Читаем без скачивания Владычица Подземелий - Дэвид Дрейк

— Понимаю, — уважительно произнес наслышанный о способностях Илны стражник. Он еще раз поклонился и закрыл за посетительницами дверь. Через стену Шарина услышала, как Оснан продолжает расхваливать ее подругу:

— Госпожа Илна не оставит от них и пепла, парни, вот увидите!

На пороге покоев короля Илна прильнула к принцессе и прошептала:

— Оснан вот уже несколько недель охраняет мой дом. Думаю, магия внушает ему ужас точно так же, как и всем остальным. Но, кажется, мало-помалу он проникся ко мне доверием.

Шарина засмеялась и обняла подругу за плечи.

— Любой, кто узнает тебя поближе, обречен на это.

Обе спинки кровати принца были украшены искусной резьбой. В изголовье художник изобразил Госпожу и спутника ее Пастыря, благословляющих склонившихся перед ними людей; в ногах же — совсем другую сцену: внезапное падение Госпожи в Преисподнюю. Кровать отодвинули от стены, балдахин сняли, отчего комната стала казаться намного более просторной, хотя шкафы для одежды и посуды, письменный стол и несколько стульев из слоновой кости никуда не делись.

В центре, напротив окон, выходивших на восток, стояла огромная жаровня. Ее установили, пока Шарина ходила за Илной.

Край фрески над кроватью осыпался от времени; когда стену штукатурили заново, это место просто закрасили.

Гаррик нарисовал там маленькую фигурку. Постороннему человеку могло показаться, что принц изобразил Пастыря, но Шарина сразу догадалась, что это Дузи, покровитель пастухов, у которого Гаррик просил помощи, еще будучи обычным мальчишкой из деревушки Барка. Обычно этот рисунок скрывал балдахин.

Поднявшаяся на ноги Теноктрис радушно приветствовала гостей.

— Вы как раз вовремя, я только закончила приготовления.

Она указала на пол. Кровать была обведена мелом — по кругу. Так вот для чего понадобилось отодвигать ее от стены! По линии круга волшебница киноварью начертала древние символы. По окончании ритуала все эти письмена нужно будет стереть, чтобы их не увидели посторонние.

Теноктрис закрыла горшочек с краской и села за круглый стол, на котором лежало все необходимое. Пламя от свечей тускнело и блекло в лучах восходящего солнца. Стены комнаты окрасились в розовый цвет, но изображенный на полу круг все еще оставался в тени.

— Илна, принцесса рассказала тебе о том, что я собираюсь сделать? — спросила Теноктрис. Старуха окинула комнату взглядом, желая убедиться, что ничего не забыла. Человеку несведущему могло показаться, что волшебница нервничает. На самом же деле так она собиралась с силами, перед тем как применить магическое заклинание. Девушка пожала плечами.

— Ты введешь меня в транс, после чего отправишь мое сознание…

— Твою душу, — поправила Теноктрис.

— …хорошо, мою душу, в мир снов. Там я должна найти нужную дорогу, все разузнать и вернуться.

— Я не знала, как объяснить, что ей предстоит, — пояснила Шарина. — Не совсем понимаю.

Теноктрис слегка смутилась.

— Я и сама толком не могу сказать. Амалгасис и принцесса Куэрилон очень четко описали этот ритуал, но я его лишь читала и ни разу не пробовала совершить. Надеюсь, Илна сумеет разгадать те образы, что увидит там.

— Солдат по имени Оснан разделяет твою уверенность, — сказала Илна, но голос ее прозвучал так сухо, что Шарина поняла — подруге не до шуток. — Мне лечь?

— Да, но сначала отведай лукового пирога; его начинка поможет подготовиться к предстоящему ритуалу.

— Как скажешь, — согласилась Илна, слегка улыбнувшись.

Шарина разрезала пирог своим большим ножом с острова Пьюл, который носила за поясом, скрывая от посторонних глаз накинутым на плечи широким плащом. Нож достался ей от Ноннуса, старого отшельника из деревни Барка, у которого девушка и научилась определять, сколько отрезать от пирога, чтобы его лекарственная начинка не стала ядом.

Илна отломила кусочек, проглотила и скривилась от отвращения.

— Покончим с этим поскорее, — предложила она. Девушка присела на краешек кровати, затем легла, вытянув руки вдоль тела.

Шарина никогда не задумывалась о том, что ее подруга такая хрупкая. Посреди огромной кровати на голубом покрывале Илна выглядела совсем крошечной. Она оказалась столь легкой, что под ней не скрипели даже кожаные ремни, на которых лежал матрас.

Принцесса прислонилась к стене под картиной, изображавшей крестьян, стригущих на выгоне овец. Девушка зябко поежилась. Она еще сильнее вжалась в стену, задумавшись о других, не таких привычных и радостных, как изображенное на рисунке, делах.

— Малаас антиаскирто, — Теноктрис произносила заклинания нараспев. — Нучи уелофонта стесион…

Волшебница достала из своей сумки щепотку черного порошка и бросила его на пол. Он вспыхнул и сгорел без остатка, без малейшей струйки дыма.

— Калак оси лампсоре… — продолжала Теноктрис.

В комнате стало очень холодно. Шарина еще раз посмотрела на подругу, затем судорожно сжала рукоять пьюльского ножа и перевела взгляд на восходящее солнце.

Восемь матросов сидели на веслах, устроившись парами на корме. Кэшел, расположившийся на носу суденышка, греб в одиночку. Мощным движением рук он посылал весла вперед, затем выхватывал их из воды, чтобы уже через мгновение совершить новый рывок. Солнце ползло к горизонту, и до захода оставалось не более получаса.

— Земля, — неожиданно закричала с носа судна Тильфоза. — Я вижу берег!

— Клянусь Госпожой, действительно земля! — подскочил к стоявшему на корме капитану Крюк. — На сей раз настоящая суша, а не очередной проклятый риф.

Лодка уже несколько часов плыла прочь от злополучного острова, в изнуряющей жаре, при полном штиле. Гребцы сидели на лавках, укрепленных на носу и корме ялика. Уцелевшие после крушения ящики с провиантом и бочки с водой были свалены посреди лодки. Свободные от гребли моряки, сбившись в кучу, жарились на солнцепеке среди груза, не желая приближаться к мачте, в тени которой устроилась Метра.

Не рискнув сесть рядом с полуобнаженными матросами, Тильфоза выбрала себе местечко возле Кэшела. Стараясь подальше уплыть от проклятого острова, лишившего их корабля, моряки гребли так усердно, что даже до нее, сидевшей на другом конце судна, доносился не самый приятный запах потных тел.

Подул легкий ветерок, впервые за день. От его дуновения по воде пошла рябь, парус распрямился, перестав напоминать пальмовую ветвь на линии прибоя. Лодка слегка накренилась на правый бок, моряки беспокойно переглянулись.

— Эй вы, лентяи, да заберет вас Сестра! Распределите груз по всему кораблю, живо! — закричал капитан Мауникс. — Посал и Кортин, подтяните гитовы. У вас что, глаз нет?