Читаем без скачивания Драконьи Авиалинии - Ольга Пашнина

Потом Кайл наспех (естественно, мы же большую часть времени для подготовки провели в столовой) познакомил меня с драконом, который оказался совершенно индифферентным созданием. Небольшой синий дракон, скорее напоминавший огромную змею с шипами на морде и двумя длинными усиками, сухо поздоровался и с Кайлом и со мной, перестав обращать внимание на нас едва ли не сразу же. Впрочем, так же к нему отнесся и Кайл. Я впервые увидела другие отношения с драконом — не дружеские, чисто рабочие. Впрочем, это не мешало мне наслаждаться движением.

Дракон скользил по поверхности воды, патрулируя отведенный ему участок. Кайл лишь направлял его, не забывая поглядывать в мою сторону. Я с интересом рассматривала все происходящее вокруг, но, собственно, ничего интересного-то и не было. Наш участок располагался посередине трассы, и мы толком не видели состязаний, лишь синими молниями пронеслись мимо участники.

Что действительно было красивым, так это оформление трассы и прилегающей к ней территории. Множество мерцающих огней по всему периметру, летающие фонарики и какое-то особенное праздничное настроение.

Я устало улыбалась, когда мы летели обратно, чувствовала, что засыпаю. Очень хотелось устроиться поудобнее, но прислоняться к Кайлу я не решалась. Потом мы снова перекусили. Точнее, перекусил Кайл, я просто выпила чашку чая и после отказалась шевелиться вообще. У меня еще ужин не переварился.

— Дома поем, — пробормотала я.

— Дома ты поспишь, — хмыкнул в ответ Кайл.

Полет с Берр — час вместо обещанных трех. Короткий сон в неудобном кресле, и мы дома.

К нам тут же подскочила заспанная Элька и ухватилась за мою руку.

— Почему ребенок не спит? — рыкнул Кайл на Лирэль.

Та к его словам отнеслась совершенно спокойно, в отличие от меня.

— Она только что проснулась, услышала вас. Я могу быть свободна?

— Да, завтра у тебя выходной, — кивнул Кайл и потянулся за деньгами.

— Читать! — Элька с надеждой заглянула мне в лицо.

— Э-э-э, нет, какое чтение? — отозвался муж. — Спать немедленно!

Элька насупилась и вздохнула.

— Одну сказку, — сразу же сдалась я. — Кайл, всего одну, я ее уложу и лягу сама. Честно.

Тот лишь махнул рукой. Видимо, тоже устал и спорить не хотелось.

Я взяла ее любимую книжку и открыла наугад, понимая, что девочка вскоре уснет. Соскучилась, маленькая моя. Видать, полегчало. Надо было спросить у Лирэль, как обстояли дела с температурой, но что-то я забыла об этом. Непривычно все-таки жить с ребенком, потребуется много времени, чтобы привыкнуть к этому.

— «Призрачные драконы», — прочитала я название. — Точно читать? Вдруг страшная?

— Не страшная! — запротестовала Элька.

— Ты-то откуда знаешь? — хмыкнула я, но читать приготовилась.

Картинка, иллюстрирующая сказку, действительно впечатляла. Призрачный дракон выглядел как скелет дракона, объятый сиреневым сиянием. С горящими пустыми глазницами и разинутой в крике пастью. Слава Высшему, это лишь сказка и таких тварей не существует.

— «Давным-давно, когда еще не было Расщелины, а в мире царствовала богиня Меридия, случилась беда. Наступил апокалипсис. Все было разрушено — города, деревни, поселения. Уничтожен Океаниум, леса, реки. Страшные монстры-уничтожители пожирали верхний покров планеты, оставляя лишь голый безжизненный камень, летающий в необъятном космическом пространстве. Люди в страхе бежали в другие миры.

Драконы не обладали магией перехода, а потому многие погибли. Их повелитель, Темный Дракон Ладон, не мог смотреть, как его народ погибает вместе с миром. Он наложил проклятие. Такое сильное, что Меридия не могла больше оставаться в собственном мире и вынуждена была уйти. Ее магия отныне не действовала. Ладон тем временем нашел единственный выход для своего народа. Он наложил заклятие, отнявшее его последние силы. Посреди Лесного города разверзлась Расщелина, ведущая к самому ядру планеты. Драконы устремились туда.

До цели добрались лишь шестеро. Ладон и пять драконов достигли Расщелины, а мир меж тем уже бился в агонии. Последняя капля магии Меридии, страшная волна, которая должна была навсегда стереть любое воспоминание о нашем мире, настигла пятерых. Драконы, охваченные пламенем, упали в Расщелину замертво. И лишь обессиленный Ладон, лишившийся магии, на последнем издыхании спасся. Потому что никому не под силу уничтожить целую планету. Темный Дракон, потеряв свой народ и последних друзей, навсегда уснул в недрах Расщелины. А вместе с ним и души последних драконов.

Считается, что в грозу можно услышать крики призраков погибших драконов. И где-то у самого ядра планеты по-прежнему спит последний Темный Дракон…»

Я скосила глаза на Эльку. Она сладко спала, сопела в подушку, одной рукой обнимая плюшевого дракона. Нет, определенно, такие книжки нельзя читать детям. Даже мне не по себе стало.

Элька вся в папу. Драконов обожает. Наверное, потому, что росла рядом с ними и другой жизни не видит. Хотя их легко любить. Драконы — нечто невероятное, и спасибо тому, кто восстановил наш мир и вернул этих замечательных существ!

Элла отчего-то вызывала у меня такую нежность, что становилось страшно. Искать причины этих чувств я не хотела и не собиралась. Забавная ласковая девочка в зеленую крапинку спала рядом, доверяя мне. И сил уйти уже не было. Поэтому я улеглась рядом, обняла Эльку и тут же уснула.

Неделя пролетела безумно быстро и за событиями я почти не вела счет времени. Постепенно я привыкала к новой жизни, к Кайлу, который не так уж и часто меня доводил (почти никогда, если быть честной), к Элле, которая, выздоровев, превратилась из тихого ангелочка в непоседливого демоненка. Она, словно как и я, открыла для себя новую жизнь. В которой с ней играли сразу двое — я настояла, чтобы Лирэль приходила, даже когда мы были дома. Элька принимала все игры, которые мы предлагали, и шумные и спокойные. О ветрянке благодаря лекарским зельям напоминали лишь зеленые отметины. Впрочем, и они быстро смывались.

Я все больше привязывалась к этой девочке и с работы летела с такой скоростью, что Кайлу приходилось меня тормозить.

Работа, к слову, была довольно интересной. За неделю я участвовала еще в трех патрулях: на Берр, во время фигурных полетов, на облачном драконе во время гонок облачных драконов, и на водном драконе во время прыжков без полета в воду. Когда мы не были заняты на Дракониаде, Кайл вывозил Берр на тренировку и устраивал испытание мне. Я все еще слабо понимала, как нужно управляться с контролем полета, но держалась не в пример уверенней.

Одновременно с началом учебы Кайл прекратил всякие попытки меня соблазнить. Совсем. Чем вызвал едва ли не разочарование. То есть разумная часть меня, конечно, радовалась, что не приходилось каждую ночь перед сном отбиваться от мужа, да и на драконе было бы проблематично отвязаться от приставаний. Но часть, которая не обладала чувством стыда и не умела рассуждать логично, с затаенной надеждой смотрела на Погонщика, когда тот желал спокойной ночи или звал меня по имени. И эта странность заставляла часами прокручивать в голове все моменты нашего совместного пребывания в одном доме. Утомительное занятие, надо сказать. Так я и не нашла причин этой внезапной холодности мужа, а о самой логичной — любовнице — думать почему-то не хотелось, хоть я сама этот вариант и озвучила.

Зейн и Стерх молчали. Проходили мимо меня, будто не замечая, препятствий не чинили, слухов не распускали. Кайл усмехался, считая, будто это была его личная победа. А у меня в душе росло какое-то странное необъяснимое чувство тревоги. Которое так некстати заглушила проклятая ветрянка.

Как-то я и забыла о ней, переполненная впечатлениями, которые принесло начало жизни в браке.

В выходной, когда я отпустила Эльку и Лирэль в парк и позволила себе доспать еще пару часиков ввиду неважного самочувствия, Кайл решил, что хватит ему меня игнорировать, и вновь пошел в наступление.

Сквозь тревожный рваный сон я почувствовала ладонь мужа, забравшуюся под рубашку.

— Доброе утро. — Он прижался ко мне и засопел в ухо. — Раз уж ребенок ушел гулять, может, и мы развлечемся как следует?

Он принялся осторожно целовать мою шею и одновременно гладить живот, явно намереваясь добраться до всего, чего ему хотелось с самой свадьбы. Я застонала.

Не от возбуждения, к сожалению. Почему-то его прикосновения вызвали волну неприятных ощущений, какое-то странное головокружение и едва ли не тошноту. Я поморщилась и открыла глаза.

— Мм, сладкая моя, ты такая горячая, — пробормотал Кайл.

И вдруг остановился.

— И это мне не нравится.

Он заставил меня перевернуться на спину.

— Я, конечно, люблю горячих девушек, но не настолько. Ты что, заболела?

Точно! Через жар и невесть откуда взявшуюся головную боль пришло воспоминание. Ветрянка! И срок подошел… Как я могла забыть?