Читаем без скачивания Королевская кровь. Скрытое пламя - Ирина Котова

Алина немного расслабилась.

– А девушки у меня нет, – пробасил он, – ушла девушка. Но ты меня не боись, сколько раз говорил, приставать не буду. Пошли борщ есть?

– Ты такой хороший, Матвей, – сказала она, снова шмыгая носом.

– Так, – Ситников занервничал, – только не начинай снова реветь. Что за зачет-то у тебя был?

– По истории магии, – печально сообщила девушка.

– Это у Малевской, что ли?

– Ага.

– Да не переживай, тетка мировая, в понедельник подойди на кафедру, она примет, вот увидишь.

– Точно? – с сомнением спросила Алинка.

– Да я сам ей знаешь сколько пересдавал! Примет, даже не сомневайся. Все, поднимайся, борщ стынет. Я тебе еще мамкиных огурчиков солененьких дам, так совсем от вчерашнего отпустит.

Он снова протянул ей руку, и принцесса, поколебавшись, решилась.

Борщ был сладким, мясным и вкусным, огурчики весело хрустели на зубах, а еще Матвей сделал ей большую кружку кофе и выложил в тарелку несколько сладких пирожков с творогом, так что Алина совершенно объелась и ее снова потянуло в сон, несмотря на кофеин. Парень ее подбадривал, рассказывал смешные истории, в комнату периодически заглядывали обитатели этажа, делали страшные глаза, таинственно улыбались и исчезали.

– Чего это они? – спросила недоумевающая Алинка, когда за дверью исчез уже пятый посетитель.

– А, не обращай внимания, – махнул рукой семикурсник, но поднялся, вышел в холл и громко пробасил: – Еще кто заглянет – нос разобью, понятно?

Он довел Алину до холла, погладил по спине рукой под обалдевшими взглядами находящихся там же соседок и сказал:

– Ты заходи, не стесняйся, если что надо. И телефон мне свой дай, лады?

– Потом, – ей было неловко перед девчонками. Ситников кивнул и ушел.

Алина улеглась на кровать, прикрыла глаза, и тут в комнату ввалились соседки. И сразу пошли в атаку.

– Ну и что у тебя с Ситниковым? – это Янка, такая свежая, будто и не пила вчера совсем.

– Да ничего, – пробормотала Али.

– Ты парь нам больше, – возмущенно фыркнула Ленка, – он вчера за тобой как приклеенный ходил, на других и не смотрел.

– Говорю вам, ничего, – такой напор был неприятен.

– Не хочешь говорить – не надо, – ядовито сказала Янка, – небось сама рада-радешенька, что такого мужика отхватила. Наверное, и придумала про учебу, чтобы там типа полы мыть, перед парнями мелькать, авось и позарится кто.

Алина села на кровати, выпрямила спину. Янка с Ленкой смотрели на нее неприязненно, и только Наташа – сочувственно.

– Не надо судить по себе, Яночка, – отрезала Али звонко и сердито, – я, по крайней мере, с Эдиками всякими по углам не обжимаюсь. Матвей – хороший парень, а общаться, представляешь, можно и без слюнообмена. И вообще, почему вы меня не разбудили с утра? В лом было потрясти?

– Влом, – процедила Яна. – Тебе иногда надо не быть такой заучкой, мы просто помогли. А то, знаешь ли, комплексы на твоем сверкающем фоне зарабатываем. И преподы нашу Алиночку любят, и библиотекарь хвалит, и вахтерша в пример ставит. Задолбало!

– Вот и мне теперь влом будет, – спокойно ответила Алина. – И лекции давать, и домашку объяснять.

– Ты теперь птица высокого полета, да? – вступила Лена. – А если он завтра мимо тебя пройдет, снова к нам подлизываться будешь?

– Во-первых, – четко проговорила Алина, даже не заикаясь, – я к вам, девочки, никогда не подлизывалась. А во-вторых, вы просто злые дуры и недалекие стервы, и мне жаль, что я живу с вами в комнате.

Неизвестно, чем бы кончилась эта сцена – вполне возможно, и некрасивой женской дракой, – но тут дверь открылась, и в комнату вплыла остро глядящая вахтерша. По ней сразу видно было, что она подслушивала.

– Богуславская, тебя к ректору вызывают, – произнесла она, окидывая внимательным взглядом красных, разозленных обитательниц комнаты. – Срочно давай.

Алина поднялась, накинула куртку, натянула ботинки и вышла, успев заметить полный злобной радости взгляд Яны. Уже внизу ее догнала Наталья.

– Алиш, подожди! Ты извини меня, я не разбудила, раньше ушла, а эти курицы пообещали, что все сделают. Не сердись, ладно?

Она виновато улыбалась. Алина хотела спросить, почему Наташа не заступилась за нее при ссоре, но не стала. И так понятно – им всем еще долго жить вместе.

– Ладно, – сказала она, – я побегу. Не переживай.

Подъем по лестнице в башню, где располагался кабинет ректора Свидерского, был нелегок. Принцессу еще потряхивало от прошедшего скандала, и вдобавок она очень переживала о том, зачем ее вызывают. Наверное, из-за прогула. А вдруг исключат сразу же? Как она вернется домой, что скажет сестрам и отцу?

– Ну наконец-то, – неприятным тоном пробурчала секретарша Неуживчивая, – ты, я гляжу, не торопилась. Заходи, ждут тебя давно. Куртку сними! Не в кабак идешь.

Алина торопливо стянула куртку, постучала в дверь и заглянула внутрь. Сверху гулко и жутко ухнул филин, но она уже была так напряжена, что только подняла голову, вздохнула судорожно и тут же снова опустила взгляд. Сразу стало понятно, что грядут неприятности: в кабинете, помимо Александра Данилыча, сидел профессор Тротт и смотрел на нее почти с отвращением.

– Заходите, Богуславская, – строго сказал Свидерский, – присаживайтесь. У нас к вам несколько вопросов.

– Здравствуйте, – ответила она, захлопывая за собой дверь. – А в чем дело?

Сесть она так и не решилась, стояла и мяла в руках куртку.

– Вы сегодня не были в университете, пропустили важный зачет. – Алина обратила внимание, что ректор был очень бледным и выглядел еще старше, чем обычно. – Объясните, почему?

«Все-таки отчислят» – подумала она с тоской, снова останавливая взгляд на мерзком-рыжем-Тротте. Почему-то девушка не сомневалась, что это он нажаловался. Видимо, она ему совсем надоела, вот он и рад возможности избавиться.

– Я плохо себя чувствовала, – промямлила Алина нервно.

– Вы выглядите вполне здоровой, – резко произнес лорд Тротт, складывая руки на груди.

– Сейчас уже стало лучше, – объяснила она. – Мне очень жаль, что я пропустила зачет и лекции, но это в первый раз! Я обязательно отработаю и пересдам, правда!

Двое мужчин смотрели на нее, словно сканируя, и она поежилась под этими взглядами.

– Что вы делали вчера вечером? – спросил Свидерский.

Алина покраснела.

– Занималась, потом спать легла.

– Врет, – уверенно произнес Тротт, будто ее тут и не было.

– Алина, – ректор постучал ручкой по столу, – ситуация очень серьезная. Поэтому я еще раз спрашиваю: что вы делали вчера вечером?

От переживаний она снова почувствовала слезы на глазах и закрутила носом, пытаясь сдержать их.

– А п-почему вызвали только м-меня? – спросила Алинка, уже всхлипывая. – Там много к-кто был, я выпила-то всего две бутылки пива. П-просто проспала с непривычки. И мне п-правда плохо было! Но эт-то же первый раз, я больше не б-буду, честно!!!

Ректор и профессор смотрели на нее с плохо скрываемым недоумением, словно не понимали, о чем она.

– Так, – мягко проговорил Александр Данилыч, – студентка, сядьте, будьте добры, и расскажите все по порядку.

Тротт нервно дернул губами, укоризненно посмотрел на коллегу, словно вопрошая, чего тот сюсюкается.

– Я же говорю, занималась я, – Алина вытерла ладонью слезы, сняла очки. – Потом пришли парни, позвали меня к себе, у них вечеринка была. Потом спать пошла. Честное слово!

– Понятно, – медленно произнес ректор. – А во сколько, говорите, вас позвали? На эту вечеринку?

Глаза его смеялись. А вот Тротт, наоборот, явно злился. И Алина начинала злиться на него.

– Где-то в половине двенадцатого. Уже спали почти все, но потом проснулись. Вы не исключайте меня, пожалуйста, я очень хочу учиться. Пожалуйста!

И она умоляюще посмотрела на Свидерского.

– Дайте мне руку, – вдруг приказал он.

Алина, ничего не понимая, встала, протянула руку. Александр Данилович взял ее ладонь в крепкий замо́к, прикрыл глаза. Все молчали, и принцесса чувствовала себя ужасно глупо. А еще очень хотелось показать рассматривающему ее мерзкому-Тротту язык.

Ректор наконец отпустил ее, посмотрел на лорда Максимилиана, покачал головой.

– Не она. Я запомнил, точно нет.

– А я думаю, она, – и голос у него мерзкий, холодный, бездушный.

– Да ты сам посмотри, – отмахнулся Свидерский.

– И посмотрю, – процедил Тротт, поднимаясь. – Давайте руку, Богуславская.

Алина отступила назад, но инляндец двигался быстро, подошел почти вплотную, протянул ладонь. Она отрицательно покачала головой.

– Хотите учиться дальше – давайте, – ледяным тоном произнес он. Высокий, жилистый и рыжий. И мерзкий! Мерзкий! Мерзкий!

Но руку протянула. Профессор словно неохотно взял ее за запястье, мягко скользнул кистью вниз, обхватывая ее ладонь. Рука была на удивление теплой.