Категории
Самые читаемые
💎Читать книги // БЕСПЛАТНО // 📱Online » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Мы дрались на бомбардировщиках. Три бестселлера одним томом - Артем Драбкин

Читаем без скачивания Мы дрались на бомбардировщиках. Три бестселлера одним томом - Артем Драбкин

Читать онлайн Мы дрались на бомбардировщиках. Три бестселлера одним томом - Артем Драбкин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 190
Перейти на страницу:

Почти весь 1943 год мы работали по наземным целям – батареям, мостам, скоплениям войск, поддерживали сухопутные войска в Синявинской операции. Только когда не было важных наземных целей, нас посылали в море бомбить корабли.

Запомнился вылет на Нарвский железнодорожный мост. Полк получил это не срочное, но ответственное задание. Нам дали несколько дней на подготовку. Разработали план вылета. Сделали несколько тренировочных полетов на полигон. Отработали строй, заход на цель, отход от цели. В таких вылетах обязательно давали надежное истребительное прикрытие. Потому что, если вокруг тебя снуют немецкие истребители, у экипажа мандраж, самолеты маневрируют, ты не столько прицеливаешься, сколько думаешь, как бы сбросить и ноги унести. А тут спокойно зашли на цель и так хорошо попали, что 21 день по нему не ходили поезда.

– Кто командовал эскадрильей?

– Сначала Василий Иванович Раков. Авторитетнейший командир. После финской он прошел ускоренный курс Академии в Ленинграде и был назначен комбригом на Черное море. В 1941 году он был направлен в Среднюю Азию в город Танча, где командовал учебным полком. Его обвинили в гибели трех «пешек», которые вылетели по маршруту, попали в снегопад, врезались в землю и погибли. Его разжаловали до майора за то, что он выпустил в непогоду неопытных летчиков, и прислали в полк командиром эскадрильи. В полку он вырос до полковника, получил вторую Звезду Героя. У него было чему поучиться и как у командира, и как у человека. После войны он стал доктором наук, генерал-майором.

– Машины каких заводов были в полку?

– Пе-2 делали в Иркутске и Казани. Иркутские были лучше, легче в управлении, хорошо слушались рулей. Но выбирать не приходилось – какую дадут, на той и полетишь. Поначалу мне дали очень плохую машину. Летавший на ней пилот произвел вынужденную посадку с убранным шасси, помял ее. После восстановления она стала тяжелая, да и моторы на ней стояли уже изношенные. Я недолго на ней полетал, и мне дали новую.

– Сколько вылетов прошло, прежде чем Вы начали «видеть землю», поняли, что овладели самолетом?

– По количеству трудно сказать. Сначала один вылет сделаешь, а потом пять дней нет погоды. Сидишь. Навык неустойчивый, он уходит. Перед Синявинской операцией я уже вылетов пять-семь сделал, а сказать, что многому научился, нельзя. А когда началась эта операция, мы постоянно летали. Тут я уже освоился. У нас так считалось: если на первом вылете не сбили, жди третьего, на нем могут скосить. Если на третьем ты цел – седьмой вылет. Если и тут остался жив – пролетаешь всю войну. Это шутка, конечно. Полк переформировывался каждые полгода. Так что через шесть месяцев я уже считался ветераном.

– Какой ваш основной противник – истребители или зенитки?

– В основном истребители нас сбивали. За всю войну один или два случая потерь от зенитного огня. В ноябре 1943-го мы вылетели четверкой на подавление огня осадной артиллерии. Вел нас Юра Косенко, мой командир звена, слева шел я, Харитон Сахиев справа, а за ним Сережа Николаеня. Зенитки начали бить, когда мы были на боевом курсе, вот-вот должны войти в пикирование. Смотрю, Харитон и Сережа чуть-чуть отстали, потому что разрывы снарядов между самолетами. Прямо перед вводом в пикирование снаряд попал в самолет Сергея. У него отлетело хвостовое оперение, и он вошел в пике и уже не вышел – так и врезался в землю.

Но от зениток нельзя уклониться только на боевом курсе, а так можно и маневрировать, и высоту менять. А вот если истребители нападут, тут приходится тяжело: хоть виляй, хоть не виляй – он же рядом висит. Тут главное плотнее встать, чтобы несколько пулеметов отражали атаку. И, конечно, маневр. Вот где слетанность важна! Я смотрю вперед, а штурман и стрелок смотрят назад. Если истребитель заходит, они меня предупреждают: «Командир, заходят слева». Истребитель носом рыскает, прицеливается и вот замер – значит, сейчас откроет огонь. Вот тут они кричат: «Маневр!» Только одно слово, а я уже сам знаю, что делать. Надо нырять под него! Если слева – влево, снизу – вниз. Бросил машину, две-три секунды, и снова в строй!

Этой премудрости нас учили командиры – комэск Раков и командир звена Юра Косенко. Юра погиб при налете на Котку. Он полетел с новым штурманом, неслетанные были… На них напали истребители, и они упали в воду…

В конце войны, особенно весной 1945 года, немецкие истребители почти не нападали. Редко, когда пара появится.

– Какой истребитель наиболее опасен: «мессер» или «фоккер»?

– «Фоккер», конечно, представлял большую опасность, поскольку был лучше вооружен и мог атаковать с большей дистанции.

– На каком аэродроме вы базировались?

– Аэродром назывался «Гражданка». Он находился в районе железнодорожной станции Комсомольская. Между современными улицами Вавиловых и Карпинского. Прямо рядом с Пискаревским кладбищем. От станции Ручей мы заходили на посадку. У немцев висели аэростаты, с которых они корректировали огонь, и когда взлетали и садились самолеты, то аэродром обстреливался из орудий. Взлет и заход на посадку осуществлялся через узкие «ворота» – коридор в ПВО города, предназначенный для пролета своих самолетов. Один наш экипаж погиб от огня собственных зениток. Возвращаясь с задания, он отстал от группы и, чтобы догнать ее, решил срезать, не попал в выходные ворота, и по нему открыли огонь. Самолет упал в районе Кронштадта. Стрелок-радист спасся, выпрыгнув с парашютом, а летчик и штурман погибли.

– Где жили?

– В общежитии по адресу Большая Спасская, 56. Это был деревянный двухэтажный домик. Утром нам подавали автобус и везли в столовую. Позавтракали, и на аэродром. А если стояли белые ночи, то мы без завтрака ехали прямо на аэродром, а из столовой в семь часов утра нам привозили завтрак на машине. Самолеты стояли в рефугах – высоких строениях из бревен и земли, защищавших их от обстрелов и бомбежек. Бывало, сидим в готовности в кабине, смотрим – по линейке эскадрильи едет машина. О! Везут завтрак! Официантка Анечка подставляет лесенку к кабине, несет котлетки или что-нибудь. Мы прямо в кабине кушаем, а она едет к следующему самолету.

Надо сказать, что я попал в полк, когда блокада была уже частично снята, и нас, летчиков, кормили хорошо. А вот техники и механики вели полуголодное существование. У нас механиком звена был пожилой ленинградец Виктор Михайлович. Он сам недоедал, но все-таки помогал семье. Тем не менее в 1943 году у него от голода умер сын. Так что кормежка была дифференцированна, кому-то давали, кому-то не хватало.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 190
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Мы дрались на бомбардировщиках. Три бестселлера одним томом - Артем Драбкин торрент бесплатно.
Комментарии