Читаем без скачивания Мачо не плачут - Илья Стогов

По лестнице я спускался на цыпочках. Ступени коллаборционистски скрипели. Бдительных малайцев видно не было. Дверь триста семнадцатого не открывали чересчур долго. Я постучал еще раз. В узенькую щель высунулся парень с редкими, но вьющимися волосами.

— What?

— Кхм... это...

Парень меня внимательно рассмотрел.

— Ты ведь не из администрации, да?

— Нет. Я журналист. Русский.

— Ну-ка заходи!

На кроватях и на полу сидело человек восемь. Все молчали и смотрели мне в лицо. В комнате висел странный запах. Может быть, это была и не марихуана.

— Гайз! К нам зашел русский!

Сидящие облегченно выдохнули и принялись вытаскивать спрятанные бутылки. Прикурили погашенные сигареты. Один стаканчик тут же сунули мне в руку. У парней были круглые британские щечки. Разговаривали они с тем шепчущим миккирурковским акцентом, который действует на петербургских девушек убойнее фаллоимитатора.

— А правда, что русские пьют больше всех на свете?

— Русские меньше всех на свете едят.

— А пьют?

— Не знаю.

— А правда, что вы пьете водку стаканами?

— Неправда. Я не пью водку стаканами.

— Но можешь?

— Могу.

— И «Beafeater» можешь?

— И «Бифитер» могу.

— Ну-ка налейте русскому! Ну-ка покажи! Ого! Ты крутой! Как по-русски будет hangover?

— Будун.

— Я постараюсь запомнить это слово.

— Можешь не стараться. Когда ты проснешься с утра и услышишь в голове «Будуммм! Будумммм!» — это и будет hangover по-русски.

Потом я сказал парням, что не мое, конечно, дело, но в таможенных декларациях по поводу наркотиков было написано... Они сказали, что знают. Потом я вспомнил о Папаускасе и Бригитте.

— Знаете чего? У меня выше этажом сидит приятель. И девушка. Я их позову? Вы как?

— Девушка? Русская?

— Из Бельгии. Я схожу?

— Зачем? Пошли лучше к ней. У нее есть подружка?

Комнату запирали долго. Поднимаясь по лестнице, старались не шуметь и не брякать бутылками. Все прикладывали пальцы к губам, шипели «Тссс!» и хихикали.

Я аккуратно, чтобы не шуметь, открыл дверь и просипел: «C’mon!» Папаускас метнулся с кровати и начал торопливо натягивать джинсы. Парни ввалились в комнату, выставили на стол бутылки и начали разом говорить. Бригитта простыней накрыла голый живот.

— Стучаться надо!

— Жуй хуй! Приличные люди в таких случаях запираются. И вообще, говори по-английски. Невежливо.

— А вламываться без стука вежливо?

Все познакомились, все выпили, все заговорили. Бригитта сходила в туалет, натянула какие-то джинсы. Первый стаканчик она выпила залпом.

— I’m sorry, а у вас нет радио?

— Бесполезно. Я пробовал. Здесь нет FM-станций.

— Здесь?! Нет?! FM?! Станций?! Гайз, куда мы попали?!

— Папаускас! Прекрати! Своим дезодорантом ты провонял весь Куала-Лумпур!

— Это не дезодорант. Это средство от насекомых.

Он сидел на полу и пытался общаться с длинным, заросшим ирландцем. Тот задавал вопросы и кивал вежливой головой.

— Ты тоже русский?

— Да. Я русский.

— Чего ты его слушаешь? Какой он русский? У него фамилия Папаускас! Чухонская морда!

— Что значит это слово?

— Он НЕ русский.

— А ты — националист!

— О! Я много читал о русских фашистах! В России есть фашисты?

— В России русскими фашистами могут быть только евреи.

— Почему?

— Когда русские фашисты видят настоящего русского, они пукают от огорчения и садятся учить иврит.

— Почему?

— Ты когда-нибудь видел живого русского? Настоящий русский туп и плохо пахнет.

— Но ты хорошо пахнешь.

— Во-первых, еще не вечер. А во-вторых, я не настоящий русский. Я живу в Петербурге. В моем городе евреям все-таки удалось ввести моду на одеколон.

— В России много евреев?

— Россия испортила даже евреев. В последнее время они тоже плохо пахнут.

— Ты православный?

— Православный? О! Русская церковь! Когда святые в раю слушают блеяние русских попов, они морщатся и блюют!

— Ты не любишь Православную церковь?

— Как ее не любить — такую? Пусть блюют святые — я не святой! Я люблю даже такую бессмысленную штуку, как русская церковь! Я обожаю все русское! А все западное я терпеть не могу!

— Надо же. Мы сидим... пьем. А ведь когда-то наши страны были врагами. Если бы Россия и НАТО стали воевать, ты думаешь, вы бы победили?

— А ты сомневаешься? Вспомни Вторую мировую!

— И что?

— Ты думаешь, в такой великой стране, как Россия, не нашлось бы ста миллионов героев, готовых отдать жизнь ради светлой цели? Ради того, чтобы наши генералы могли строить дачи еще и в Майами?

— Ста миллионов?!

— Да! Да! Миллионов!

— Я не понял, ты любишь свою страну или нет?

— Охуел? Разумеется люблю! Я fuckin’ люблю свою страну! Я ее обожаю! Я люблю в ней все! Особенно еврейских девушек!

— А русские девушки?

— Ты можешь себе представить пятьдесят миллионов аноргазмических блядей?

— Не могу.

— Приезжай в гости. Я покажу, как это выглядит!

— Все-все-все русские девушки — бляди?

— Да. Только они не любят делать fuck. Делают со всеми подряд, но не любят. Просто это особый подвид блядей.

— А что они любят?

— Русские девушки любят оральный секс.

— Правда?

— О! Оральный секс — это национальное лакомство русских девушек! Ты знаешь, что в России не бывает изнасилований?

— Почему?

— Дело в том, что у русских девушек есть анатомическая особенность. У них по-особому устроен язык. Им ничего не стоит заняться оральным сексом с первым встречным. Но они физически не способны произнести невыносимое слово «Нет!».

— Правда?

— А знаешь, почему? Я тебе скажу! Только это секрет, ладно? Дело в том, что русские девушки терпеть не могут оргазм.

— Почему?

— Я читал, что на Западе мужчины борются с преждевременным семяизвержением?

— Да. Бывает.

— А в России девушки стонут: «Да когда ж ты, сука, кончишь?!» Русские девушки презирают оргазмы. Они делают нам оральный секс. Они вытягивают свои губки, трогают пальчиками наши русские задницы — все что угодно, лишь бы не оргазм! Отличная страна!

— Ты меня расстраиваешь. Я читал, что русские девушки недурны...

— Недурны?! Да это лучшие девушки на свете! Правда, русские мужчины предпочитают целоваться не с ними, а с собутыльниками. Стыдно, но признаюсь: мы никогда не целуем своих замечательных девушек. Зато, когда напиваемся, целуемся между собой. Кстати, не пора ли начать?

— У вас много гомосексуалистов?

— В моей стране гомосексуалистов бьют. А самым унизительным занятием для русского мужчины считается останавливать скачущих коней и заходить в горящие деревенские дома.

— Вот это да! Вот это страна! Хотя у нас пидоров тоже не любят...

— Серьезно? Слушай, как называется место, откуда ты приехал? Может, мы родились в одной и той же стране?

— Russia uber alles!

Потом «Бифитер» кончился. Ирландцы... а может, шотландцы?.. посчитали наличность и предложили сходить в бар. На улице было уже темно. Постовой у ворот что-то бубнил и тер глаза. Бар отыскался быстро. В нем было светло и чисто. По стенам висели картинки с перекошенными малиновыми рожами. Возможно, они изображали посетителей, уже хлебнувших местного алкоголя.

У стойки стоял невысокий малаец с аккуратной прической.

— Can you buy... в смысле sell me... э-э-э... bottle of rum?

— No.

— Why?

— ‘Cos I’m a costumer, as you.

— Ты, сука, умничать будешь? Тебе, суке, усы давно не отрывали?

На купюрах глумились незнакомые азиатские морды. Ирландцы орали и проливали алкоголь на стол. Того, что сидел рядом, я называл Джейсон, хотя его звали как-то совсем иначе. Я без конца оказывался в тесном туалете и бился плечом о стену.

Несколько раз к нам выходил хозяин бара. Он затравленно улыбался и спрашивал, будем ли мы заказывать что-нибудь еще. Когда мы возвращались к Конгресс-Центру, кто-то из ирландцев бросил камнем в проезжавшую машину.

Ворота были уже заперты. Все полезли через забор. Кривоногий Джейсон писал в траву и громко смеялся. В траве что-то шебуршилось и попискивало. Потом он лез по отвесной стене в номер девушек. Мне казалось, что светящееся окно нарисовано на фасаде. Девушки верещали и кидались в ирландца пустыми банками из-под пива.

Папаускас обессиленно сползал в шезлонге. По его футболке были размазаны зеленые слюни.

— Нася-а-а!.. Иди ибаца!.. Нася-а-а!..

— Какая Настя? Приди в себя! Здесь нет Насти.

— А кто есть?

— Здесь только Бригитта.

— Бригитта-а-а!.. Иди ибаца!.. Бригиттта-а-а!.. Ты меня слышишь?.. И Настя пусть тоже идет!..

Потом мы сидели в комнате. Иногда кто-то ненадолго засыпал. Может быть, это был я. Вокруг было чересчур много алкоголя. В бутылках, в пластиковых стаканчиках и просто так.

Бригитта клала мне голову на плечо. Голова была невыносимо тяжелой. В черных волосах белели кусочки рвоты.

— Убери, на хуй, свою голову... вон сидит Папаускас... я-то при чем?.. слышишь?.. а то восемь минут первого... и денег нет... вдруг — хоп!.. разворачивается «четыреста пятидесятый»... когда приехали, я ей говорю: «Иди сюда!»... она говорит: «А ухаживать?»... я говорю: «Глаза у тебя... красивые, короче... иди сюда!»... она ушла, а я даже встать не мог, чтобы дверь закрыть... до утра лежал и водку из горлышка пил... в темноте... я ведь, между прочим... ты знаешь Эрика?.. он интеллигентный парень... кокаином раньше торговал... с Дэйвом Гэаном два грамма за сутки вынюхал... вот и убери свою голову... от тебя членом пахнет... он мне до сих пор должен... но я не спрашиваю... мы у медсестры стеклодола спиздили... и в кружке с чифирем развели... чуть не сдохли... Паша-Лорд ангелов слышал... а потом себе в трусы кончил... хотя... его майор КГБ полночи сапогами по голове лупил... а ты с Папаускасом!.. нет, я понимаю... но ты тоже скажи... падла с патлами... чего тебе надо?.. я ведь в 90-м году... как раз Германии объединялись... а она моряком была, представляешь?.. девушка-моряк!.. всю прихожую ей обоссал... сука фашистская!.. и я захожу в бар... хотел поменять «Левайс» на новые «Найки»... а «Левайс» 846-й!.. это ж модель-клеш!.. понимаешь?.. когда человек лох, его не то что в клубы... его в метрополитен приличный не пустят... мы там коньяку выпили, марихуанки покурили... а потом бармен мне голову ледорубом проломил... ты меня слушаешь?.. слушаешь или нет?.. я ведь... мне в два часа ночи Яша звонит... говорит: «Можно я к тебе барабанщика „Laibah» приведу?"... а пришел с татарами... подстава, блядь!.. мне ведь с утра на работу... я знаешь, кем работал?.. там такие телки!.. а еще портным, и инструктором по велоспорту... и... если бы от тебя моим членом пахло, это ничего... но ведь чужим!.. потому что негритосы возле бара «Карелия» Лёху Бабаева ногами в асфальт втоптали... пятеро одного... в мясо!.. они хорошие парни, поняла?.. и я тогда говорю: «Дай таблетку за пять долларов»... а он?.. потом говорю: «Дай за десять»... потом за двадцать... а он говорит, что сейчас позовет охрану, и драться лезет... ты понимаешь?.. я его до этого угощал... и пока мы нюхали, он у моей девушки шестьсот пятьдесят долларов из сумочки спиздил... и тут еще этот череп... знаешь, сколько я зарабатываю?.. ты сама не знаешь, чего ты хочешь... я с ним разговариваю... я всех угощал, но знаешь, сколько я зарабатываю?.. у меня приятель есть... с тремя высшими образованиями... он в боулинге работает... я ему сказал, на какие деньги я живу, а он заплакал... ты понимаешь?.. при таких зарплатах война скоро начнется... а ты... с Папаускасом!.. ты меня слушаешь?.. сука, почему ты не слушаешь?