Читаем без скачивания Тренировочные часы (ЛП) - Ней Сара

Только я сама могла это сделать.

Так же, как я могла бы вырастить этого ребенка самостоятельно, без участия Эллиота, но в какой-то момент мне придется рассказать ему, так же, как и моим родителям и другим друзьям.

Я хватаю ручку и навожу кончик на чистую страницу дневника. Нажимаю вниз, колеблюсь.

Никогда не пошлю письмо, которое напишу, но у меня слишком много мыслей. Если я этого не сделаю, то взорвусь.

Я пишу:

Дорогой Эллиот,

Это письмо я никогда не пошлю тебе, но все равно напишу его, заперев в дневнике, который никто, кроме меня, не прочтет и не увидит. У меня столько всего на уме, что не дает мне спать последние несколько дней.

Нет хорошего способа сказать это. Я просто скажу как есть.

Я беременна.

Боже, я думала, что будет легче написать слова, но это не так, потому что теперь они в чернилах, навсегда, выведены на этих страницах для меня, чтобы прочитать их в любое время, когда открою эту тетрадь.

Я беременна. Беременна.

У меня очень маленький живот, который люди начнут замечать в какой-то момент, но спасибо богу за штаны для йоги и кофты. Интересно, что бы ты подумал о выпуклости. Ты бы взбесился или был бы таким же уравновешенным, как я думаю?

Хочешь услышать что-то безумное? Я не так расстроена, как думала. И начинаю привыкать к мысли, что буду мамой. Мамой. Я смотрю на это предложение, перечитывая его снова и снова. Сумасшествие. Жизнь безумна, тебе не кажется?

Что еще безумнее, чем стать родителем, так это Рекс Гандерсон. Мы проводили много времени вместе, хочешь, верь, хочешь, нет. Он был великолепен, учитывая, что он первый, кто узнал — не потому, что я сказал ему, а потому, что он догадался. Я всегда считала, что он умнее, чем кажется, и так оно и есть.

Он также превращается в удивительного друга, Эллиот. Мы все время разговариваем и часто ходим в кафе. На прошлой неделе мы ходили на педикюр — он сказал, что это практикуется, когда мои ноги начнут опухать. Он такой ворчун, всегда говорит мне о здоровом питании. В некотором смысле, думаю, что ему нужен проект теперь, когда его выгнали из команды, и он смог найти только частичную работу, он действительно заботиться обо мне, и мы оставили прошлое позади.

Тебе бы это очень не понравилось, LOL.

Мой отец, конечно, знает.

Несколько дней назад я рассказала папе о том, что подружилась с Гандерсоном, и он был так зол, но я знаю, что он придет в себя. Ему придется это сделать. Мэдисон очень поддерживала, но Рекс... думаю, я возьму его с собой, когда расскажу папе и Линде о ребенке. Нашем ребенке.

Жаль, что тебя здесь нет.

В тебя было так легко влюбиться, ты понимаешь это?

Меня убивает, что я не рассказываю тебе свои новости — наши новости, — но я отказываюсь делать это по телефону. Ты заслуживаешь услышать это лично, но сейчас не время, и я не могу приехать туда к тебе.

Я люблю тебя и горжусь тобой.

С любовью, Анабелль.

Она же мама твоего малыша.

Шучу, боже. Но я всегда хотела это сказать. Ха-ха.

Эллиот

Это была дерьмовая неделя, и единственное, что помогло мне, это обратный отсчет до зимних каникул.

Я безостановочно думаю об Анабелль, гадая, думает ли она обо мне так же, как я о ней. Сегодня на занятиях я дважды поймал себя на том, что смотрю в стену и мечтаю, вместо того чтобы делать заметки.

Что-то чертил на листке бумаги, потом, наконец, написал от руки записку мелким аккуратным почерком.

Ана. Энни. Анабелль.

Знаешь что? Я скоро вернусь домой на семейное мероприятие, банкет моего отца. Помнишь, я рассказывал тебе о нем? Он юрист, и каждый год его фирма устраивает большие мероприятия. Итак, я возвращаюсь домой!

Я не собираюсь говорить тебе, хочу, чтобы это было сюрпризом — я хочу увидеть выражение твоего лица, когда появлюсь на твоем пороге в пятницу вечером. Я лечу, и у меня поздний рейс, так что моя задница будет серьезно уставшей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Смерть от усталости никогда не будет более стоящей.

Если бы не ты, я бы вообще не вернулся. Я бы пропустил церемонию награждения и выдал бы родителям предлог, что занят, но они покупают мне билет на самолет, и было бы глупо упустить шанс увидеть тебя.

Мичиган уже не тот без моих друзей, без тебя. Господи, я каждую ночь лежу в постели, уставившись в потолок, и думаю, правильное ли я принял решение. Логически, я знаю — что д,а — мои профессора невероятны, и эта стажировка подготовит меня после того, как я закончу.

И все же у меня есть сомнения.

Вот почему я не могу дождаться встречи с тобой. Я собираюсь вытрясти из тебя дерьмо в этой большой кровати — я не бронировал отель, так что, надеюсь, ты не против, что я ночую у тебя. Я просто хочу обнять тебя.

Надеюсь, ты мне позволишь.

Я скучаю по запаху твоей кожи и вкусу твоих губ, и по тому, как ты врезаешься в меня, когда спишь.

Не хочу показаться полной киской, но тот, кто сказал, что расставание заставляет сердце любить сильнее, ничего не понимал.

Я безумно скучаю по тебе.

Я люблю тебя.

Когда урок заканчивается, я встаю из-за стола, комкая письмо, которое только что написал, в ладони и скатываю его в комок. Бросаю его в мусорное ведро в углу.

Идеальное попадание.

Гол!

ГЛАВА 26

Эллиот

Я вернулся.

Прошло несколько месяцев с тех пор, как я уехал или виделся с кем-то из знакомых. Так бывает, если не участвуешь в социальных сетях, чего я не делаю, так как не активен. Никто не знает, что я здесь, никто не знает, что благополучно приземлился, кроме моей матери.

Мой отец удостоен награда «Ассоциации адвокатов штата» за его безвозмездную работу и преданность разработке инновационных способов предоставления добровольных юридических услуг тем, кто не может их себе позволить, и, естественно, я должен присутствовать на церемонии в Айове.

Дом.

Я, не колеблясь, заказал билет на самолет, не желая тратить время на дорогу в машине.

Мое такси подъезжает к обочине, останавливаясь, пока я хватаю сумку с ручной кладью и ноутбуком, выскальзывая с его заднего сиденья. Ноги касаются земли, я стою, сердце колотится, глядя на тротуар крошечного арендованного колледжа.

Анабелль внутри.

На кухне горит свет, маленький, над раковиной, который я всегда включал, когда Анабелль не было дома, и я не хотел, чтобы она возвращалась в темный дом.

Захлопнув дверцу машины, я поднимаю сумки и иду по дорожке. Поднимаю руку к двери и стучу.

Отхожу от крыльца и жду.

Я упоминал, что мое сердце бьется так сильно, что, кажется, вырвется прямо из моей гр*баной груди? Так сильно, что я слышу и чувствую, как оно бьется в горле.

Дверь приоткрывается на несколько дюймов, и появляется знакомое лицо. Открывается дальше.

Анабелль стоит в проеме, шокированная.

Господи, она хорошо выглядит.

Она практически светится.

Нам требуется всего несколько секунд, чтобы прийти в себя и броситься друг другу в объятия. Я обвиваю руками вокруг ее талии, поднимая ее от земли, и ее ноги болтаются в воздухе. Кружу ее, отчаянно желая прикоснуться к ней губами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я чертовски скучал по тебе.— Я покрываю поцелуями ее рот, щеку и линию волос.

— Боже мой! — Ее голос приглушен, лицо уткнуто в изгиб моей шеи.

— Ты плачешь?

— Нет. — Анабелль шмыгает носом, определенно плачет. — Не могу поверить, что ты здесь. — Она отстраняется, вытирая слезу. — Почему ты здесь? Кто-то что-то сказал?