Читаем без скачивания Холодная - Анна Рейн

Сердце Эммы бешено билось: она полагала, что он пришел предъявить супружеские права. Когда Кэтрин вышла, она с вызовом уставилась на мужа.

— Я понимаю, что тебе плевать на мои чувства, — резко сказал он. Эмма нахмурилась в недоумении, потом старательно вернула на лицо равнодушное выражение. — Вероятно, тебе все равно, что будут думать о тебе и обо мне твои друзья. Вероятно, ты даже забыла сейчас о своей репутации. Но подумай вот о чем, Эмма.

Теодор подошел очень близко к Эмме, сидевшей за столиком, приподнял рукой ей подбородок, заставляя глядеть ему в глаза.

— Когда-нибудь твой ребенок родится. Хорошо, если это будет мальчик, свет более снисходителен к мужчинам. Но если это будет девочка, то ей придется очень несладко. Представь себе, дамы будут говорить и шептаться у нее за спиной: «Вот идет дочь леди Эшли… Ах, барон Эшли, вероятно, очень счастлив иметь такую дочь… А кто говорил о бароне?..» Нравится тебе такая картина?

Он был абсолютно прав. Эмма с неприязнью отодвинула его руку.

— Какое тебе дело до чужого ребенка? — спросила она. Теодор холодно усмехнулся.

— Я всего лишь эгоистично пекусь о собственной репутации. Но ты подумай, какой ценой придется заплатить невинному ребенку за твою мелочную злобу.

— Ты все сказал? — выговорила она, до глубины души обиженная его словами, что она может испытывать такое низкое чувство, как злоба.

— Да.

— Тогда, надеюсь, ты позволишь мне отдохнуть?

— Миледи. Мне кажется, Уиндемы не из болтливых, как и твои слуги. Будем надеяться, что мое мнение верно, — он коротко поклонился и вышел, оставив Эмму оскорбленной и расстроенной.

«Ненавижу, ненавижу, ненавижу!» — мысленно повторила она. Эмма искренне ненавидела Теодора, хотя и не могла сказать за что.

Глава 21

Следующее утро началось для Эммы ужасно, ее тошнило, ей было так плохо, что она едва не проклинала свою беременность — столь долгожданную.

Кэтрин, направлявшаяся в спальню хозяйки с целебным чаем, встретилась с бароном на лестнице.

— Доброе утро, милорд, — присела она и заспешила дальше. Теодора встревожило испуганное выражение на лице горничной, и он пошел вслед за ней в спальню к жене. Эмма скорчившись лежала на кровати и безвучно плакала.

— Миледи, я принесла чай, — покосившись на Теодора, шепотом сообщила Кэтрин.

— Не надо, Кэтрин, — слабо сказала Эмма. Для того, чтобы выпить чай, надо было хотя бы приподнять голову, а любое движение отдавалось мучительными спазмами в желудке.

— Что это? — спросил барон Эшли у горничной.

— Чай, милорд. Успокаивает желудок, — объяснила та.

— Теодор? — Эмма открыла глаза. В них полыхнула ненависть. — Уходи.

Теодор одарил жену мрачным взглядом.

— И так каждое утро? — спросил он у Кэтрин. Горничная с опаской посмотрела на хозяйку. Она знала, что хозяева не очень-то жалуют друг друга, и леди не хотела, чтобы лорд знал о ее состоянии… Кэтрин не решалась ответить на вопрос барона, потому что боялась обвинений в предательстве со стороны госпожи.

Тут Эмму скрутил очередной приступ. Кэтрин решила, что госпожа обязана выпить чай, может хоть барон сумеет ее заставить…

— Обычно легче, — ответила она робко. — Только сегодня так плохо.

— Пошлите кого-нибудь за доктором, Кэтрин, — распорядился он и забрал у нее поднос с чаем.

— Не ходи, Кэтрин, — выдавила через силу Эмма. — Все нормально. Тошнота скоро пройдет.

— Идите, — приказал барон горничной, та послушалась мужчину. Теодор поставил поднос на ночной столик. — Эмма, ты должна выпить чай.

У нее на языке вертелись тысячи ругательств, но ни одно из них она не смогла произнести, будучи леди, поэтому просто обожгла его ненавидящим взглядом.

Теодор понял, что надо переходить к решительным дйствиям. Он сел на край кровати. Ему хотелось утешить Эмму, погладить по голове, но на это он не решился.

— Эмма, ты хочешь этого ребенка. Ты хочешь, чтобы он родился, так?

— Не твое дело, — огрызнулась она, пытаясь справиться с очередным приступом тошноты.

— Мое, ты моя жена.

— Неверная жена.

— Ты моя жена, я хочу, чтобы ты была здорова.

— Зачем тебе это?.. — она застонала от новой боли, скрутившей желудок. Теодор понял, что спорить бесполезно. Когда стало ясно, что приступ у Эммы прошел, Теодор аккуратно приподнял ей голову, готовый к сопротивлению. К счастью, жена была настолько слаба, что не могла сопротивляться. Он поднес чашку к ее губам, и Эмма сделала несколько глотков, потом со стоном упала на подушки.

— Еще немного, — спокойно сказал Теодор, снова приподнимая ей голову. Так он заставил Эмму выпить всю чашку.

— Уходи, — сказала она.

Теодор помолчал, размышляя, стоит ли оставлять ее одну.

— Я побуду здесь, — решил он. Эмма лишь вздохнула: спорить не было сил.

Теодор устроился в кресле так, чтобы можно было наблюдать за Эммой. Через минуту она уже спала.

Доктор, осмотрев леди Эшли, подтвердил, что она беременна и что ее нынешнее недомогание естественно в ее состоянии.

Проводив доктора, Теодор вернулся в комнату Эммы. Теперь она чувствовала себя превосходно, лежала в постели и пила целебный чай.

— Выйди, — надменно приказала она. Теодор приподнял брови, прошел по комнате и сел в кресло. Эмма сделала вид, что не заметила. Теодор молча ждал, когда она выпьет чай.

— Мне нужно одеться, — сообщила она, поставив чашку на поднос. Ожидалось, что Теодор выйдет после такого недвусмысленного намека.

— Пожалуйста, — слегка махнул он рукой, даже не подумав встать с кресла или отвернуться. Эмма решила, что мужской наглостью ее не запугать, отбросила одеяло и прошла в гардеробную, где ее уже ждала Кэтрин.

Через некоторое время она появилась в льдисто-голубом утреннем туалете.

— Тебе что-то от меня надо? — спросила она Теодора.

Он не отреагировал на враждебность в ее тоне.

— Я подумал, что тебе пойдет на пользу прогуляться, — он встал с кресла и протянул ей руку. Эмма смерила его надменным ленивым взглядом, отвернулась и вышла из спальни, не приняв предложенную руку. Теодор слегка вздохнул и пошел следом.

Они вышли в парк. Теодор не стал предлагать ей руку, просто поравнялся с ней и молча пошел рядом. Эмма собиралась игнорировать все его попытки заговорить, но ее план блестяще провалился, потому что Теодор молчал. Она была разочарована. Ей оставалось только представлять, как он был бы унижен и оскорблен ее пренебрежением.

— Тебе незачем идти со мной, — заговорила она первой. Теодор посмотрел на нее.

— Незачем, — согласился он, продолжая шагать рядом.