Читаем без скачивания Харами - Павел Яковенко

Майор говорил что-то еще, но я этого уже не слышал. Мне было хорошо. Надоевшее до тошноты однообразие жизни закончилось. Должно было появиться что-то новое. Трудно сказать, каким оно будет. Но то, что каким-то другим это точно.

Я даже выключился ненадолго из реальности. В результате пропустил что-то важное, и народ ломанулся по машинам. Впрочем, и так все было понятно. Я помчался к своему "Уралу", запрыгнул в кабину, и мы тронулись.

Мимо нас с наглыми мордами промчались два местных абрека на мотоцикле. Я вытаращился на них в немом изумлении. Конечно, это был Дагестан, но за последнее время я как-то отвык от такой наглости гражданских, да и вообще их давно не видел.

-- Попались бы они нам на блоке, - мечтательно сказал Толстый, - домой бы пошли пешком.

Я, собственно говоря, в этом и не сомневался. Но вот сейчас словно запахло предстоящей обычной армейской жизнью, и тут же появились гражданские местные. Мне показалось это глубоко символичным. Кстати, этот символ меня не очень-то и обрадовал.

Да черт с ними! До базы еще доехать надо!

И мы поехали...

Да... Повороты на серпантине показались мне не слишком безопасными. А если учесть, что позади нас болталась пушка, то мне стало совсем не весело.

Первая машина пошла на обгон примерно через полчаса пути. Это была "шишига", но не из наших. И понеслось! Мой водила тоже занервничал. Ему явно хотелось показать этим "оборзевшим лохам", кто тут умеет ездить, а кто только пальцы гнет на ровном месте. Я постоянно напоминал ему о пушке, которая ехала за нами. Но он считал, что это не помеха.

Через пять минут тягомотной езды за какой-то еле дышащей машиной, Толстый наконец не выдержал. Он резко прибавил газу и обошел немочный драндулет со свистом. Я понял, что водилу не остановить. Однако вскоре мы оказались за машиной самого Дагестанова. Толстый притих. Он только провожал глазами технику, которая нас обгоняла. И сладко улыбался, когда слышал дикий мат майора, сопровождавший каждый такой обгон. Наконец, Дагестанов охрип.

-- Усе, больше он кричать не будет, - определил водила и вывернул руль влево.

На всякий случай я привалился спиной поглубже к стенке, чтобы большое начальство меня не узнало. Но Дагестанов уже даже не пытался орать. Мы обошли майора и включились в увлекательное ралли. Все это жутко напоминало мне фильм "Этот безумный, безумный, безумный мир!".

Выглядело все это так. Что-то у нашего "Урала" случилось с рулевым управлением, и поворот руля налево стал весьма проблематичным. Толстый изо всех сил крутил баранку на поворотах, а я, каюсь, вместо того, чтобы помогать ему поворачивать, с ужасом смотрел на край пропасти и молился, чтобы мы туда не сорвались. Затем, когда мы все-таки поворачивали, и выезжали на прямой участок дороги, водила давал газу, и мы нагоняли все то, что теряли во время манипуляций с рулем.

Потрясло меня только ночное Анди. На склоне горы как огромные соты горели огоньки окон. Их было много. А я думал, сколько же сил надо было потратить, чтобы провести электричество сюда, на такую высоту! В эти дикие края. И еще я думал, чем же они здесь живут, и чем расплачиваются за электричество с поставщиками?

Вспомнилось, как в третьем классе я хотел быть инженером - строителем, и возводить города почему-то именно в горах. Мне казалось заманчивой возводить здания на скалах, чтобы улицы шли не вдоль, а вверх или вниз и все такое. И вот достаточно неожиданно я увидел воплощение своей детской мечты своими глазами.

Ну что же, и она промелькнула перед глазами, и скрылась вдали. А мы продолжили гонку.

Через несколько часов бригада остановилась там же, откуда в июне начинала свой поход. Честно говоря, в темноте я ничего не узнавал. Все казалось незнакомым, хотя я точно знал, что здесь мы уже были.

Как только наш "Урал" остановился, Толстый немедленно испарился, но и мне в кабине делать было нечего. Я подхватил свой автомат, и отправился на прогулку, благо знакомого народа попадалось немерено.

Где-то кто-то что-то жрал. Никакой еды на обратную дорогу не выдавали, я ничего не запас, а на 100 рублей, которые я случайно обнаружил, перебирая свой вещмешок, естественно, ничего нельзя было купить. В данный момент дензнаки не имели своей притягательной силы.

"Пойти попобираться, что ли?" - мелькнула мысль.

Мелькнула и ушла. Я счел это ниже своего достоинства. Но посмотреть на знакомых хотелось. Лучше всего было бы найти Игоря. Я принялся за поиски.

Но то ли темнота мне так помешала, то ли усталость после длительной поездки, то ли Молчанов остановился где-то в другом месте, но найти его мне так и не удалось. Толпы военнослужащих бродили туда - сюда, лагерь натурально стал походить на табор, и, пошатавшись бессмысленно среди этой толпы, я пришел к выводу, что надо где-то приклонить голову. Честно говоря, очень захотелось спать.

Погода был классной. Здесь, внизу, ночь была теплой, как парное молоко. Идти ночевать в кабину мне не хотелось. Вполне можно было переночевать и снаружи.

Я направился в сторону наших "шишиг".

-- Эй, Папен! - крикнул я. - Где одеяла, которые мы забрали с собой?

-- Здесь, у меня!

Этот ответ меня вполне удовлетворил.

-- Дай мне одно!

Папен скинул мне одно из тех одеял, которые мы позаимствовали в кошаре. Я прикинул его размер: вполне хватало на то, чтобы на него улечься с ногами и руками и еще завернуться. Оставалось решить только один вопрос - где, собственно говоря, мне разложиться? Поколебавшись, я просто отошел подальше от колонн машин в сторону гор, где никто не шлялся, и улегся прямо на земле. Мне было хорошо и удобно. Вскоре человеческий гомон ушел куда-то в сторону, и я уснул.

Нет смысла рассказывать о дальнейшей дороге. Это была одна сплошная цепь обгонов, остановок, покупки арбузов, воровства яблок из садов, которым не повезло оказаться у нас на пути. Мы ехали тем же самым маршрутом, которым более двух месяцев назад добирались до перевала. Но в этот раз было много жарче: я уже изнывал от пота и пыли. И когда на горизонте показались очертания Темир-Хан-Шуры, я чувствовал такое опустошение, что хотелось только быстрее доехать и хоть где-нибудь искупаться.

Встречали нас с оркестром. Но их заунывные нестройные звуки вызвали у меня непреодолимое желание хоть раз использовать автомат по назначению и заставить их заткнуться.

От бригады до дома я шел пешком по тем же самым улицам. Ничего не изменилось! А с другой стороны, что должно было измениться? Чего я ждал от города? Что должно было произойти?

Когда я проходил мимо "белого дома", где жили Игорь и Старый Майор, то совершенно неожиданно услышал голос, от которого мое настроение мигом взлетело до высшей точки и грустную усталость как рукой сняло: