Читаем без скачивания Квадрат для покойников - Сергей Арно

– Здорово, Казимир! – но узнанный Николаем по его оттопыренным ушам и большому носу Эсстерлис на карлика никак не реагировал. – Да здорово же!.. – продолжал настаивать Захарий, тыча в живот больному своей крохотной ручонкой.

Наконец, переминавшийся на месте Казимир Платоныч взял его руку и пожал тихонько, но, поглядев на его халат, поморщился и отвернулся.

– Да не санитар – Захарий я. Что, не узнаешь?

– Ах, это ты, – наконец признал своего товарища Эсстерлис. – Выкрадывать явился? – в лице Казимира Платоныча пронесся отблеск сознания. Его когда-то наводящие ужас глаза с увесистыми мешками выражали сейчас только страх и больше ничего, оттопыренные уши на покрытом щетиной лице выглядели смехотворными локаторами. – Все, не выйдет у тебя. Я больше покойниками не занимаюсь. Я их оживляю, как каторжный, ночами не сплю, а они меня после в дурдом сдают за это… Не-ет! Не буду их больше к жизни возвращать.

Эсстерлис говорил, переминаясь с ноги на ногу, неподвижным взглядом остановившись на недоростке.

– А клятву! Клятву жуткую помнишь?! – вдруг возопил Захарий страшным голосом, и испуганному Николаю почудилось что-то сатанинское в его поеденном оспой и лишенном всякой привлекательности лице.

– Клятву помнишь? – уже спокойнее повторил Захарий.

– Помню! – изменился во внешности Казимир Платоныч, перестав шагать куда-то на месте и вытянувшись по стойке смирно. – Клятву не забыл…

– Ну вот, то-то же, – пихнул его кулаком в живот карлик. – Раздевайся быстро. У нас в укромном местечке отменный покойник припрятан. Свеженький – пальчики оближешь!

Услышав о покойнике. Казимир Платоныч стал раздеваться.

– А ты что стоишь?! – прикрикнул Захарий на Николая.

Тот поспешно стал снимать с себя одежду. Бывшая не по размеру Эсстерлису, Николаю идиотская пижама пришлась впору, а вот Казимир Платоныч высовывался из чужой одежды всеми своими конечностями.

– Ну, Казимир Платоныч, прощай, – Захарий протянул шершавую ручонку Николаю. – Выздоравливай. Не забудь, ты теперь Эсстерлис Казимир Платоныч и койка твоя… Эй, Казимир, где койка-то у человека теперь?

– В шестой палате, – и, немного помедлив, добавил: – У окна.

– Ты по сторонам не глазей, – предупредил Захарий. – Постучи в дверь и проскакивай мимо санитарки. Смотри, веди себя достойно, не буянь… А вообще-то дурикам все можно. Ну, прощай.

Эсстерлис, кажется, так и не узнавший своего ночного помощника в оживлении покойника, не попрощавшись, вышел на лестницу; Захарий последовал за ним, дверь закрылась, и Николай остался в одиночестве. У него на душе было тоскливо. По собственному желанию он определил себя в больницу для умалишенных и теперь не знал точно, когда придет ему смена и придет ли вообще. В грустных размышлениях стоял он посреди комнаты свиданий и боялся стучать в дверь отделения. Но с той стороны стука дожидаться не стали, дверь отворилась, и в комнату заглянула женщина с круглым полным лицом. Увидев нерешительного Николая в пижаме, она улыбнулась ему доброжелательно.

– Твои ушли, а ты забыл, в какую дверь идти, – догадалась она по растерянному выражению его лица. – Сюда, сюда, милый, мы тебя ждем. Здесь тебе всегда рады…

Николай вздохнул тяжко и, безнадежный, шагнул в открытую дверь.

Коридор психиатрического отделения был многолюден и полон движения. Взад-вперед по нему бродили вдумчивые мужчины тоже, как Николай, в пижамах и тапочках. Все они были озабочены каждый своей или, возможно, одной общей заботой, заставлявшей ходить их по коридору взад и вперед. Николай оглянулся, увидел за спиной ту самую женщину, пригласившую его сюда. Вспомнив, что он не экскурсант, а так же, как и эти мужчины, не в своем уме, и чтобы не вызывать лишних подозрений, шагнул в коридорную сумятицу, смешавшись с гущей блуждающих людей.

Хотя людям, судя по их безразличию, не было никакого дела до Николая, он их боялся, и пока шел по коридору, от каждого встречного ожидал удара в ухо, подзатыльника или еще какого-нибудь членовредительства – но не дождался. Все они были очень заняты своими мыслями. Только один лысый мужчина, сосредоточенно чесавший ногтями голову, поравнявшись с Николаем, показал ему больного вида язык. Но Николай не обиделся, никак не отреагировав на грубость.

Палата номер шесть оказалась в конце коридора рядом со столовой. Ни на одной из палат дверей не обнаруживалось. Внутренность палаты была обширная – на двадцать лежачих человеко-мест. Кое-где на кроватях лежали и сидели умалишенные, другие бродили между коек без дела.

У каждого из четырех зарешеченных окон оказалось по кровати: три из них были не заняты – какую избрать – Николай недоумевал. Ходить же по коридору до тех пор, пока психи не займут на ночь свои места, помня о больном, показавшему ему язык, Николай опасался.

– О! Ты кто такой?

За спиной у Николая стоял мужчина в такой же, как у него, пижаме, коротко подстриженный, с сильно выдающейся вперед челюстью.

– Ты никак Эсстерлиса заменять улегся? Я смотрю, растерянный стоишь. Значит, за него, думаю. Тут, кстати, хорошее отделение, освоишься и живи.

Николай молча глядел на мужчину с лицом боксера.

– Если честно, – продолжал он, – то я тоже Эсстерлиса подменяю. Уже три года. Тут отделение хорошее. А Эсстерлис, – он приблизил лицо к лицу Николая и понизил голос, – опять покойников оживлять смотался? Ну пускай, дело нужное. И Петька вон, тоже за Эсстерлиса лежит, – мужчина мотнул головой куда-то в сторону. – Да и я три уже года…

– Как же три года? – пробормотал Николай.

– А чего, кормят тут, тепло, гулять иногда выводят. Так что привыкнешь – понравится. А койка Эсстерлиса вон, вторая от стены.

Мужчина вдруг кинулся на колени и стал ловить на полу кого-то невидимого. Охотничий азарт завел его под кровать и он выполз из поля зрения Николая.

Николай подошел к указанной кровати и скорбный уселся на ее краешек. Наблюдая обитателей палаты с подозрением, он просидел так около часа, когда к Николаю подошел плотный, заросший пышной бородой мужчина и, оглянувшись подозрительно, сказал:

– Баллотировался?

– Чего? – не понял Николай. Человек опять оглянулся.

– Баллотировался, спрашиваю?

– Зачем? – для безопасности и лучшего восприятия Николай встал с кровати.

– Понятно, – заключил для себя бородач. – Будешь со мной баллотироваться.

– Да я… как-то не готов. Не очень хочется как-то…

– Правильно, со мной баллотироваться без толку. Будешь моим доверенным лицом тогда.

– Выборы прошли, вроде, – мягко, чтобы не возбудить мужчину, позволил себе заметить Николай.

– Мы к следующей компании готовиться будем. Заранее надо.