Читаем без скачивания Прощание с первой красавицей - Диана Бош

Наконец корыстное желание победило, и Смирнов смилостивился:

— Ладно, черт с тобой, оставайся. Только смотри, не лазь никуда!

Вика согласно затрясла головой, скинула мокрые туфли и забралась с ногами на диван, изображая полную покорность. Вася проследил за ее действиями, удовлетворенно кивнул и пошел на кухню заваривать чай.

Пока он там стучал чашками и ложками, Вика принялась осматриваться. Дверь в лабораторию была приоткрыта, и оттуда падала узенькая полоска света, неодолимо маня ее к себе. Искушение заглянуть в святая святых местного папарацци было столь велико, что Андриенко даже привстала и инстинктивно вытянула шею. Но тут хозяин дома бодро затопал по коридору, и Вика, поспешно вернув голову в нормальное положение, откинулась на спинку дивана.

Вдруг шаги стихли. По-видимому, Смирнов что-то забыл на кухне, потому что он чертыхнулся и дробно застучал жесткими тапками обратно. Вика, воровато оглянувшись, быстрым движением расстегнула пуговичку на блузке так, чтобы стал виден изящный кружевной бюстгальтер, один из последних подарков Яковлева, поддернула и без того короткую юбчонку и приняла соблазнительную позу. Теперь можно было сделать вид, что она задремала, разомлев от тепла…

— О, ты что, спишь, что ли? — изумился вернувшийся Вася.

Вика открыла глаза и сладко потянулась:

— Уютно у тебя, тепло, вот меня и разморило, — ответила разнеженным голосом.

— А раньше, помнится, тебе не нравилось.

— Позлить тебя просто хотела, — махнула рукой Вика. И затем, словно собравшись с духом, со слезой в голосе произнесла: — Знаешь, Вася, я ведь всегда тебя любила. И до сих пор люблю. Никогда не прощу себе, что мы с тобой расстались…

Андриенко громко всхлипнула и, взяв со стола салфетку, промокнула глаза.

Как большинство мужчин, Смирнов не выносил вида женских слез: в такие моменты он чувствовал себя беспомощным мальчишкой. И так же, как другие мужчины, готов был на многое, только бы избавиться от лицезрения женской истерики.

Правда, в глубине души Вася считал Вику настоящей стервой, способной на любую гадость, но это не помешало ему тут же броситься ее утешать.

— Ну, Вик… ты что, перестань… — растерянно забормотал он, пытаясь неловко вытереть ей лицо. — Ну, слышь, не надо, не плачь…

Но гостья заревела навзрыд. Уткнулась в пахнущее давно не стиранной водолазкой и сигаретами «Кент» плечо фотографа и, обняв его, запричитала:

— Васенька, миленький, как я соскучилась по тебе…

Слезы покатились по ее щекам, градом падая в вырез блузки и теряясь в кипенно-белых кружевах на пышной груди.

Вася остолбенело следил за их падением, чувствуя, как истома охватывает тело. Дыхание его стало тяжелым и частым, на лбу мелкими бисеринками выступил пот. Наконец, он не выдержал и, легко касаясь пальцами, провел по мокрым Викиным щекам. Затем притронулся к шее и, аккуратно поддев тоненькую бретельку лифа, сдвинул ее с плеча. А две последние, самые крупные, слезинки, скатившиеся из-под закрывшихся Викиных век, склонившись, снял губами.

Когда все закончилось, Вася растянулся на диване и удовлетворенно захрапел, сладко улыбаясь и чмокая губами во сне. Поспать после секса было его слабостью. Вика же, встав, брезгливо отряхнулась, словно кошка, только что сбросившая с себя кота, и, поминутно оглядываясь на Смирнова, на цыпочках пошла к лаборатории.

Вася очень любил деньги и был хорошим фотографом, но способность раскрывать причинно-следственные связи не относилась к числу его достоинств. Да и активная мозговая деятельность не являлась его сильной стороной, иначе бы он не потерял бдительности и не уснул. Но однако, на его беду, это случилось, и теперь, пока Смирнов пребывал в царстве Морфея, Вика стояла и осматривалась в его лаборатории. Она вдруг с удивлением обнаружила на снимках, сделанных Васей, Лесю. И не одну, а с мужчиной. Только не с Павлом, а с супругом — Виктором Правдиным. Не долго раздумывая, Андриенко быстро собрала готовые фотографии, сложила их в сумку и туда же сунула фотокамеру. Потом вернулась и, просмотрев файлы компьютера, стерла папку со свежими кадрами. Вряд ли она в тот момент отдавала себе отчет — зачем? Скорее всего, поступила так, подчиняясь мгновенному импульсу.

Интуиция подсказывала ей, что эти фотографии еще сыграют свою партию, но сначала должны сработать те, которые сняла она сама.

«Зачем мешать все в одну кучу? — рассуждала Вика. — Вася того и гляди вмешается и всю игру мне испортит».

За время, прожитое со Смирновым, она хорошо изучила любовника и знала: если тот что надумал, переубедить его очень сложно. Гораздо проще было расстроить планы фотографа.

Теперь нужно как можно скорее уносить ноги, пока Вася не проснулся. Вика схватила одежду, выскользнула в коридор, там натянула юбку с блузкой и, сунув ноги в мокрую обувь, захлопнула за собой дверь. Застегивалась она уже на лестнице, быстро сбегая вниз.

Глава 21

Вечером читать дневник Вики мне было некогда, и я смогла вернуться к нему только ночью, уложив спать Андрюшу и дождавшись, когда уснет Дан. Устроилась с ноутбуком на кухне, забравшись с ногами на диван, нашла дату в Викином дневнике, на которой прервалась, и продолжила его изучение.

Вика узнала о смерти Леси утром, когда чистила зубы. Из телевизора, включенного на полную громкость, вдруг донесся обрывок фразы: «…гибели жены мэра», и она вылетела из ванной комнаты, даже не сполоснув рта.

— Время смерти должна установить судебно-медицинская экспертиза, но уже сейчас ясно, что назвать его можно весьма приблизительно. Дело в том, что тело несколько часов пролежало в горячей воде, — бойко стрекотала молодая журналистка, — и трупное окоченение, по которому в основном и устанавливается время смерти, не наступило. Муж Леси Каревой, мэр города Виктор Правдин, в данный момент дает показания. Алиби его не вызывает сомнений: на момент смерти жены он находился в закрытом загородном клубе.

Розовая пена от пасты капала с Викиных губ на шелковый халатик, но она, ничего не замечая, завороженно смотрела на экран.

— Хорошенькое дело, господин мэр… — пробормотала Андриенко. — А жену-то, похоже, именно вы грохнули. Ваше алиби не вызывает сомнений, только пока следствие не ознакомилось с теми снимками, что находятся у меня.

Когда-то на корпоративной вечеринке Вика встречалась с Виктором Правдиным, и тот должен был ее помнить. Почему бы не воспользоваться случаем и не попытаться возобновить знакомство? Теперь мэр — вдовец и, значит, завидный жених. В ее воображении тотчас возникла картинка: Виктор в черном смокинге переносит ее, Вику, утопающую в пене белых кружев, через порог собственного дома…

Вика достала косметичку и принялась наносить подходящий случаю макияж. Затем разыскала в записной книжке домашний телефон Правдина, набрала номер и, представившись одноклассницей и подругой Леси, попросила разрешения явиться лично, дабы принести свои соболезнования.

Через полчаса Андриенко уже была у коттеджного поселка. Охранник с внешностью молодого Марлона Брандо, дежуривший на воротах, видимо, был предупрежден, потому что сразу распахнул створки и проводил Вику сочувственным взглядом. Молодая хозяйка была симпатична парню, и ему казалось, что смерть Леси должна у всех вызывать такую же горечь, как у него самого.

Тем временем Вика шла по дорожке, представляя, как Виктор благосклонно выслушивает ее соболезнования. Несмотря на скорбь, он отметит Викину красоту и проводит гостью в гостиную. А там она предложит ему свою помощь, и это приведет к тому, что впоследствии дождливые осенние вечера они будут проводить вместе.

Действительность оказалась несколько иной. Дверной звонок почему-то не работал, и гостья отбила все костяшки пальцев, колотя в дверь. Но когда с досады она пнула створку ногой и собралась уйти, та вдруг медленно отворилась. В образовавшейся щели появился Виктор с помятой физиономией.

— Ты кто? — спросил он и икнул.

Вику неприятно поразило, что Правдин даже не вспомнил ни ее, ни договоренности о визите. Но она тут же справилась с эмоциями и затараторила:

— Я подруга Леси, только что звонила.

Поскольку мэр молчал, глядя на нее затуманенным взором, Вика заговорила вновь:

— Мы должны были сегодня встретиться с Лесей. И вдруг я включаю телевизор — и что узнаю! Боже мой, в это трудно поверить! Такая молодая и красивая, и ее больше нет… Почему в жизни бывает подобная несправедливость? Почему смерть забирает лучших людей, оставляя жизнь насильникам и мерзавцам? Я не могу смириться с несуразностью этого мира! Позвольте мне разделить с вами горе… — умоляюще закончила Андриенко, и с ее ресниц сорвались слезинки.

Глаза хозяина дома прояснились, он всхлипнул, и дверь открылась пошире.