Читаем без скачивания Генерал Абакумов: Нарком СМЕРШа - Виктор Степаков

«Сущность нашего государства изменилась настолько, что перед нами уже не стоят задачи построения коммунистического общества и мы скатываемся к буржуазному строю. В связи с этим марксизм для нас теперь не подходит, и его нужно пересматривать».

*МОИСЕЕНКО*, капитан – слушатель батальона усовершенствования командного состава стрелково-пулеметных курсов Ленинградского фронта:

«Скоро будем петь гимн на мотив «боже царя храни». Все идет к старому».

*ШАРАПОВ* – начальник административно-хозяйственного отдела Центрального Дома Красной Армии:

«Остается лишь изменить и распустить партию большевиков. В 1918–1919 гг. было чем агитировать, тогда был лозунг «земля крестьянам, фабрики рабочим» и свобода слова, а после прижали так, что миллионы людей положили свои головы».

АБАКУМОВ

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 181. Л. 98—114. Подлинник. Машинопись.

На первом листе имеется резолюция: «Важно. Нужно кой-кого пощупать. Ст.».

*—* Фамилии обведены карандашом и на полях отчеркнуты двумя чертами.

**—** Отчеркнуто на полях двумя чертами.

01.02.1944

№ 371/А

Копия

Совершенно секретно

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ

товарищу СТАЛИНУ

В дополнение к № 370/А от 30 января с.г., Главное Управление «СМЕРШ» докладывает, что на дальнейших допросах арестованные польские офицеры ПЕЛКА В.А., МИЛАШЕВСКИЙ К.А., ЛОТОЦКИЙ Э.Г., КОХУТНИЦКИЙ З.Б. и БОБРОВНИЦКИЙ И.А. показали, что польская подпольная военная организация, именуемая «армия крайова» (армия внутри страны) организовывает в воеводствах свои батальоны для вооруженного выступления против Красной Армии при подходе ее к границам Польши либо в тылу советских войск при наступлении против немцев на территории Польши.

Как показали арестованные, со слов подпольного польского коменданта по Столбцовскому району Барановичской области «Свиря» – ВОРОКОМСКОГО, поддерживавшего через инспектора «армии крайова» подполковника по кличке «Борик» связь с командующим этой армией генералом «Грот», а затем его преемником генералом «Бур» и представителем польского эмигрантского правительства в Лондоне КРАЕВСКИМ, – им известно, что формируемые подпольные польские батальоны должны явиться ядром будущей польской армии, в которую вольются людские резервы, уже сейчас готовящиеся в районах Польши.

Так, арестованный бывший адъютант 331 польского батальона поручик МИЛАШЕВСКИЙ показал:

«Со слов “Свирь” мне известно, что наш 331 польский батальон должен являться как бы ядром польской армии, в который должны влиться уже подготовленные им резервы, находящиеся в районе, численностью свыше 500 человек. При этом “Свирь” подчеркнул, что подобные батальоны и резервы имеются и в других районах.

“Свирь” также заявлял, что сигнал для выступления будет дан из Варшавы для всей Польши, которая поднимется с целью недопущения на территорию Польши Красной Армии.

“Свирь” всегда подчеркивал, что мы сейчас обязаны к этому готовиться, накапливать силы, беречь оружие и боеприпасы, стараться пока не ссориться с советскими партизанскими отрядами и сохранять видимость хороших взаимоотношений с ними, а в нужный момент изгнать их с нашей территории.

Наиболее ярко это “Свирем” было выражено в выступлении на национальном празднике 11 листопада (11 ноября) 1943 года в местечке Деревное, где, говоря о значении праздника для польского народа, он заявил: “Мы, маленькая группа польских людей, находимся на восточной границе Польши, что свидетельствует о том, что мы живем и будем жить и никому своей земли не отдадим”.

Другой арестованный, бывший зам. командира роты 331 польского батальона поручик БОБРОВНИЦКИЙ, в этой части дал такие показания:

«Из приказов руководства “армии крайова”, а также из подпольной печати этой организации мне известно, что в настоящее время “армия крайова” ведет работу по подготовке кадров, сколачиванию отрядов, накапливанию оружия и боеприпасов для вооруженного выступления в момент подхода частей Красной Армии к границам Польши.

В настоящее время никакой активной борьбы с немцами “армия крайова” не ведет, допуская лишь совершение отдельных диверсионных и террористических актов против немцев».

Аналогичные показания дали арестованные поручик КОХУТНИЦКИЙ и подпоручик ЛОТОЦКИЙ.

Арестованный бывший командир 331 польского батальона майор ПЕЛКА по этому вопросу дал несколько иные показания.

Со слов ПЕЛКА, выступление «армии крайова» должно было произойти после того, когда Красная Армия пройдет в глубь Польши, преследуя немцев.

ПЕЛКА показал:

«Это выступление, по словам “Свирь”, должно произойти в тылу Красной Армии, когда она пройдет, преследуя немцев, в глубь Польши. Выступление приурочивается к окончанию войны с таким расчетом, чтобы к моменту заключения мирного договора на польско-советской границе (имеется в виду граница до 1939 года) стояла польская армия.

Кроме того, “Свирь” сказал, что формируемым батальонам с советскими партизанскими отрядами нужно для вида сохранить дружественные отношения, но в будущем они так же, как и Красная Армия, с территории Западной Белоруссии и Западной Украины поляками будут изгнаны».

Касаясь антисоветских документов, изъятых при разоружении 331 польского батальона, арестованные майор ПЕЛКА и поручик КОХУТНИЦКИЙ показали, что эти документы принадлежат «армии крайова» и представителям польского правительства, находящимся в Варшаве и воеводствах, хранились они при штабе батальона и служили руководящими указаниями в практической деятельности.

КОХУТНИЦКИЙ показал:

«Предъявленные мне документы принадлежат штабу 331 польского батальона.

Документы хранились в шкафу в штабе, и доступ к ним имели: “Свирь” и ПЕЛКА.

Часть документов принадлежала лично “Свирь”, они хранились в специальной папке с надписью “документы Свирь”. Я сам их видел в шкафу, находясь в помещении штаба.

Изъятые документы по своему содержанию отражают деятельность “армии крайова”, ими наш батальон руководствовался в повседневной практической работе».

Это же подтвердил арестованный командир батальона ПЕЛКА, который показал:

«Антисоветские документы, хранившиеся в штабе польского батальона № 331, принадлежат “армии крайова” и служили руководством для практической деятельности батальона».

Кроме проведения антисоветской пропаганды и обработки солдат батальона во враждебном отношении к СССР, как показал арестованный МИЛАШЕВСКИЙ, – командование 331 польского батальона стало на путь открытых нападений на советских партизан. Наиболее ярким проявлением этого является расстрел конной группой хорунжего НУРКЕВИЧА 10 партизан.