил его.

— Лучше мне, наконец, поясните, долго я еще буду тут без дела сидеть? Пока что ничего, кроме бесконечных глупостей от присутствующего здесь шарлатана… — брат Винчеус бросил убийственный взгляд в сторону брата Якуба, — …я ничего интересного не услышал. Между прочим, у меня, в отличие от всех вас, есть чем заняться!

— Шарлатаном? Это вы говорите о себе, уважаемый? — брат Якуб вновь стал закипать чуть ли не на глазах.

— Достопочтенные братья, давайте не будем переходить на личности! — дядюшка ловко вмешался в перепалку, пока она не вспыхнула с новой силой. — Мы собрали вас по важному делу, а не для того, чтоб вы выяснили меж собой какие-то там научные споры, в которых, кроме вас, никто не силен.

— Научные споры надо вести с теми, кто хоть что-то понимает в высокой науке, — вновь забурчал брат Винчеус, — А пытаться втолковать прописные истины некоторым…

— Вот именно, среди нас есть и такие особи, что не понимают самых элементарных вещей! — перебил его брат Якуб, багровея от злости. — Надо сказать, что…

— Хватит! — резко оборвал бранящихся отец Маркус. — Брат Винчеус и брат Якуб! Своим поведением вы позорите нашу обитель и ставите меня в неловкое положение! Прошу вас обоих помолчать и выслушать то, о чем нам хотел бы поведать присутствующие здесь господа…

— А эти так называемые господа не могут побыстрее перейти к делу? — раздраженно прервал слова настоятеля брат Винчеус. — Я пока что ничего умного ни от одного из них не услышал, хотя вынужден был оторваться от очень важного эксперимента, который может открыть новую страницу в…

— В очередной никому не нужной книге, которую, кроме вас, уважаемый, никто читать не станет… — вновь влез в разговор брат Якуб.

Однако отца Маркуса, как видно, уже всерьез достала эта пустая перепалка двух рассерженных мужчин, которые, кроме себя, никого не желали слушать. Теперь уже настоятель повысил голос, да и выглядел при этом весьма рассерженным.

— Братья, перестаньте изображать из себя обиженных детишек, которым никому, кроме как до своих обид, нет никакого дела! А может, мне следует рассадить вас по разным углам, словно неразумных младенцев? Каждый из вас в прошлом носил высокое звание профессора, но сейчас, глядя на ваши перебранки, трудно сказать, что это звание наложило на вас обоих должную ответственность! Достопочтенные братья, вы что, забыли, что невоздержание — это грех? Неужели так сложно вспомнить об уважении к окружающим, а заодно и к самим себе, и хотя бы на какое-то время попридержать свои бестактные комментарии? Предупреждаю: если вы и дальше будете вести себя столь же неподобающим образом и продолжите демонстрировать подчеркнуто неуважительное отношение к присутствующим здесь господам, то я буду вынужден наложить на каждого из вас епитимью, потому как невооруженным взглядом заметно, что каждый из вас нуждается в духовном врачевании. Не сомневайтесь: я наложу на вас такие обязательства, которые подвигнут каждого из вас на должную работу над собой, и вы в полной мере ощутите плоды покаяния, а также понесете праведное воздаяние по своим делам.

По счастью, каждому в обители было известно о том, что если отец Маркус разозлится всерьез, то спуску не даст никому, и это утверждение в первую очередь относится к провинившимся. Памятуя об этом, оба ученых брата сделали вид, что в упор не видят своего оппонента, и в ответ на отповедь настоятеля не произнесли ни слова. Ну, вновь приходится вспомнить поговорку о том, что даже самый плохой мир все же куда лучше хорошей ссоры.

Еще к этому времени Андреас успел заметить по каким-то почти неуловимым признакам, что эти два ученых мужа, совершенно не выносящие друг друга даже на дух, все же сходятся в одном: оба подчеркнуто не замечают находящегося здесь профессора Турьена. Впрочем, тот тощий тип платит им примерно той же монетой…

— Итак, я продолжу свою речь… — дядюшка вновь взял инициативу в свои руки, делая вид, что сейчас на его глазах ровным счетом ничего не произошло. — Мне нужно сообщить всем вам некоторые весьма неприятные факты, которые, увы, сейчас происходят как в этом мире, так и в нашем богоспасаемом государстве. Попрошу выслушать меня внимательно, потому как дело идет о крайне важных вещах…

Дядюшка вновь поведал о том, что сейчас, как это ни печально, но во многих странах начинаются серьезные волнения, имеющие цель (чего уж там скрывать!) свергнуть как устоявшийся режим, так и положение матери-церкви. Расследование этих беспорядков, которое усиленно ведется все последнее время, показало, что корни всех проблем надо искать в Запретных землях.