Читаем без скачивания Менуэт святого Витта, Властелин пустоты - Александр Громов

И опять она была права, а он нет. Стефан понимал, что даже в Маргарет, лучшем человеке на борту «Декарта», жило вечное стремление взять верх над ним, Стефаном. «Пусть, — устало подумал он. — Ей — можно».

— Говори уж, — сказал он. — Что ты еще припасла?

— А что, заметно? — удивилась Маргарет.

— У тебя глаза блестят.

— Ладно, — сказала Маргарет. — У нас есть шанс.

— Это я и без тебя знаю.

— Глупый, я о другом… Анджей назвал это дубль- эффектом. Проверить, конечно, невозможно, но говорит, что это самая красивая теория из всех возможных, а значит, скорее всего, она верна. Он много чего говорил, а если коротко, то получается, что-то вроде зеркала. Канал схлопывается от периферии к центру. Срабатывает принцип макронеопределенности: через корабль… то есть через волновой пакет проходят оба устья Канала. При определенных условиях получаются два отражения, идентичных оригиналу. Одно выбрасывается в случайном месте, это мы, а второе…

— Ну? — тупо спросил Стефан.

— Второе — где-то еще. Анджей говорит, что второй «Декарт», скорее всего, выбросило вблизи той точки, где он вошел в Канал. Представляешь?

— Погоди, погоди… — Стефан нахмурился, потирая лоб. Какие отражения? Какое еще зеркало? Бред, безумный бред толстого зануды! Одно время он рядился в солипсиста, во всеуслышание обозвал наш мир иллюзией и заявил, что приступает к разработке теории несуществующих процессов — пришлось наказать, чтобы не отвлекался на пустое. Бездельнику лишь бы не копать торф…

— Это значит, что тот, другой, «Декарт» вернулся на Землю, — сияя, сообщила Маргарет. — Я ночь не спала, когда до меня дошло. Представляешь, где-то существую вторая я… второй ты… второй Питер. Только они настоящие взрослые, не как мы. Но это неважно. Главное — Земля знает!

Сердце Стефана ушло в преисподнюю, потом вернулось, подпрыгнуло и заколотило в безумном ритме.

— Ты погоди… — бормотал Стефан. — Погоди. Еще раз…

— Земля знает! — ликующе воскликнула Маргарет. — Если Анджей смог понять, то там, наверно, уже давным-давно поняли. Земля знает!

— То есть… нас ищут? — спросил Стефан.

— А вот этого я не сказала. Но нас могут искать. Понимаешь, могут!

«Могут», — подумал Стефан. Он неожиданно почувствовал, что ему не хватает воздуха. «Могут, — билось в голове чудесное слово. Гудело колоколом. — Нас могут искать. Даже если они убеждены, что никого из нас нет в живых. Даже в этом случае, который они наверняка считают единственно возможным. Ищут же тела альпинистов, разбившихся в скалах, провалившихся в ледниковые трещины… Годы спустя — ищут».

Все так просто.

У дороги не бывает конца; конец одной дороги — всегда начало другой, кто бы и как бы ни пророчил иное в дни неудач. Пока хоть кто-то из людей может сказать себе «иди» и пойти, дорога не кончится никогда. Безнадежных тупиков не существует.

Если, конечно, Анджей прав…

Он должен быть прав. Иначе Вселенная устроена слишком жестоко.

— Это меняет дело, — сказал он вслух.

— Еще как! — Маргарет засмеялась.

Может быть, экспедиция, в задачу которой, помимо общей разведки, будет входить поиск пропавшего звездолета, прилетит на эту планету через пять лет. Или через двадцать. Может быть, она не появится никогда. С такой вероятностью тоже нужно считаться. А может быть, земляне уже близко — кто знает, вдруг они уже подлетают к этой проклятой планете у проклятой звезды и челнок их корабля делает последний виток, перед тем как с ревом погасить свою скорость в атмосфере…

«Они будут нас жалеть, — подумал Стефан. — Особенно поначалу. Они пришлют психологов, специалистов по реадаптации. Они замучат нас глупыми вопросами. И не сразу, а предварительно подготовив, чтобы не травмировать психику, скажут, что где-то на Земле или на Новой Тверди живет другой Стефан Лоренц. Взрослый… Нет… Не хочу с ним встречаться».

Только бы Питер не приказал выключить радиомаячок…

Стефан поднялся на ноги.

— Пошли. Сейчас.

— Прямо сейчас? — Маргарет была ошарашена. — А ты не слишком торопишься?

— Соорудят гильотину? Или тихо придушат?

— Ну, придушат-то уже вряд ли. А вот поколотят наверняка.

Стефан усмехнулся. Его губы сложились в тонкую прямую нить.

— Ничего. Я потерплю.

Глава 5

В комнате давно и прочно висел бледный сумрак, вдобавок начало свежеть, влажный ночной холод воровски просачивался в дом, и Питер, выключив игрушку, пробормотал: «Камин разжечь, что ли?» Стефан сразу же отреагировал и, когда в камине занялся огонь, с удовольствием подставил тело под волну теплого воздуха.

— Любопытно, — повторил он. — Нет, ты, Марго, в самом деле какая-то чересчур впечатлительная. Вводные интересные, а нам что за дело? Мы-то здесь.

Маргарет поежилась.

— Мы-то здесь, а они-то там. Есть одна теоретическая абстракция — двойникование, что ли, или как-то еще. Это все Пит девчонке голову морочит — он понял, а я ничегошеньки, да, по правде сказать, и не хочется.

— Сингулярная дупликация, — покивал Стефан. — Как же, слыхивал. Модная была тема — помнишь, как нас медицина мучила? Но ведь не подтвердилось, верно, Пит?

— Пока не подтвердилось, — сказал Питер.

— Ну вот, а ты боялась. Глупости это все, страшилки на ночь.

— …но и не опровергнуто.

— Да ну? — поразился Стефан и потянулся за клюквенной. — Я и не знал.

— Так знай.

— Мне на донышко, — предупредила Маргарет.

— А куда же еще? — удивился Питер. — Эй, мне тоже на донышко, не промахнись. И можно пополнее.

— Алкоголик!

Стефан разлил рубиновую жидкость, исходя из пожеланий.

— Ладно, давайте рассуждать логически. Допустим, дупликация не бред и реально имела место. Допустим, мы… то есть они… черт, запутался!., да, вот именно — они нашли подходящую планету. Шанс, конечно, один на миллион, это даже я понимаю. Но тоже допустим. Канал, естественно, схлопнулся… И что? Теоретически при большом везении они вполне могли основать новую колонию, о которой нам ничего не известно, так ведь?

— Не вижу, почему бы нам не выпить за ее процветание, — заметил Питер, борясь с икотой.

— За процветание! — Стефан поднял стаканчик, крякнул, выпил и снова крякнул.

— Как странно, — сказала Маргарет. Она нервно рассмеялась. — Мы здесь, и мы же — там… Знаете, мальчики, у меня до сих пор мурашки по коже.

— И у меня! — поддержал Стефан. — Знаешь какие мураши? Эцитоны! Вот такие и по всей спине. Так и шныряют.

— Это прыщи, — включился Питер. — Ты их йодом мажь.