Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Если поставлена задача оставить противника в живых, для этого есть прекрасные и доступные методы и без необходимости кого-то взрывать и жечь, — двусмысленно ответил Кэрроу.
— Но вот если такой задачи нет, а речь идёт о выживании? — излишне спокойно поинтересовалась ведьма. — Гуманного отношения к себе заслуживает тот, кто готов его проявлять и сам, вы так не считаете?
— Думаешь, что ты вправе это решать, кто и чего заслуживает?
— Амикус, ты срываешь мне занятие, — произнёс Аластор, ударив посохом о пол. — Гермиона, обсуждение доклада будет позже, помнишь?
— Я просто высказал своё мнение, профессор, — с излишней вежливостью ответил Кэрроу.
— Прошу простить, сэр, — без особого раскаяния сказала ведьма, однако спор прекратила.
Бросив ещё один оценивающий взгляд на Амикуса, Грейнджер вернулась на место. Извлекла из кармана мантии небольшой хрустальный флакон, сделала короткий глоток и убрала обратно.
— А это что, позвольте мне узнать? Уже берёте пример со своего куратора? — Кэрроу отреагировал мгновенно.
— Успокоительное, — ответила ведьма невозмутимо. — СОВ уже скоро, подготовка отнимает слишком много сил и нервов.
— Да неужели?
— У меня есть рецепт мадам Помфри и её рекомендации к применению, если они вам нужны, — она слегка пожала плечами. — Насколько я знаю, подобные зелья пятому и седьмому курсу предлагают каждый год, и мало кто отказывается. Или когда вы учились здесь, ситуация была иной, мистер Кэрроу?
Когда это странное заседание клуба всё-таки закончилось, Кайнетт вышел одним из первых. У него ещё имелись планы на этот вечер, включающие дополнительные занятия с Эмбер — учениц требовалось подтягивать быстро, в следующий раз, может быть, уже придётся брать их с собой, а значит, нужно резко нарастить темп подготовки. Однако пока что придётся задержаться — записки с просьбой о встрече, больше напоминающей требование, падают к нему на стол не каждый день.
Маг даже успел выставить в пустом полутёмном классе слабый сторожевой барьер, потому появление волшебника не стало для него неожиданностью. Хотя его маскировка была очень хороша — если бы не тихий шелест ткани, звук дыхания и движение воздуха, визитёр мог бы остаться незамеченным до самого последнего момента.
— Нам нужно поговорить, — выпалил Поттер, резко сбрасывая скрывавшую его мантию и появляясь из невидимости в центре комнаты.
— Я здесь, я слушаю, — сказал маг спокойно. Нападения он не боялся. — Что же такого срочного произошло?
— Вы заигрались, — воскликнул мальчишка, обвиняюще указывая на него пальцем. — Теперь уже не директор, а вы играете в секретность, в тайны, в «великую миссию». Вы делаете ровно то же самое, за что так не любите Дамблдора. И особенно ты. «Девятый глава семьи Арчибальд»… Поразительно, но Рон с самого начала был прав. Ты такой же, как и все остальные чистокровные.
— Твой отец тоже был чистокровным. Твой крестный отец тоже. И что теперь? — ответил маг пренебрежительно.
— Отец никогда не стал бы подставлять других, — с абсолютной убеждённостью заявил Поттер. — Он был настоящим гриффиндорцем, он первым бы пошел в бой, и не прятался ни за кем.
— Если тебя подводит память, я шел первым и прокладывал вам путь, я сражался вместе со всеми остальными, а не прятался позади.
— Мы были не готовы к такому, к тому, что случилось. Она была не готова! — воскликнул он вдруг.
— Она была готова куда лучше тебя, — ответил Кайнетт снисходительно. Догадаться, о ком идёт речь, было нетрудно, ведьма с ними к тайнику Реддла отправилась всего одна.
— Да что ты знаешь? Она плакала, между прочим, — волшебник вдруг сбавил тон, продолжил слегка растерянно: — В субботу, когда разобрались с ранами и перед тем как дать сонное зелье, Люпин посоветовал помыться и хоть как-то привести себя в порядок. Я уступил очередь, Гермиона пошла первой. А потом я услышал, как она плачет в ванной, всё громче и громче, это настоящая истерика была. Тогда я выбил дверь заклинанием…
— Настоящий джентльмен, — съязвил маг, но волшебник от его слов только отмахнулся.
— Она просто сидела на полу и рыдала, я Гермиону такой никогда не видел раньше, даже после того вампира. Как я понял, она долго пыталась вымыть из волос этот пепел, который там был повсюду. В который рассыпались мертвецы. Он был везде на одежде, на коже, мы им практически дышали. И вот когда она всё это вспомнила, неудивительно, что нервы не выдержали.
— И что же ты сделал?
— Сел рядом, обнял, говорил всякие глупости и врал, что всё будет хорошо. Что ещё в такой ситуации можно сделать-то? — риторически спросил Поттер. Вряд ли ему нужен был совет на этот счёт. — Когда она всё-таки успокоилась, как сумел помог ей закончить с волосами, потом выбрал одежду, какая подошла, и сам налил это чёртово зелье.
— Очаровательно. Но пока я не понимаю, какой же общий вывод из этой истории? — поинтересовался маг.
— Тебе на неё плевать, — Поттер быстро вернулся к обвинениям. — Подумаешь, ещё одна «грязнокровка», ведь так? Пусть ревёт, пусть кричит во сне — тебе-то что, пока она выполняет свою задачу, верно? А ведь она считает тебя своим другом. Почему-то.
— Если бы мне было «плевать», я бы не стал учиться у неё и учить её как выжить, находясь с тобой рядом, — снисходительно объяснил Кайнетт. В свою очередь указал пальцем на собеседника, чтобы подчеркнуть следующие слова: — В отличие от тебя, выживающего за счёт одного везения, она — талант. А талантливые люди крайне редки, особенно в магическом мире, и их способности нужно постоянно оттачивать и шлифовать, а не оставлять покрываться пылью и ржавчиной. Пустить всё на самотёк означает совершить преступление, посредственности вокруг лишь этого и ждут.
— И ради этого можно втягивать Гермиону в авантюры, где она будет рисковать жизнью?
— Насколько мне известно, тебя это не касается. Ты ей не отец, не муж и не жених.
— А вот теперь, вашими с крёстным стараниями,
