Читаем без скачивания История США от глубокой древности до 1918 года - Азимов Айзек

Британское правительство, хоть на него этот кризис не произвел такого большого впечатления, чтобы заставить его поддержать план Франклина о создании союза колоний, все-таки признало необходимость что-то предпринять после поражения Вашингтона. Оно решило отправить в Северную Америку регулярные войска, хотя по-прежнему официально с Францией сохранялся мир.

Поэтому два полка, снабженные соответствующими припасами и финансами, отправили в Виргинию, чтобы исправить положение. Ими командовал генерал Эдвард Брэддок, который воевал в Нидерландах во время Войны за австрийское наследство. 20 февраля 1755 года Брэддок и его люди прибыли в Виргинию.

Без сомнения, британцы считали, что с такими силами в Виргинии у них не будет никаких проблем с использованием колонистов в качестве вспомогательных сил, после того как они приведут их в чувство, а потом они разобьют немногочисленных французов и их союзников-дикарей.

Это могло бы стать возможным, но помешал характер самого Брэддока. У него был опыт ведения военных действий только в Европе, а там в то время воевали в парадном строю, как на плацу, это называлось линейной тактикой. Шеренга солдат маршировала к полю боя, где они строились в три ряда в одну линию. Стоя плечом к плечу, они одновременно поднимали свои мушкеты и стреляли все вместе, по команде. В этом военном хоре не было места для индивидуальной инициативы.

Такой способ сражения диктовался характером оружия. Мушкет был неточным оружием, таким неточным, что солдат не учили стрелять точно, так как это было невозможно. Чтобы огонь из мушкетов был эффективным, он должен был вестись массово и в унисон, тогда можно было добиться большого количества попаданий, по чисто статистической вероятности.

Это довольно хорошо срабатывало, если противник тоже строился в шеренгу и выполнял такие же военные действия: сторона, лучше обученная таким командам и сумевшая выстоять под вражеским огнем, побеждала. Но что, если враг сражался иначе?

Не в правилах Брэддока было признавать, что нужно менять тактику в соответствии с обстоятельствами. Он был ограниченным и узколобым человеком, шестидесяти лет от роду, упрямым и бестактным, с большими предрассудками. Он был невысокого мнения о колонистах, и, к сожалению, они не постарались его переубедить. Брэддок рассчитывал на то, что жители колонии будут снабжать его армии продовольствием и другими необходимыми вещами, но встретил задержки, некомпетентность и слишком часто — откровенную нечестность людей, которые желали нажиться и получить особую выгоду в условиях общей катастрофы. Только Бенджамин Франклин полностью и вовремя выполнил обещанные поставки, и Брэддок во всеуслышание провозгласил его единственным честным жителем колоний на континенте.

Брэддок также проникся симпатией к Вашингтону. Вашингтон ушел в отставку из армии весной предыдущего года, недовольный британским приказом, который отдавал любого офицера из колоний, каким бы высоким ни был его ранг, под начало любого британского офицера, каким бы низким ни был его ранг.

Однако Брэддок очень благородно предложил Вашингтону принять его в свою официальную семью в качестве адъютанта в ранге полковника, и Вашингтон быстро и с благодарностью принял это предложение — как всегда, ему хотелось участвовать в боевых действиях.

14 апреля 1755 года Брэддок начал проводить совещания с губернаторами шести колоний, и были составлены сложные планы перекрестных наступлений на противника. Они просто оказались слишком сложными, чтобы осуществить их на больших расстояниях и на местности, характерной для колоний. (Брэддок почему-то был убежден, что все еще сражается в тесной, плоской и покорной сельской местности Европы.) В конце концов Брэддок выступил в полном одиночестве.

Франклин предостерегал Брэддока, что индейцы — союзники французов — сражаются по-своему и что он должен остерегаться засад, так что нельзя сказать, что генерал не знал заранее, что его может ждать. Однако Брэддок с видом раздражающего превосходства утверждал, что индейцы, возможно, и сражаются эффективно против каких-то там колонистов, но они не смогут устоять перед британскими регулярными войсками.

Вашингтон предложил, чтобы Брэддок воспользовался предложениями дружественных племен и использовал индейцев в качестве проводников и разведчиков. Но Брэддок не умел вести переговоры с индейцами, и он не мог заставить себя поверить, что они могут принести пользу. В конце концов практически никто из индейцев не пошел с ним в поход. Знаменитый индейский охотник, Капитан Джек, предложил свои услуги в качестве разведчика; но Брэддок отказался принять его, если он не будет подчиняться военной дисциплине, от чего отказался старый охотник.

Армия Брэддока формировалась в Камберленде, на окраине цивилизации того времени, и приготовилась выступить в поход прямо в дикие леса. В начале июня 1755 года 1500 британских солдат и 700 виргинских ополченцев отправились в поход, на расстояние 130 километров на северо-запад, к форту Дюкен, который был первым местом назначения Брэддока. Это был ужасный марш через дикие леса и болота, и дело усугублял тот факт, что Брэддок настоял на том, чтобы взять с собой все припасы и снаряжение, которые могут понадобиться армии, как если бы они шли по Европе.

Их продвижение было таким медленным, что 18 июня Вашингтон в отчаянии предложил послать вперед 1200 человек с легким багажом, оставив остальную часть войск двигаться следом с основными припасами. Это только ослабило армию, так как сократило людские ресурсы Брэддока почти вдвое, поскольку арьергард вряд ли успел бы прибыть вовремя на помощь передовому отряду в случае неожиданного сражения. Брэддок принял это предложение.

Только 8 июля передовой отряд под предводительством Брэддока, в который входило 450 виргинцев под командованием Вашингтона, добрался до реки Мононгахела, в тринадцати километрах к югу от форта Дюкен. Здесь они остановились, чтобы обдумать следующие действия.

Теперь Вашингтон настаивал, что он, вместе с виргинцами, предпримет первую атаку, несомненно имея в виду, что они будут сражаться в стиле первопроходцев. Затем, если их неожиданное нападение будет успешным и они с самого начала добьются преимущества, вступят в действие основные силы регулярных британских войск.

От этого Брэддок отказался. Сражение будет вестись его методом, то есть как в Европе, что он считал единственно правильным.

А тем временем французы, в отличие от британцев, сражались не вслепую. Их умелые разведчики-индейцы приносили им все необходимые сведения о передвижениях британцев. Французы в форте Дюкен точно знали, сколько британских войск им противостоит, и их первым побуждением было предусмотрительно отступить перед превосходящими силами противника. Некий капитан Де Божо, однако, выдвинул другую идею. На основе донесений о том, что Брэддок не понимает реальной ситуации, он попросил разрешения провести разведку боем перед отступлением французов и посмотреть, что произойдет.

Ему дали такое разрешение. В его распоряжении было всего двести французов, но он произнес очень вдохновенную речь, которой привлек на свою сторону несколько сотен индейцев.

9 июля отряд Де Божо, все еще в два раза уступавший в численности общим силам противника, бесшумно прошел через лес по направлению к армии Брэддока. Как только британцы увидели французов, они начали пальбу; но французы и индейцы пропали из виду за деревьями и начали отстреливать британских солдат, одетых в ярко-красные мундиры, поодиночке.

Британские солдаты, с естественным инстинктом здравых людей, пытались делать то же самое; но Брэддок присутствовал на поле боя, и он ругался и бил плашмя саблей солдат, загоняя их обратно в строй, чтобы заставить наступать и стрелять так, словно они находятся на поле боя в Голландии.

Британцам все же удалось уложить некоторое количество солдат противника, в их числе был и Де Божо, но в целом их просто выкашивал огонь врага, которого они не видели и не могли отомстить. Через три часа сражения почти две трети британских солдат было убито и ранено — 877 человек, в том числе шестьдесят три из восьмидесяти шести офицеров. Жертвы с другой стороны составляли всего шестьдесят человек, и из них только шестнадцать французов.