Читаем без скачивания Бей первым! Главная загадка Второй мировой - Александр Никонов

«9 марта 1935 года Германия официально объявила о создании люфтваффе, – писал Маннергейм, – а 16 числа того же месяца ввела общую воинскую повинность. В этот же день Франция приняла закон о двухлетней службе в армии, что прямо напоминало ход событий накануне Первой мировой войны».

А что же большевики? О, эти собаки начали готовиться к войне на десять лет раньше Германии!..

Набравшись сил, большевики почувствовали свою борзоту и начали постепенно прибирать чужие территории одну за другой. Настал черед Финляндии. Иосиф Грозный потребовал у Финляндии отдать СССР все территории, которые когда-то отвоевал у финнов Петр I и которые перешли к Российской империи по Ништадтскому договору 1721 года.

На территориях, которые требовал Сталин, находилась «линия Маннергейма», то есть тот оборонительный рубеж с дотами и колючей проволокой, который только и мог хоть как-то сдержать удар Красной Армии и спасти Финляндию. Ясно, что отдать в руки Сталина свое собственное спасение финны не могли. И даже то, что СССР великодушно обещал в ответ снести свою оборонительную линию, выстроенную против Финляндии, финнов ничуть не утешило: они не собирались нападать на СССР.

Финны робко сказали Сталину, что хотели бы жить со всеми в мире и поддерживать нейтралитет. На что Сталин цинично ответил: «Понимаю, но заверяю, что это невозможно, великие державы не позволят».

Сталин без тени колебаний отнес СССР к великим державам.

И здесь я хотел бы на минутку отвлечься от линии Маннергейма и вновь указать пальцем на постсоветских историков, окопавшихся по многочисленным российским институтам и по сию пору считающим, что Сталин был к войне не готов. Господа! Очень жаль, что Сталин не читал ваших умных работ и не знал, что он к войне не готов. Он-то, дурачок, считал свою страну великой державой – из тех, что вершат судьбы мира. Так, в конце концов, и оказалось. Значит, Сталин не ошибся. Значит, ошиблись вы.

Еще один любопытный психологический момент. Финляндию в этой непростой ситуации поддержал Рузвельт. И тут же получил от Молотова строгий нагоняй. Выступая на сессии Верховного Совета, Молотов в очень наглой манере посоветовал США заниматься своими Филиппинами и Кубой и не совать свой нос в то, как СССР решает дела с Финляндией. Подтекст прост: СССР считал Финляндию своей вотчиной. И раздраженно просил другие великие державы не лезть в их «семейные» отношения. Занимайтесь своим хозяйством, а в наше не суйтесь!.. Так не ведут себя слабые миролюбивые страны, не готовые к войне.

Прекрасно зная российскую историю и наблюдая за территориальной экспансией Сталина, царский генерал и кавалергард Карл Густав Маннергейм поставил абсолютно точный диагноз: «Советский Союз… унаследовал панславистские идеи царской России, хотя они ныне и замаскированы идеологией Коминтерна… Советская дипломатия шла по следам экспансионистской политики царской России».

И ведь не один кавалергард его императорского величества Карл Густав Маннергейм был таким прозорливцем! То, что Сталин буквально продолжает экспансионистскую политику царской России, было тогда настолько видно и понятно всем, что после нападения СССР на Польшу этот факт на пару с царским генералом Маннергеймом спокойно констатировали и турецкие газеты. Турки, в отличие от нас с вами, дорогие читатели, не учили в школе новейшую историю, жирной чертой революции 1917 года отделенную от истории царской России. Это только мы, совки, учили и воспринимали историю СССР с чистого листа, как бы с нуля. А для тогдашних жителей планеты история была более неразрывной. Двадцатый век логично вытек из века девятнадцатого, который все прекрасно помнили, в том числе и турки. Бесконечная череда русско-турецких войн тянулась аж из шестнадцатого века, и об этом в Стамбуле тоже не забывали, справедливо опасаясь нового нападения России, ибо чем двадцатый век принципиально отличается от девятнадцатого, восемнадцатого, семнадцатого или шестнадцатого? – России всегда были нужны турецкие проливы!..

Тем паче что перед Большой войной СССР вел напряженные переговоры не только с Финляндией, но и с Турцией. Сталин настоятельно склонял исконного врага России заключить с СССР оборонительный мирно-дружественно-целовательный союз. Вот ведь как хорошо поступили Прибалтийские страны! Заключили с СССР договоры и горя теперь не знают!.. А в качестве гарантии дружелюбия товарищ Сталин требовал от Турции Босфор и Дарданеллы. Нет-нет! Не насовсем! Только попользоваться. Сталин соглашался оставить турецкие проливы Турции, но чтобы советские суда ходили там свободно и беспрепятственно.

Забегая вперед, скажу, что после победы во Второй мировой войне позиции Сталина в отношении Турции еще больше ужесточились – Сталин потребовал от Турции значительных территориальных уступок и открытия советских военных баз в проливах. Сталин хотел отнять у Турции и присоединить к СССР так называемое Армянское нагорье с горой Арарат. В 1945 году над Турцией висела реальная угроза вторжения советских войск сразу с двух сторон – через Закавказье и со стороны Болгарии. Турция вовремя бросилась в объятия Запада, чем и спаслась. Ну а после смерти Иосифа Грозного советское руководство от территориальных претензий к Турции отказалось. Причем отказалось с потрясающей формулировкой: «во имя сохранения добрососедских отношений и укрепления мира и безопасности правительства Армении и Грузии сочли возможным отказаться от своих территориальных претензий к Турции». Во, блин, как!.. Оказывается, это не Сталин требовал от Турции территорий, а какие-то загадочные правительства Армении и Грузии!..

А тогда, в 1939 году, в ответ на отказ Турции намазать задницу вазелином, товарищ Молотов в той же речи, в которой он поставил на место США, погрозил и Турции: «Не пожалеет ли об этом Турция – гадать не будем. (Оживление в зале)».

Вот что сказал Сталин о Турции 25 ноября 1940 года в беседе с Георгием Димитровым: «Мы турок выгоним в Азию. Какая это Турция? Там два миллиона грузин, полтора миллиона армян, один миллион курдов. Турок только 6–7 миллионов».

Так что турки очередной русско-турецкой войны боялись не зря!..

В общем, герой этой главы Маннергейм видел, что ситуация в мире становилась все напряженнее и напряженнее. И виновата в этом была не только Германия, но – в равной мере – и Советский Союз. В такой ситуации у Маннергейма оставалась надежда только на жиденькую оборонительную линию на Карельском перешейке и самоотверженность финских солдат. Ему оставалось только ждать нападения. И ожидание это не затянулось.

Просто так миролюбивый Советский Союз ни на кого не нападал. Всегда только за дело. Например, за то, что жертва советской агрессии могла вынашивать против СССР нехорошие замыслы или просто в мировом разделе пирога могла достаться не СССР, а кому-то другому. Согласитесь, если кто-нибудь когда-нибудь это может захватить, то почему СССР не захватить это, и прямо сейчас? Прекрасное оправдание агрессии!

А еще вот какая схема захвата может быть: они сами нас попросили, чтобы мы их оккупировали! Так было с тремя Прибалтийскими странами.

Или вот еще как можно сделать. Сказать: они первые на нас напали, и мы вынуждены были обороняться и оккупировали их! Это вообще классика жанра. Они обстреляли наши позиции, и нам ничего не оставалось делать, как захватить их страну. Они сожгли наш рейхстаг, и мы их всех переловили и пересажали. И Сталин, и Гитлер применяли эту схему в равной мере.

Гитлер, перед тем как напасть на Польшу, устроил провокацию. Штурмбанфюрер Альфред Науйокс во главе отряда эсэсовцев, переодетых в польскую форму, напал на немецкую радиостанцию в городе Глейвице, что в Верхней Силезии. Постреляли, пошумели. В качестве доказательства польской агрессии на месте нападения немцы оставили несколько трупов в польской военной форме – это были тела заключенных концлагеря Заксенхаузен. Кроме того, захватив радиостанцию, они пустили в эфир следующее радиообращение: «Граждане Польши! Пришло время войны между Польшей и Германией. Объединяйтесь и убивайте всех немцев».

Это было прекрасным поводом, чтобы напасть на Польшу.

Никого в мире эта мрачная шутка Гитлера в заблуждение не ввела. Она была представлением для зомбированного геббельсовской пропагандой немецкого народа.

Сталин был ничуть не лучше Гитлера. Ему перед нападением на Финляндию тоже нужен был громкий повод для своего народа. Народ ведь хитрой политики и дипломатии не понимает. Помимо газетного нагнетания напряженности для воспитания ненависти к будущему врагу простолюдинам нужно что-то более весомое, грубое и зримое. Что-то очень конкретное. Поэтому перед нападением СССР на Финляндию финны самым жутким образом… напали на СССР!

26 ноября 1939 года была обстреляна советская воинская часть в Майниле. Провокация Сталина была сработана гораздо топорнее гитлеровской – никаких тебе костюмированных представлений, никаких подкладных трупов («консервов», как их называли сами гитлеровцы). Все по-настоящему! Спецгруппа НКВД обстреляла своих, по-настоящему убили несколько человек. Лес рубят – щепки летят.