Читаем без скачивания Шаманское проклятие - Наталия Ломовская

– Да я не об этом, – мямлил Акатов – удивительно все же, как такой большой мужик может быть таким рохлей и слюнтяем. – А все ж как-то…

– А если ты боишься, что я жене твоей скажу не то или посмотрю не так, то будь спокоен. Ты ж меня знаешь, мне больше положенного не надо, я и так тебе благодарна, что нас с Дашкой не забываешь, помогаешь нам.

Она даже не надеялась, что ей удастся уломать Вадима, но удалось же!

Как она наслаждалась своим «внедрением» в дом соперницы, как грела ее маленькая злая тайна. «Я сплю с твоим мужем, моя маленькая хозяюшка», – говорила она про себя, глядя в лицо Анны, выслушивая ее указания. К слову сказать, указания не только корректные, но и заискивающие, ведь Галина Тимофеевна с первых дней зарекомендовала себя незаменимой работницей, настоящей драгоценностью! Приобретенный в доме у Акатовых опыт она тоже использовала в своей борьбе. Вадиму дома не разрешают курить? Она разрешила! Никто не интересуется его делами? Она расспрашивала его о его бизнесе так, что даже, наконец, начала кое-что понимать. Жена из рук вон плохо готовит, варит покупные пельмени с какими-то жалкими упругими комочками вместо мяса внутри и раскладывает по тарелкам купленный в ближайшей кулинарии холодец? Галина начала выписывать оригинальные рецепты, она и раньше неплохо стряпала, но только самую обычную пищу, а теперь баловала любовника изысканными блюдами, благо продукты он продолжал привозить! Анна следит за своей фигурой, она стройна и легка, как шестнадцатилетняя девчонка? Галина села на диету, занялась гимнастикой. Щепкой не стала, не так сложена, но полнота ее приобрела гибкость, изюминку. А мужик, известно, не собака, на кости не бросается!

Деньги, получаемые на «службе», она тратила на себя, на новые тряпки, на симпатичное белье, купила даже на рынке шелковый пеньюар – дикой леопардовой расцветки, весь обшитый жесткими кружевами и какими-то перьями. Боялась, что Вадим посмеется над ней, но тот обновку одобрил. У него был нетребовательный вкус деревенского парня – нам давай побольше, да поярче! – что и говорить, Галина подходила ему куда больше, чем его томная Анна!

А пеньюар после первой же стирки превратился просто в грязно-бурую тряпку.

Но главной добычей Галины была привязанность маленького сына ее любовника, хорошенького мальчишки с золотыми кудряшками и огромными шоколадными глазами. Он тоже был из другого лагеря, он был враг, он был ничем не лучше ее доченьки, а жил и будет жить лучше, чем она, но ему нельзя было показывать своего истинного отношения. Ребенок – не взрослый, ребенка не обманешь, не купишь тонкой лестью и ласковой улыбкой, он любит только тех, кто любит его, и никогда не ошибается. Тогда Галина полюбила мальчика, просто приказала себе – и полюбила, как полюбила, скажем, вареные овощи и отрубной хлеб, потому что они полезны для фигуры, потому что так надо для пользы дела…

И мальчик ответил ей любовью на любовь. Галине доставляло истинное наслаждение следить за тем, как все дальше и дальше ребенок отходит от матери, как привязывается к няньке… Но тут торжество было неполным – рано или поздно няне все равно приходилось уходить восвояси, бежать сломя голову в детский сад за собственной заброшенной дочерью. Галина добирала тем, что рассказывала время от времени заглядывавшему к ней Вадиму про словечки и успехи его не по годам умненького мальчугана – пусть любовник поймет, насколько она привязана к его сыну, как он привязан к ней!

Но, к сожалению, это была напрасная трата времени. Галина и оглянуться не успела, как мальчишке пришла пора идти в первый класс, и ее дочери, кстати, тоже. Ей пришлось проститься с мальчиком и с домом Акатовых. Сергей всплакнул, да и у Анны тоже глаза были на мокром месте. Анна подарила любовнице своего мужа, няньке своего сына, золотые серьги с жемчужинками, лепетала что-то о том, как она Галине благодарна, как все Галине благодарны! И звала заглядывать в гости. Как же, ждите!

Галина поняла, что поставила не на ту карту. К Акатову нужно было подкатываться с другой стороны, и кое-какая работа в этом направлении уже была проделана. Она привыкла выслушивать откровения Вадима о его делах, понемногу стала разбираться в его бизнесе и наконец поймала любовника на слове, когда тот стал жаловаться, что не поспевает повсюду, толкового помощника не найдет, не разорваться же ему?

Не потрудившись придумать что-нибудь посвежее, Галина вновь сослалась на безработицу, на более чем скромную зарплату, а потом и на то, что хочет бескорыстно помочь своему возлюбленному. И опять прокатило! Акатов не только взял ее в свою фирму, не только ввел в курс дела, но и продемонстрировал почти безграничное доверие. И вышло так, что со временем добрая половина предприятия Вадима Борисовича оказалась в нежных и хватких руках его сердечной подруги. На какой-то момент так оказалось удобнее и спокойнее… Эх, простак, простофилькин!

Кто говорил, что не в деньгах счастье? Кто такой умный полагает, что деньги любви не замена? Еще какая замена! Ведь для чего, по мнению Галины, мужик-то нужен? Без мужика дом тяжело тянуть, без мужика детей не будет, а каждой женщине ребеночек нужен. Ну, а уж коли дети есть, их без мужика поднимать тяжело. Вот и все, на что он сгодиться может, – в остальном же от мужиков одни беспокойства. Корми его, пои, обмывай да обстирывай, а он еще с ласками своими медвежьими лезет. Хорошо зажили Галина с дочкой, лучше и мечтать нельзя. Одеваются хорошо, кушают сладко, машину приобрели, что ни год – то на курорт, квартирку выкупили, ремонт состряпали… Чем не жизнь? Вот Дашка еще выучится, хорошего мужа себе найдет, там, глядишь, и внуки пойдут. Красота!

А тут как снег на голову – Акатов пожаловал на ПМЖ! Сперва Галина действительно голову от счастья потеряла. Это был последний аккорд в мелодии ее счастья, жизнь, определенно, удалась, она получила все, чего хотела, о чем мечтала. Соперница осталась на бобах! Но не прошло и месяца, как именно это последнее завоевание стало казаться Галине чем-то лишним, сомнительным и ненужным. Она привыкла жить одна, ну, пусть не одна, а с любимой доченькой. Их хорошо налаженный, по-женски уютный быт трещал по швам, не вмещая мужчины – он слишком много ел, много курил, от него пахло грубым одеколоном, он бросал куда попало свои носки и никогда не мыл за собой посуду, он всегда ухитрялся как-то особенно натоптать в прихожей. А его вещи? Он привез две огромные сумки – и куда прикажете деть все эти сорочки, ботинки, свитера, еще одному гардеробу в квартире места нет!

Вадим Борисович чувствовал это, и ему было неловко. Галина вдруг показалась ему далекой и чужой, словно и не было всех этих лет, когда она считалась надежным другом, своей бабой, крепким плечом! Вот так ошельмовала его деревенская простушка, наивная девочка с круглыми плечиками, крепкими грудками! Вот так покатились их веселые денечки, вот тогда дала она жару своему милому! И подпиливала она его, и подкалывала, только что куском не попрекала, а он все терпел и с благодарностью вспоминал Анну, которая не стирала каждый день его сорочек, но и не рычала, аки львица, если он нанес на подошвах грязи с улицы или не помыл за собой чашку!