Читаем без скачивания Серенада Ностальгии - Нобору Ямагути

Она еще некоторое время продолжала плакать.

* * *

Прекратившая рыдать Луиза с опухшими до красноты глазами хранила молчание.

Когда он уложил ее спать, она послушно легла. Однако девочка, вцепившись в рукав его куртки, не отпускала его. И тогда, закусив губу, она настойчиво потянула к себе. Волей-неволей Сайто лег рядом с ней. Луиза немедленно положила голову на его плечо.

От ее волос исходил дорогой сердцу аромат.

Девочка тихонько приблизила свои губы к уху Сайто.

— Ч-что такое? — ощутив в ее глазах какой-то огонь, мальчик перепугался.

— Пожалуйста.

— Д-да?

— До рассвета еще далеко, будь со мною нежным.

Если бы это было сказано слегка иначе… и в такой рискованной обстановке, мальчик обнял ее голову.

Луиза застонала.

От такого поведения своей хозяйки, Сайто был близок к смерти.

Так или иначе, я хочу этого, тем не менее, ничего не могу. Что ни говори, в соседних комнатах находятся все остальные.

Когда мальчик таким образом отчаянно боролся с внутренними противоречиями… Луиза сказала таким тоном, словно она гневалась:

— Ты, жестокий…

— Что?

— Использовал свой язык, когда целовался со служанкой?

"К слову сказать, тем, кто использовал язык, был не я, а Сиеста, и все же…

Полагаю, если твой собеседник — Луиза, то не стоит и начинать объяснение.

Опасность, меня будут бить! Или лучше сказать, меня будут пинать ногами!

Охрана! Позовите охрану!" — когда, путаясь в своих мыслях, Сайто зажал свой пах, Луиза заговорила таким тоном, словно бы сердилась. Не последовало ни пинка, ни пощечин.

Тем, что последовало и сразило мальчика наповал, был убийственный снаряд светло-розового цвета.

У хозяйки покраснело все лицо, она подняла на него свои влажные от слез глаза и пробурчала таким тоном, словно собиралась расплакаться: "И со мной сделай то же самое".

Можно?

Разве можно?

В мозгу щелкнул выключатель.

— Хорошо.

Сайто, нежно взял руками ее за щеки, после чего в беспамятстве прижался губами к ее губам.

Девочка закрыла глаза и застонала.

Можно сказать, что это было случайностью, однако фамильяр положил руку на ее грудь поверх блузки. Однако, что касается Луизы Франсуазы, то она не продемонстрировала сопротивления, как это было однажды в маленькой лодке.

Что это с ней случилось?

Не сон ли это?

Что надо сделать, когда хочешь это проверить?

А, точно. Если произойдет что-то, вызывающее боль, и станет больно, значит это — не сон!

Ладненько, чтобы стало больно, было бы замечательно, если бы Луиза меня ударила.

Так, а что лучше сделать, чтобы она меня ударила?

Ага, разве же не существует для этого отличных слов?!

Сайто, пребывая в смятении от возбуждения, произнес эти слова.

Все так же держа руку на ее груди, он спросил:

— Это — грудь?

Сладкая атмосфера в одно мгновение улетучилась.

Совсем как если бы было применено заклинание Аннулирования, облако завораживающего волшебства рассеялось…

— Ты виноват.

Бац! Со стороны Луизы последовала пощечина.

— Ай…

— Ты виноват из-за моей груди.

Бац-бац!

Пощечины посыпались непрерывно.

Бац-бац-бац!

— Ты виноват из-за того, что обозвал ее плоской, — бормоча это вполголоса, Луиза отвешивала ему множество пощечин.

— Ааай…

Из-за такой боли мальчик смог осознать, что это — реальность.

Значит. Это — не сон.

…И все-таки.

— Право, ты действительно виноват.

Бац-бац-бац-бац!

Разве не было еще и других методов, чтобы проверить, сон это или нет?

Когда мальчик опомнился, было уже поздно.

— Постой. М-маленькая грудь тоже имеет свой шарм, она к тому же…

— Умолкни!

От Луизы последовал удар коленом.

По счастливой случайности она попала в живот, и Сайто потерял сознание.

* * *

В спальне хозяйки дома на кровати спала Сиеста. Рядом с ней валялась бутылка из-под вина.

Тифания, которая составляла служанке компанию, взяла арфу, после чего покинула комнату.

Сев во внутреннем дворике на стул, девочка-эльф начала играть на своем музыкальном инструменте.

Мелодия, олицетворяющая тоску Основателя по родине… растворившись в ночном ветре, окутала деревню Вествуд.

* * *

Аньес сидела на стуле в гостиной и пила вино.

Из внутреннего дворика донеслись звуки арфы.

Девушка-мушкетер, закрыв глаза, внимательно вслушивалась в мелодию, исполняемую Тифанией.

— Что-то случилось, мисс капитан?

Дерфлингер, которого Аньес вынудила быть своим собеседником за выпивкой, задал этот вопрос, и она открыла глаза.

В них вместо твердости, обычно присущей подобному стальному слитку капитану Полка Мушкетеров, угнездилась печаль, словно у девочки.

— Нет… я вспомнила свою родину. Прискорбно… я вспоминаю, и при этом не знаю, что мне с этим поделать.

— Разве не было бы лучше туда вернуться?

Словно выражая презрение к себе, Аньес пробормотала:

— Ее больше нет. Она существует только в моих воспоминаниях[20].

Через некоторое время Дерфлингер сказал:

— Что же? В сущности, родина — пристанище для сердца. Было бы лучше, если бы ты нашла себе новую родину.

Сохраняя молчание, Аньес вслушивалась в мелодию, однако в то же время, словно расслабившись, девушка с добротой улыбнулась и кивнула в знак согласия.

* * *

Уставившись на все еще пребывающего без сознания Сайто, который отправился в мир снов, Луиза пылала от ярости: "Полагаю, сейчас — не та ситуация, чтобы выражать недовольство по поводу моей груди", однако…

— …Музыка?

Девочка обратила внимание на мелодию арфы, которая доносилась снаружи через окно.

Кто же это?

Играет Тифания?

Это была в некотором отношении дорогая сердцу мелодия. Когда Луиза слушала эту музыку… она вспомнила о своей стихии — о Пустоте.

"То, что вызывает беспокойство…

Недавний Мьедвитнир.

Непонятно по какой причине, однако его целью была я.

Существо-фамильяр Пустоты, которое не является союзником…

Раз существовал фамильяр Пустоты кроме Сайто… то и маг, управляющий Пустотой, тоже…

Хотя война закончилась, еще нет причин, чтобы мы могли успокоиться.