Читаем без скачивания Час бультерьера - Михаил Зайцев

Впервые Бультерьера объявляли в розыск как без вести пропавшего, его считали погибшим и разыскивали спустя рукава.

Второй раз Бультерьера объявляли в бессрочный розыск после того, как случились кровопролитные заморочки с неким Колей Малышевым, который и привел давным-давно в клуб «Дао», где сам числился инструктором, пресловутого Ступина. На этот раз работников клуба таскали на допросы, куда следует и не следует, и допрашивали с образцово-показательным рвением. Допрашивали учеников, соратников, родственников подчиненных Коробову инструкторов и сэмпаев, таскали на допросы до кучи и друзей Михаила Коробова из разнообразных спортивных федераций. В результате подопечные Михаила Валерьевича завязали с единоборствами, а сам Коробов для тусовки профессионалов восточного мордобоя превратился в изгоя.

Знала Зоя и то, что, едва началась раскрутка «Дела Юдинова», на Михаила Валерьевича Коробова снова круто наехали государевы люди. Опричники в чинах да в погонах кололи сенсея на предмет возможных связей с нелегалом Бультерьером, создавая без пяти минут банкроту дополнительные жизненные трудности.

Меж тем сенсей прогнал взашей Макса Смирнова, когда следак из «Никоса» явился на поклон к Михаилу Валерьевичу и предложил уладить все неприятности с опричниками и посулил крупную сумму зеленых денег, и все это в обмен всего лишь на обстоятельный разговор о Бультерьере, о характере, привычках и причудах С.А. Ступина, какие запомнились М.В. Коробову.

– Нет, я не по объявлению, – Зоя вытащила из кармана бриджей фотографию смеющегося сына Алеши. – Моему ребенку угрожает опасность, – Зоя протянула фото Коробову.

Зоя знала, что в позапрошлом году сенсей Коробов впервые в жизни побывал в загсе в качестве жениха, причем под руку с беременной невестой. Зоя знала, что молодая жена Михаила Валерьевича в прошлом году благополучно разрешилась от бремени. Зоя надеялась, что, как и всякий испытавший радость отцовства лишь на склоне лет, Коробов отличается ярко выраженным чадолюбием, она надеялась, что нежные чувства в стареющем мужском сердце распространяются не только на родное чадо.

И Зоины надежды оправдались! Коробов машинально взглянул на протянутую фотографию, и строгие черты его интеллигентного лица сразу же помягчели, а в подслеповатых глазах появилась не замеченная Зоей ранее теплота.

– Михаил Валерьевич, выслушайте меня! Моего сына и мою маму спрятали за границей, при них неотлучно находится симпатизирующий мне охранник, однако... – Зоя спрятала в карман фото живого-здорового Лешки и вытащила фотографию, обработанную на компьютере хромоногим уродом. – Вот, взгляните. Вот зримая угроза. Фото моего мертвого сына было подброшено человеком, назвавшимся Ступиным Семеном Андреевичем. Михаил Валерьянович, вы, без сомнения, уже догадались, что я сотрудница службы безопасности «Никоса». – Зоя вытащила из заднего кармана бриджей пачку распечаток на фотобумаге. – Посмотрите вот это. Распечатки сделаны с видео, съемки велись в темноте, в инфракрасном спектре. На распечатках пофазно запечатлено, как назвавшийся Ступиным наносит удар ногой моему коллеге из службы безопасности концерна. Меня интересует – узнаете ли вы характерную для Ступина ударную технику? К сожалению, в том помещении, где назвавшийся Бультерьером вырубил меня, отсутствуют камеры наблюдения, но я опишу вам, как он меня...

– Уходите! – оборвал Зоину скороговорку престарелый каратека, крутанувшись на пятках, демонстративно поворачиваясь к женщине спиной. – Ступин, каким я его помню, не мог опуститься до угроз маленькому ребенку. Уходите! С минуты на минуту появятся мои ученики, мне некогда разговаривать, я занят, у меня тренировка.

– Михаил Валерьевич! Уважаемый! И я сомневаюсь в том, что это был Ступин! Прошу вас только об одном – взгляните на распечатки, сравните динамику движений негодяя, который искалечил моего коллегу, с техникой боя Семена Ступина, которого вы запомнили как человека с определенными моральными принципами. Выслушайте, прошу вас, мои личные впечатления о боевых навыках хромого негодяя. Помогите мне утвердиться в сомнениях, помогите Ступину! Кроме вас, уважа...

– Уходите! – вновь перебил Зою ветеран с черным поясом, продолжая демонстрировать женщине не по годам прямую спину. – Я сказал: Ступин не мог угрожать ребенку. Это все. Втянуть меня в задушевную беседу со слезой у вас, ищейка из «Никоса», не получится. Благодаря Сене Ступину я, слава богу, в курсе – чтобы разговорить свидетеля, легавые маму родную не пожалеют. Я из-за Сени много чего натерпелся, но я продолжаю считать себя его другом, и я отказываюсь с вами, с высокооплачиваемой ищейкой, сотрудничать.

– Вы считаете Бультерьера другом? – Зоя схватила Коробова за плечо, дернула, разворачивая к себе лицом. – Так помогите же другу, черт бы вас подрал! Пусть я ищейка, легавая, проститутка при олигархах, но я, одна-единственная, вопреки общему мнению, отрабатываю версию подставы. Помогая мне, вы поможете другу.

– Я вам не верю. – Коробов дернул плечом, освобождаясь от захвата. – У меня дед сидел при Сталине, и я, слава богу, натерпелся от разных следователей. Сначала жалобите, а потом... Уходите! У вас нет санкций, чтобы мучить меня вопросами. Слава богу, мы строим правовое государство, вы не имеете права здесь находиться и... И я буду жаловаться! Я пойду в общественную приемную партии «Яблоко». Я Немцову письмо напишу! Мое терпение лопнуло, так и знайте!

– Мудак, – высказалась Зоя с чувством, повернулась спиной к его красноречивой спине и пошла на выход.

На улице Зою ждал личный телохранитель Перловский за рулем казенного «Мерседеса». Телохранитель для профессиональной телохранительши, пускай и временно исполняющей обязанности ищейки, все одно – нелепость, масло масленое. Телохранитель телохранителя – язык сломаешь, обхохочешься, однако новый президент «Никоса», господин Казанцев Николай Маратович, велел начальнику своей службы безопасности, Пушкареву Евгению Владимировичу, обеспечить Сабуровой Зое Михайловне охрану, мотивировав сие тем, что Сабурова, дескать, слишком ценный носитель воспоминаний и ощущений, оставшихся после ее тесного общения с разыскиваемым фигурантом.

– Удачно, Зоя Михална? – спросил Перловский, заводя мотор.

– Где моя сумочка? – ответила вопросом на вопрос Зоя, усаживаясь в пассажирское переднее кресло.

– Сзади лежит. Куда поедем, командуйте.

– Отвези меня домой, Шурик. Для разнообразия отдохну сегодня вечером, тем более что завтра в пять утра ты у меня, и мы поедем в Шереметьево-2.

– Кого-то встречаем? – Перловский, плавно тронув машину с места, посмотрел на соседку с откровенным любопытством. По статусу Шурику Перловскому не положено участвовать в розыскных мероприятиях, но Сабурова нет-нет, да поделится с коллегой какой-либо версией частного следствия, своей или чужой, нет-нет, да и поинтересуется мнением Шурика.

– Завтра поутру возвращается на Родину Коля Малышев, старинный приятель Семена Ступина. После того как Ступин в первый раз нырнул на дно, с Малышевым произошло кое-чего неприятное, и Семен Андреич вынырнул, разобрался с проблемами друга, хотя мог бы кайфовать дальше на комфортабельном дне. Есть у меня подозрения, что Ступин в последние годы поддерживал отношения с Малышевым.

– Находясь в розыске, встречался со старым другом?

– Да, подозреваю, что встречался.

– Зоя Михална, а Малышев, он кто по профессии?

– Был тренером. Это он познакомил Коробова со Ступиным, привел Семена Андреича в клуб «Дао». Потом Малышев пережил несколько суровых операций после ранения, и ему пришлось завязать с единоборствами. Теперь он работает в российских посольствах за границей.

– В посольстве? Кем?

– В посольствах, я не оговорилась. Коля катается по всему миру, он печник. Судя по тому, что Малышева выпускают, несмотря на его косвенную причастность к геморрою спецслужб по фамилии Ступин, из Коли вышел печник хай-фай класса.

– На фига в посольствах печник?

– Печки класть, проверять, как они функционируют. Электрические уничтожители бумаг, они, конечно, хороши, пока электричество есть, но печь надежнее. В ситуациях форс-мажора секретные документы жгут в печке.

– Ядреный корень, вот бы узнать, у кого этот Малышев печному делу учился! Пошлю все на фиг, выучусь на печника и буду по заграницам кататься. Здорово!

– В Африке, Шурик, в какой-нибудь задрипанной Руанде, где СПИД и малярия такие же обыденные неприятности, как у нас насморк, совсем не здорово.

– Зоя Михална, вы обмолвились, мол, этот Малышев был ранен. Его ранение как-то связано с давнишними заморочками Бультерьера?

– Связано, Шурик. История длинная, завтра, так уж и быть, по дороге в аэропорт я тебе ее расскажу. Ну а сейчас, Саша, я снова, в сто тысяча первый раз, попрошу тебя вспомнить тот момент, когда ты видел, как похититель волочет Юдинова к мотоциклу.