Читаем без скачивания Русь и Рим. Реконструкция Куликовской битвы. Параллели китайской и европейской истории - Анатолий Фоменко

Итак, до нас дошло прямое указание, что Борис Годунов был сыном царя Федора Ивановича.

Такое свидетельство – не единственное. Вот пример. Еще при жизни Федора «в Москву прибыл австрийский посол Варкоч. Правитель пригласил его к себе в хоромы. Церемония как две капли воды походила на царскую аудиенцию. Во дворе от ворот до ворот стояла стража. Борисовы дворяне «в платье золотном и в чепях золотных» ждали посла в зале. Австриец поцеловал руку Годунову, после чего вручил личное послание императора».

С нашей точки зрения, совершенно ясно, что здесь описан прием посла московским царем Борисом. Его отец – царь Федор – еще жив, но его сын и наследник Борис не только уже именуется царем, но и фактически выполняет царские обязанности, в частности принимает послов. Обычная практика при русском дворе. Вспомним хотя бы Ивана III, который правил в последние годы жизни своего отца Василия II. Да и при самом Борисе его сын и наследник Федор – еще мальчик! – уже именовался царем.

А если стать на романовскую точку зрения, то сразу возникает масса вопросов. Действительно ли «царский шурин» мог так демонстративно подменять собою на московском престоле живого царя? Да и что это за странная должность «правитель» при живом царе, о которой нам смущенно рассказывают историки, пытаясь согласовать показания документов со своим искаженным видением русской истории? Сейчас мы объясним, откуда взялся в современных учебниках этот неслыханный прежде (да и потом!) на Руси титул «правителя».

Открываем книгу Скрынникова «Борис Годунов». Оказывается, «Годунов присвоил себе множество пышных титулов». Он пользовался ими не только у себя дома, но и при сношениях с иностранными державами. Как сообщает Скрынников, «жившие в Москве иноземцы помогали ему в этом». Так, англичанин Горсей «ознакомил королеву с грамотами Бориса, лично ему, Горсею, адресованными». Как же звучал титул Бориса в этих грамотах? В обратном переводе Скрынникова (с английского на русский) титул выглядит так: «Волей Божьею правитель знаменитой державы всея России». Совершенно очевидно, что перед нами испорченный обратный перевод с английского хорошо известной стандартной русской формулы: «Волею Божьею государь Всея Руси». Итак, не было на Руси никаких загадочных «правителей». Были государи, то есть цари. Недаром, кстати, английская королева называла Бориса в письмах к нему «любимым кузеном». Такое обращение было принято в то время между государями различных стран (брат, кузен, сын и т. п.).

Наша реконструкция. После прихода к власти Романовых они существенно исказили предшествующую историю. Искажения, естественно, коснулись и истории царя Бориса. Его объявили ненаследственным государем, посторонним человеком на престоле, захватившим власть незаконно, хитростью, интригами. Имевшиеся на Руси документы, относящиеся к Борису, соответствующим образом отредактировали. Вместо царского сына и наследника Бориса Федоровича появился странный «правитель Борис Годунов» при живом царе Федоре Ивановиче. Но Романовы, конечно, не могли переписать иностранные свидетельства о Борисе, находившиеся в заграничных архивах, а также ту часть официальной переписки с иностранцами, которая оказалась за рубежом. Поэтому и возник загадочный разрыв между титулами Бориса, присвоенными ему иностранцами, и его титулами в дошедших до нас русских документах эпохи Романовых. Скрынников пишет: «Как бы ни величали Бориса иноземные государи, Посольский приказ (в Москве – Авт. ) строго придерживался его официального титула без малейших отклонений».

Ситуация поразительна! По мнению историков, иноземные государи именовали Бориса явно преувеличенными титулами. А дома его якобы звали гораздо проще. А ведь в то время титул был не просто словом. За его употреблением в письмах тщательно и ревниво следили: малейшее завышение или занижение титула приводило к международным трениям.

Почему же Романовы так ненавидели царя Бориса «Годунова»? Ответ прост. При Годунове, по свидетельству Скрынникова, «наибольшим преследованиям подверглась семья бояр Романовых… Братьев Романовых обвинили в тягчайшем государственном преступлении – покушении на жизнь царя. Наказанием за такое преступление могла быть только смертная казнь. Борис долго колебался, не зная, как ему поступить… Наконец, их судьба решилась. Федора Романова постригли в монахи и заточили в отдаленный северный монастырь. Его младших братьев отправили в ссылку. Александр, Михаил, Василий Романовы умерли в изгнании. Их смерть поспешили приписать тайному указу царя… Царь подверг подлинному разгрому романовскую партию в боярской думе… После воцарения Романовых летописцы не пожалели красок, чтобы расписать злодейства Годунова и представить членов опальной семьи в ореоле мученичества».

Нам говорят, что «царь Федор Иванович не оставил после себя завещания». Это очень странно. Скрынников пытается объяснить это удивительное обстоятельство «умственным убожеством» царя Федора. Но так можно объяснить все что угодно.

Однако, как тут же сообщает Скрынников, после смерти царя Федора существовала официальная версия завещания царя, согласно которой царь Федор «учинил» после себя на троне жену Ирину, а Борису «приказал царство и свою душу». Таким образом, согласно официальным русским документам того времени, царство было передано Борису, который, следовательно, явно указан как наследник. Что и естественно, если он был сыном Федора. Ниже мы скажем о том, что Борис был еще очень молод в момент смерти Федора. Видимо, этим и объясняется то, что Федор в своем завещании временно «учиняет» Ирину на троне (как мать и опекуншу сына). Не была Ирина «сестрой» Бориса (как считают историки)! Она была его матерью!

Более того, источники сообщают, что после смерти царя Федора «подданных заставляли принести присягу на верность патриарху Иову и православной вере, царице Ирине, правителю Борису и его детям». Скрынников полагает, что такой невероятный текст присяги должен был вызвать «общее недоумение». Действительно, оставаясь на романовской точке зрения, следует признать эту присягу совершенно нелепой. Присяга всегда приносится новому царю. При чем же тут загадочный «правитель Борис», не имеющий якобы никакого отношения к царскому престолу? А уж тем более дико приносить присягу детям этого «постороннего правителя».

Согласно нашей реконструкции, ничего странного в этом, конечно, нет. Подданные государя приносят естественную присягу царю Борису – как сыну умершего царя Федора. И его детям. Царским детям.

А что пишут о происхождении «Годунова» историки? Борис Годунов считается сыном никому не известного «помещика Федора Ивановича» (и опять отец – Федор Иванович!). А почему «никому не известного»? Да потому, что историки не могут указать никакого другого Федора Ивановича, кроме царя. А назвать реального царя Федора Ивановича отцом «Годунова» они «не догадываются». Вот и получается, что пришлось объявить Федора Ивановича – отца будущего царя «Годунова» – безвестным помещиком. Более того, нам сообщают, что, когда «московские власти составили списки «тысячи лучших слуг», включавшие весь цвет тогдашнего дворянства, ни Федор, ни его брат Dмитрий Иванович Годунов не удостоились этого звания», не вошли в список. «Вытесненные из узкого круга правящего боярства в разряд провинциальных дворян, они перестали получать придворные чины и ответственные воеводские назначения». Таким образом, царь Борис Годунов в романовской версии истории «возник из ничего», то есть его непосредственные предки были якобы совершенно неизвестными людьми, не имевшими никакого отношения к царскому московскому двору.

С другой стороны, совершенно неожиданно мы читаем (у того же Скрынникова), что «Борис, по свидетельству его собственной канцелярии, оказался при дворе подростком (то есть, оказывается, рос при дворе, был здесь с детства – Авт. ), а его сестра Ирина воспитывалась в царских палатах с семи лет (и, таким образом, также выросла при дворе – Авт. )». А затем Ирина Годунова выходит замуж не за кого-нибудь, а за наследника престола – царя Федора Ивановича и становится царицей.

Наше мнение: предки Бориса Годунова по отцовской линии – это цари (а не какие-то худородные помещики). В частности, отец его – Федор Иванович – был царем и потому, само собой разумеется, не мог упоминаться в списках своих же «лучших слуг».

Подлинные документы о царском происхождении Бориса были, вероятно, уничтожены Романовыми после их прихода к власти.

Впрочем, кое-что сохранилось. Р.Г. Скрынников свидетельствует: «Родоначальником семьи (Годуновых – Авт. ) считался татарин Чет-мурза, будто бы приехавший на Русь при Иване Калите. О существовании его говорится в единственном источнике – «Сказание о Чете». Достоверность источника, однако, невелика. Составителями сказания были монахи захолустного Ипатьевского монастыря в Костроме. Монастырь служил родовой усыпальницей Годуновых. Сочиняя родословную сказку о Чете, монахи стремились исторически обосновать княжеское происхождение династии Бориса, а заодно извечную связь новой династии со своим монастырем. Направляясь из Сарая в Москву, утверждали ипатьевские книжники, ордынский князь Чет успел мимоходом заложить православную обитель в Костроме… «Сказание о Чете» полно исторических несообразностей и не заслуживает ни малейшего доверия».