Читаем без скачивания Архив Буресвета. Книга 1 : Путь королей - Брендон Сандерсон

— Это ложь! — воскликнул Ренарин, краснея.

— Ну ладно-ладно, — согласился Шут, и глазом не моргнув, — должен признаться, сестер было три, но принц Ренарин — какая несправедливость! — заполучил двух, в то время как мне пришлось спасать свою репутацию и...

— Шут, — перебил Далинар, посуровев.

Человек в черном посмотрел на него:

— Возможно, тебе стоит одаривать своими насмешками тех, кто их заслуживает.

— Светлорд Далинар, кажется, я именно это и делаю.

Великий князь помрачнел сильнее. Шут ему никогда не нравился и, дразня Ренарина, лишь усиливал недовольство. Адолин мог это понять, хотя Шут обычно ограничивался дружелюбным подтруниванием над его братом.

Насмешник двинулся прочь; проезжая мимо Далинара, он наклонился к великому князю и прошептал так тихо, что Адолин едва сумел расслышать:

— Светлорд Далинар, мои остроты «заслуживают» те, кому они приносят пользу. Твой сын сильнее, чем кажется.

Он подмигнул и, развернув мерина, направился к мосту.

— Буря и ветер, нравится мне этот человек, — усмехнулся Адолин. — Лучший шут из всех!

— А меня этот шут раздражает, — тихо проговорил Ренарин.

— В этом половина удовольствия!

Далинар ничего не сказал. Втроем они пересекли мост и миновали Шута. Тот остановился помучить группу офицеров — светлоглазых достаточно низкого ранга, чтобы им пришлось служить в армии, отрабатывая жалованье. Некоторые из них смеялись, пока Шут издевался над кем-то другим.

Как только они догнали короля, к ним обратился старший егерь — невысокий, с заметным брюшком; Башин носил потрепанный наряд — кожаный плащ и шляпу с широкими полями. Он был темноглазым второго нана, самого высокого и престижного ранга, какой только мог быть у темноглазого. Этот нан предполагал даже право вступать в брак с членом светлоглазой семьи.

Башин поклонился королю:

— Ваше величество! Вы как раз вовремя! Мы только что забросили приманку.

— Отлично. — Элокар спрыгнул с лошади. Адолин и Далинар последовали его примеру. Позвякивая осколочным доспехом, великий князь Холина отвязал от седла шлем. — И как долго это продлится?

— Скорее всего, два-три часа, — ответил Башин, принимая вож­жи королевского скакуна. Конюхи забрали двух ришадиумов. — Мы расположились вон там.

Башин указал на охотничье плато — меньшее из двух, где и намечалось настоящее сражение, подальше от свиты и основной массы солдат. Несколько охотников вели неуклюжего чулла вдоль края; за зверем волочилась веревка, другой конец которой закинули в пропасть. К нему и привязали наживку.

— Мы использовали свиные туши, — объяснил Башин. — И вылили свиную кровь в расщелину. Патрули видели здесь ущельного демона не меньше дюжины раз. У него тут рядом гнездо, точно вам говорю — он не собирается окукливаться. Он для этого слишком большой и слишком долго тут ошивается. Так что охота выйдет отличная! Как только он появится, мы выпустим стадо диких свиней для отвлечения, и вы сможете начать разить его стрелами.

Они привезли с собой большелуки: громадные стальные луки, стрелявшие дротиками толщиной в три пальца. Толстые тетивы ­луков мог натягивать только рыцарь в осколочных доспехах. Это ­было недавнее изобретение инженеров-алети, основанное на достижениях фабриалевой науки. Каждому большелуку требовался ма­лень­кий заряженный самосвет, чтобы сила натяжения не деформировала металл. Тетя Адолина, Навани — вдова короля Гавилара, мать Элокара и его сестры Ясны — руководила изысканиями, которые и увенчались созданием этого оружия.

«Как жаль, что она уехала», — рассеянно подумал Адолин. Навани интересная женщина. С ней невозможно заскучать.

Луки уже начали называть «осколочными», но юноше это не нравилось. Осколочные клинки и осколочные доспехи были чем-то особенным. Памятниками другой эпохи — той, когда в Рошаре жили Сияющие. Никакая фабриалевая наука и близко не подошла к созданию чего-то похожего.

Башин повел короля и великих князей в павильон в центре плато, предназначенного зрителям. Адолин присоединился к отцу, намереваясь отчитаться о переходе. Примерно половина солдат стояли­ на местах, но многие придворные все еще перебирались по широкому постоянному мосту. Знамя короля полоскалось над павильоном, и уже возвели палатку с освежающими напитками. Поодаль солдат устанавливал опоры для четырех большелуков. Они были гладкими, грозными на вид, и рядом с каждым лежали толстые черные дротики в четырех колчанах.

— Думаю, это прекрасный день для охоты, — сказал Башин Далинару. — Судя по донесениям, тварь здоровенная. Больше, чем вам когда-нибудь приходилось убивать, светлорд.

— Гавилар всегда хотел прикончить такого, — с тоской ответил Далинар. — Он любил охотиться на большепанцирников, а вот с ущельными демонами ему не везло. Даже странно, что у меня получилось убить стольких.

В отдалении замычал чулл, тянувший наживку.

— Светлорд, бейте по ногам, — посоветовал Башин. Рекомендации перед охотой были частью его обязанностей, к которым он относился серьезно. — Вы привыкли атаковать ущельных демонов, когда те в виде куколок. Не забывайте, что они очень злобные, если не окукливаются. С громадиной вроде этого надо использовать отвлекающий маневр, а затем... — Он замолчал, потом охнул и негром­ко выругался. — Буря бы побрала это животное. Ну что за дурак его дрессировал?!

Он смотрел на соседнее плато. Адолин оглянулся. Похожий на краба чулл, который волочил наживку, неуклюже удалялся от расщелины — медленно, но уверенно. Погонщики гнались за ним и вопили.

— Светлорд, прошу прощения, — извинился Башин. — Он это сегодня уже не раз делал.

Чулл издал скрипучее мычание. Адолин вдруг понял: что-то пошло не так.

— Мы можем послать за другим, — предложил Элокар. — Это не займет много...

— Башин? — позвал Далинар с внезапной тревогой в голосе. — Разве на другом конце веревки не должно быть наживки?

Старший егерь застыл. Веревка, которая волочилась за чуллом, оказалась оборвана.

Что-то темное и поразительно огромное появилось из расщелины на толстых хитиновых лапах. Оно забралось на плато — не на маленькое плато, где должна была случиться охота, а на плато для зрителей, где стояли Далинар и Адолин. Плато, заполненное прислужниками, невооруженными гостями, письмоводительницами и неподготовленными солдатами.

— Ох, Преисподняя... — выдохнул Башин.

Я понимаю, что ты, скорее всего, продолжаешь злиться. Приятно осознавать, что это так. Я привык считать твое не­довольство мною столь же неизменным, как и твое здоровье. Думаю, это одна из великих постоянных космера.

Десять ударов сердца.

Раз.

Столько времени требовалось, чтобы призвать осколочный клинок. Если сердце Далинара нетерпеливо колотилось, оружие воз­никало быстрее. Если билось размеренно — ждать приходилось дольше.

Два.

На поле боя между ударами проходила вечность. Он надел шлем на бегу.

Три.

Ущельный демон одним взмахом лапы развалил мост, заполненный прислужниками и солдатами. Люди кричали, падая в пропасть. Далинар мчался на усиленных доспехами ногах, следуя за королем.

Четыре.

Ущельный демон возвышался над ними, точно покрытая темно-фиолетовыми пластинами гора. Далинар понимал, отчего паршенди называли этих существ богами. У чудовища была изогнутая клиновидная морда с пастью, полной колючих жвал. Панцирное живот­ное, но совсем непохожее на грузного, покорного чулла. Четыре страшные передние лапы с клешнями росли из широких плеч, каж­дая клешня — размером с лошадь; десятком лап поменьше тварь ­цеплялась к стене плато.

Пять.

Хитин скрежетал по камню, когда тварь наконец-то выбралась на плато и быстрым движением клешни схватила чулла, запряженного в телегу.

Шесть.

— К оружию, к оружию! — орал Элокар впереди Далинара. — Лучники, огонь!

Семь.

— Отвлеките его от безоружных! — крикнул Далинар своим солдатам.

Тварь расколола панцирь чулла — куски размером с обеденное блюдо посыпались на плато, — потом сунула животное в пасть и оглядела разбегавшихся письмоводительниц и прислужников. Челюсти монстра сомкнулись, чулл перестал мычать.

Восемь.

Далинар оттолкнулся от уступа и пролетел пять ярдов, прежде чем удариться о землю, взметнув тучи каменных осколков.

Девять.

Ущельный демон издал жуткий скрежещущий вопль. Он трубил на четыре голоса, сливавшихся в один.

Лучники натянули тетивы. Прямо перед Далинаром Элокар выкрикивал приказы и мелькал его синий плащ.

Ладонь великого князя начало покалывать от предчувствия.

Десять!

Его осколочный клинок Клятвенник возник в руке, вырос из тумана, как только в груди в десятый раз стукнуло сердце. В клинке шесть футов от острия до рукояти, и с ним вряд ли справился бы человек, не надевший осколочного доспеха. Далинару он подходил как нельзя лучше. Великий князь Холин владел Клятвенником с юности. Он связался с грозным оружием в двадцать Плачей от роду. Меч длинный, клинок шириной в ладонь, с волнообразными зазуб­ринами у рукояти. Острие изогнутое, точно крючок рыболова, а все лезвие покрывают капли холодной росы.