Читаем без скачивания Странный приятель. Тайна Врат - Егор Чекрыгин

Где-то срочно ставили новые мачты взамен поврежденных. Где-то латали корпуса и вычерпывали воду из трюмов. С двух кораблей кредонской эскадры, не ушедших под воду лишь благодаря отливу да мелям в заливе, срочно снимали все ценное, ибо быстрая, но строгая комиссия пришла к выводу, что любые попытки «вдохнуть в больного жизнь» уже не имеют ни малейшего смысла.

А солдаты тем временем занялись ранеными и убитыми. Своими и чужими. С убитыми было проще — все они, независимо от цвета мундиров и принадлежности к разным флотам, находили свое упокоение в море, ибо не существует более гладкой и прямой дороги для павших героев, чем сия грозная стихия. А то, что все павшие в этой достойной битве — герои, было ясно каждому, кто участвовал или хотя бы просто наблюдал за боем. И можно было даже не сомневаться, что все они, счастливо минуя ледяные пустыни ада, будут пропущены за Кромку, в теплые миры славных предков, где, пируя в кругу других таких же героев, живших ранее, смогут с честью поведать им о славных днях своей жизни и обстоятельствах достойной смерти.

Тысячи лет проходили как один день. Менялись боги, рушились храмы, им посвященные, гибли и зарождались народы, но всякий достойный путь оканчивался на тех теплых равнинах. И будет оканчиваться, пока род людской не измельчает настолько, что выродятся в нем все герои и останется только никчемная шваль, достойная лишь скитаться в тоске по ледяным пустошам, теряя все человеческое и обращаясь в злобных демонов.

А вот с ранеными возни было куда больше. Надо было отделить своих от чужих, а также тех, кто уже не выживет, от тяжело- и легкораненых. Иных почтить милосердным ударом кинжала, иных срочно отдать в руки лекарей, а тем, кто выглядит получше, по-быстрому оказать помощь своими силами и приставить к какой-нибудь нетрудной работе.

А еще надо было очистить палубы кораблей от крови и ошметков плоти, смыть дерьмо, сопли, мозги и прочую грязь, чтобы не было вони, болезней и новых жертв, поскользнувшихся невзначай и вылетевших за борт. В этом отношении флот был куда строже армии — чистота тут являлась почти религией.

Только после того как последние лучи солнца скрылись за горизонтом, победители наконец смогли отойти от трудов праведных и, выпив двойную порцию крепкого вина, попытаться забыться сном. Увы, но зачастую даже смертельно измученные тела не могли совладать с возбужденным мозгом, терзаемым демонами прошедшего дня, и те, взяв в помощники стоны раненых и корабельные скрипы, упорно сопротивлялись напору морфея, продолжая мучить свои жертвы.

Утром продолжилась работа. Дочинить все, что не успели починить накануне. Пересчитать выживших и распределить их равномерно по кораблям флота, включая три трофейных.

Заодно решили проблему с пленными. Пришлось высадить их на острова — не станешь же вешать на себя смерть безоружных людей! А брать пленных с собой… Трюмы можно заполнить куда более достойными трофеями.

А уж коли оставляешь пленным жизнь и свободу, надо снабдить их пищей и одеждой, иначе это будет лишь разновидностью жестокого убийства. Ценящие доблесть и милосердие боги такого не одобрят. Так что пленным оставили даже один небольшой челнок, чтобы те могли обеспечивать себя топливом, вылавливая из залива куски обшивки и прочую древесину, некогда бывшую частями гордых и красивых кораблей, что теперь превратились в мусор. Но им не дали никакого оружия, кроме ножей на поясах. Не потому что опасались бунта — просто сохранивший оружие воин не считается окончательно проигравшим и тем самым умаляется заслуга победителя.

Была и еще одна категория пленных, которым нашлось несколько иное применение. Даже оу Дезгоот высказал определенное сомнение по этому вопросу, а оу Дарээка и другие младшие офицеры поддержали генерала одобряющим ропотом…

— Успокойтесь, судари, — усмехнувшись, ответил на это адмирал оу Ниидшаа, все эти дни, кажется, ни разу не покинувший своего мостика и не показывавший ни малейших признаков усталости. — Едва ли этих людей можно назвать предателями. Видно, не слышали вы поучительных рассказов о том, как кредонские капитаны вербуют команды для своих судов. Не слышали? А ведь в любом портовом кабачке на любом известном континенте вам бы могли поведать с десяток подобных историй! Так вот, знаете вы, наверное, про то, как кичатся эти республиканские крысы, называя себя свободными людьми, а всех остальных, в том числе и нас, подданных его величества, — рабами? Однако порядки на их кораблях, причем и военных, и торговых, настолько суровы, а условия так тяжелы, что мало кто вызовется служить на них от хорошей жизни. Причем если в торговом флоте есть хоть возможность что-то заработать своим тяжким трудом, то на военном этот шанс весьма невелик — матросское жалованье там грошовое. Рассчитывать же на богатые призы и трофеи, конечно, можно, но вот реально получить их, если не занимаешься откровенным пиратством, — дело почти невозможное. Так что когда кредонским капитанам да адмиралам из-за какой-нибудь войны надо срочно пополнить экипажи своих кораблей, они проводят облавы в собственных портах, загребая на службу всех мужиков подходящего возраста. И не важно, жителем какой страны ты являешься и чем зарабатываешь себе на хлеб, прибыл ли ты из-за моря или родился в Кредоне, ходил ли раньше на кораблях или трудишься портным, ювелиром… да хоть белошвейкой, — если у тебя нет специального документа (а такие, как правило, выдают только матросам больших торговых домов и компаний), загребут тебя на службу как миленького. А там — либо забьют насмерть плетьми, либо вобьют тебе в голову морскую науку. Вот такая она — кредонская свобода![6]

Да и на чужих землях кредонцы не прочь умыкнуть человека на свой корабль, подпоив его в кабаке либо оглушив в темном переулке. А любая попытка к бегству — смертельный приговор. Причем смерть та будет весьма жестокой и мучительной, дабы внушить страх живым.

Так что кредонские матросы, что высказали пожелание служить нашему королю, — никакие не изменники. Просто бедолаги, верящие, что это ближайший путь вернуться домой. А может, попутно отомстить тем, кто поступил с ними столь жестоко. Считаю, им можно доверять.

— А скажите, адмирал, — счел возможным влезть в беседу Ренки, сильно досадовавший на себя за свою последнюю оплошность, подвергнувшую и его жизнь, и жизни его товарищей немалой опасности. Да и подвиг, совершенный по глупости, казался ему каким-то ущербным. — Со всем моим к вам почтением… Но насколько сложно научиться всему этому? — обвел он рукой окружающее их со всех сторон переплетение веревок и канатов. — А то я, признаться, плаваю уже не первый раз, но для меня так и осталось загадкой, для чего вам нужны все эти веревки.

— Хм… — слегка самодовольно улыбнулся адмирал оу Ниидшаа, которому, кажется, вопрос еще молодого, но уже весьма высоко взлетевшего офицера польстил и уж точно пришелся по душе. — Для начала придется запомнить (коли вы, юноша, и впрямь хотите освоить эту науку), что в море плавает, со всем моим к вам почтением, только дерьмо. А моряки тут ходят! И сколько бы мачт у вас ни было на погоне, коли вы будете делать такие ошибки, моряком вас никогда не признают. Ну а чтобы всерьез выучиться на морского офицера, вам бы, сударь, стоило подняться на палубу лет эдак в десять-двенадцать и побегать лет пять-шесть юнгой, а то и «пороховой мартышкой»[7] в трюме полазить, постигая основы моряцкого ремесла.

— Заодно уж вам как человеку благородному, — продолжил адмирал, — помимо дисциплины и самых простейших знаний о названиях каждого каната и каждой мельчайшей детали корабля, а также о том, как вязать узлы и сращивать канаты, драить палубу, шить паруса, стали бы преподавать и науки вроде математики, астрономии и географии. Ну и конечно щедро бы «изукрасили» спину узором, что оставляет не кисть, а боцманская плеть. Ибо по-иному нельзя, снисхождение к ошибкам лишь портит характер будущего моряка и офицера. Тут мы с кредонцами ничем не различаемся. Потом бы вы стали мичманом. И если раньше вам бы казалось, что ваша жизнь — это сплошной ад, то вот теперь бы вы узнали, что такое есть ад на самом деле! Потому как жизнь мичманов похуже матросской! Ведь спрашивают с них как с офицеров, а работать заставляют сутки напролет и наказывают как простую матросню! Да-да! В отличие от ваших сухопутных волонтеров мичманов все еще продолжают пороть за серьезные проступки — это особые «привилегии» флота! Выволочки вы бы получали постоянно, потому что будущий офицер ошибок допускать не имеет права, а его знания должны быть тверды и весьма разносторонни. Ибо каждый офицер — это потенциальный капитан, а вести в море корабль — это великое таинство, постижимое только после долгих лет обучения и постоянной практики. И ошибок беспощадное море не прощает! Потом, с годами, набравшись знаний и опыта, может быть, после нескольких попыток вы наконец сдали бы соответствующие экзамены перед комиссией из нескольких опытных капитанов и стали бы офицером. Конечно, когда появилась бы подходящая вакансия на кораблях флота его королевского величества. Тут уж вас больше ничему учиться не заставили бы, потому что офицер обязан рваться к знаниям и постигать науки самостоятельно, ну или при помощи своих старших товарищей, коли они сочтут его достойным такой любезности. А иначе вам не только следующего звания не видать, но и на прежнем месте не удержаться. У нас на флоте еще со времен Старой Империи без соответствующего экзамена нельзя получить новое звание, даже за совершение какого-нибудь немыслимого подвига. Такие вот правила. Тут патент не купишь и за деньги родни офицером (я уж не говорю про капитана) не станешь. Но вот познав математику, географию, астрономию, физическую философию, метеорологию, правоведение, баллистику, науку торговли и дипломатии, научившись чувствовать море и ветер, постигнув искусство управления людьми и кораблями, вы, юноша, наконец смогли бы стать капитаном. Лично у меня на это ушло двадцать четыре года, и я еще считаюсь большим везунчиком! — Адмирал с вежливой насмешкой посмотрел на окружавших его армейских офицеров, словно бы намекая на превосходство флотских служак над разными там «сухопутными вояками». — Впрочем, юноша, — продолжил он, — если вы и впрямь желаете постичь некоторые основы морского ремесла, то для вас как для героя и советника военного министра я могу сделать исключение. Вы уже сейчас можете отправиться в мичманский кубрик, и я гарантирую вам, что к концу нашего плавания вы будете знать, за какой канат хвататься и как этот канат называется. Я даже специальных людей для этого выделю!