Читаем без скачивания Целитель #10 - Валерий Петрович Большаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гирин, нетерпеливо топчась, глянул в бинокль. Штатовские крейсера шли полным ходом. До них еще не близко, но силуэт «Олбани» мичман узнал — туповатый нос, да высокая прямоугольная надстройка… Не спутаешь.
— И что будет? — вырвалось у него.
— Увидим, — нервно обронил Якушев.
Иранцы готовились к бою, а «Киров», описав циркуляцию, зашел крейсерам в корму, сигналя ратьером: «Ваш курс ведет к опасности. Имею приказ вытеснять вас, вплоть до навала и тарана».
Ну, наглости амерам не занимать — с «Олбани» ответили: «Мы ничего не нарушаем, следуем прежним курсом».
Иван до того разнервничался, что сглотнул всухую.
«Киров» добавил скорости, догоняя «Олбани». Американские моряки выбежали на палубу — в бинокль было видно, как они подпрыгивают, машут руками и орут. «Факают» со всей мочи.
«Ну, тут не ясно, на какой слог ставить ударение в последнем слове!» — бегло усмехнулся мичман.
И тут начался «экшен»!
«Киров» плавно догнал «Олбани» и повернул руль вправо. Крейсер был не мал, но ТАКР все равно подавлял величиной — приглушенный грохот навала раскатился по морю. Сыпанули брызги искр, задымила краска. Изящный нос «Кирова» смял ракетную установку «Тартар» у надстройки «Олбани» и порвал обшивку — американский крейсер будто вдавило в голубую воду. Качаясь, болтая расплющенными ракетами, он напоминал боксера, заработавшего нокдаун.
А «Киров», как медведь, опять навалился на «Олбани» Помял вертолетную палубу, порвал леера, задел восьмизарядный «ящик» ракето-торпед АСРОК… И ни одного морячка на палубе! Все попрятались!
С оглушительным ревом поднялись в воздух «Яки». Набрав высоту, они красиво завиражили над американскими крейсерами. Как шершни, выбирая будто, куда ужалить.
И незваные гости переложили руль — вспенивая волны, битый «Олбани» плюс небитые «Бейнбридж» с «Уорденом» повернули на зюйд-вест.
А «Киров» гордо проследовал по левому борту «Минска», сверкая полосами содранного шарового окраса, как ссадинами.
— Шрамы украшают мужчин! — подмигнул Якушев Гирину, и весело, крепко потер ладони. — И-эх! Отметелили!
Глава 16
Понедельник, 25 августа. Ближе к вечеру
Ленинград, набережная канала Грибоедова
Капитан Родин свернул с Невского, и зашагал вдоль канала, удаляясь от пышнотелых соборных колонн и шумливого проспекта.
Центр города заставляет ускорять шаг, лавировать в толпе, спешить и нервничать, поглядывая на часы, а здесь, в старом, скученном Питере, время будто замерло. Машины тут — редкость, да и люди двигаются неспешно, всему зная свой срок.
Порой прищуришься, и во-он тот дедушка с палочкой, в шуршащей болоньевой ветровке, представляется действительным статским советником — в черной накидке с крылаткой. Седые пряди обжаты лоснящимся цилиндром, а тросточка в руке — просто так, для пущей важности.
«Фантазер…»
Завидев грифонов с тускло-золотыми крыльями, злобно вцепившихся в цепной мост, Родин припомнил сегодняшнее задание, и скривил губы. Вербовка всегда давалась ему с трудом. Было противно возиться с предающими — словно копаешься в вонючих потрохах без перчаток! Однако, служба.
«Надо, Кир, надо! — глубокий вздох расправил легкие. — Вон, бери пример с дипломатов — и кланяются врагу, и ручкаются, и в глазки заглядывают…»
Капитан перешел канал Грибоедова, лениво несущий темную воду, и не сразу юркнул в нужный подъезд — подзабыл дорогу.
«Чекист, называется…» — шевельнулось недовольство.
Засопев, Кирилл миновал гулкое парадное и, сдерживая шаг, поднялся на третий. Дом будто вымер — ни звука. Вот и ладненько… Никого сейчас не хотелось видеть, даже мельком.
«Нехорошая» квартира встретила накатом домашней, стоялой прохлады, отсекавшей уличную духоту. Распаренный, Родин зябко поежился, и обошел жилплощадь, не разуваясь. Хозяин-американист дважды заверил, что у него не принято гостям тапки предлагать.
Штатовский манер-с.
В комнатах было темновато и не прибрано. Книги повсюду разбросаны или загромождают письменный стол шаткими стопками. Ну, хоть на кухне чисто — Кирилл питал стойкое отвращение к немытой посуде.
«Подождем… — глянул он на часы. — Скоро пожалует, изменничек…»
По инструкции, работа с агентом должна вестись только на квартирах, два-четыре раза в месяц. И работа эта — самая сложная, самая деликатная. Как говаривал еще жандармский полковник Зубатов, агента надлежит оберегать, как любимую женщину, с которой ты находишься в порочной связи.
А начинается всё с внимательного, пристального изучения будущего источника. Вот так же и с Виталием Назаровым вышло. Родин служил «контриком» в Технологическом институте, где Назаров преподавал, слывя неплохим специалистом. Уже и кандидатскую защитил, и десятка два статей тиснул, но некая гнильца в натуре не давала ему покоя.
Кирилл долго присматривался к этому человечку, тихому на вид и как будто бы довольному жизнью. Он увлеченно исследовал сильные стороны Виталия и понятные человечьи слабости, раздумывал над поступками «объекта», подсовывал в разговоре с ним разные ситуации, предлагая их оценить, а то и вовсе выступить экспертом. Ну, и помогал, конечно… До денег Назаров был жаден.
И вот, потихоньку-помаленьку, подошла очередь вербовки. А чего тянуть? Они с «Виталей» практически друзья! Всё по инструкции…
Вчера, считай, подал рапорт начальству, а уже с утра — получите разрешение на агентурную работу и присвоение псевдонима.
«Но сколько же это писанины! О-о…»
Надо будет завести сразу два агентурных дела — личное и рабочее, куда подшивать сообщения, подписку о сотрудничестве, псевдоним… А еще отдельно заполнить карточку агента…
Капитан пристыл к стулу, расслышав шаги украдкой.
«Явился, не запылился!» — подумал он, упруго вставая и цепляя медоточивую улыбку.
Клацнула дверь, впуская высокого, сухопарого мужчину, немного за тридцать, с тонкими чертами нервного лица.
«Ему бы, с такой-то наружностью, в амплуа травести выступать, — неприязненно подумал Родин. — Шикарная выйдет донна Роза!»
— Привет, Виталя! — молвил он вслух, включая обаяние на максимум. — Проходь. Не разувайся!
— Привет… — неуверенно вытолкнул Назаров, сторожко осматриваясь. — Первый раз на конспиративной квартире!
— Конспиративные — это, которые комитетские, а тут явочная, — деловито растолковал Кирилл. — Жилец разрешает попользоваться квадратными метрами, и денег не берет. Ну, что? — ухмыльнулся он. — Оформим, так сказать, наши отношения? Хе-хе…
Кандидат технических наук замялся.
— А, может, без расписок? А? — несмело предложил он. — Я, если что узнаю, на словах тебе всё передам…
— Виталя, — с чувством сказал Родин, — ты пойми, это не игра в одни ворота. Мы своих людей не бросаем! Даже если милиция на тебя наедет, выручим.
Синие глазки Назарова блеснули — то ли азартом, то ли хитрецой.
— И-эх! — он залихватски махнул рукой. —
