Читаем без скачивания Товарищество кольца (Властелин колец 1, 2) - Джон Толкиен

И хотя его страх был так велик, что, казалось, составляет часть окружающей его тьмы, он обнаружил, что думает о Бильбо Бэггинсе и его рассказах, о его путешествии за пределы Удела, о его дорогах и приключениях. В сердце самого откормленного и робкого хоббита прячутся зерна храбрости (правда, иногда очень глубоко) и ждут самой последней и отчаяной опасности для того, чтобы прорасти. Фродо был не са

109

мым полным и не самым робким: хотя он и не знал этого, Бильбо и Гэндальф считали его лучшим хоббитом в мире. Он решил, что его приключение пришло к концу, к ужасному концу, но именно эта мысль укрепила его. Он почувствовал, что напрягается, как для последнего прыжка: больше он не был слабым и вялым, не был беспомощной добычей.

Лежа неподвижно и приходя в себя, он заметил, что тьма постепенно рассеивается и вокруг него разливается бледный зеленоватый свет. Вначале он не понял, откуда исходит этот свет: казалось, у него не было причины, источника, он заливал пол, не достигая, однако, стен и крыши. Он повернулся и увидел в этом холодном свете лежащих Сэма, Пиппина и Мерри. Они лежали на полу, лица их были смертельно бледны: и они были одеты в белое. Рядом с ними лежало множество сокровищ, вероятно, из золота, хотя в этом свете они казались холодными и нежеланными. На головах хоббитов были золотые обручи, вокруг пояса - золотые цепи, а на пальцах множество перстней. С боков у них были мечи, а у ног - щиты. А поперек их шей лежал один длинный обнаженный меч.

Внезапно раздалась песня: холодное бормотание, поднимавшееся и опускавшееся. И голос, казалось, шел издалека и вселял невообразимый ужас, иногда он был высокми и тонким, иногда низким и хриплым, как стон из-под земли. Из бесформенного потока печальных, но ужасных звуков, время от времени вплетались слова, угрюмые, жестокие, холодные слова, бессердечные и безжалостные. Сама ночь бранила утро, которого была лишена, и холод проклинал тепло, к которому стремился. Фродо продрог до самого сердца. Через некоторое время песня стала яснее, и он с ужасом понял, что она превратилась в заклинание:

Да будут холодны руки, сердца и кости,

Да будет холоден сон под камнем:

Никогда не проснется на каменной постели,

Никогда, пока не угаснет солнце и не умрет луна.

В черном ветре умрут звезды

А они будут по-прежнему лежать тут на золоте,

Пока Господин Тьмы не поднимет руку

Над мертвым морем и высохшей землей.

Фродо услышал какие-то скрипучие звуки. Приподнявшись на локте, он обнаружил при бледном свете, что они лежат в чем-то вроде коридора. За ними коридор сворачивал, образуя угол. Из-за угла тянулась длинная рука, протягивая палцы к Сэму, который лежал к ней ближе всего, к рукояти обнаженного меча, лежащего на телах хоббитов.

Вначале Фродо почувствовал себя так, будто действительно был превращен заклинанием в камень. Затем дикая мысль о бегстве промелькнула у него в мозгу. Он подумал, не надеть ли ему кольцо: может тогда дух Кургана не увидит его, и он сможет найти выход. Он уже видел себч бегущим по роскошной траве, оплакивающим Сэма, Пиппина и Мерри, но свободным и живым. Гэндальф согласится, что он ничего не смог сделать.

Но храбрость, которая проснулась в нем, оказалась слишком сильна: он не мог так просто покинуть своих друзей. Он колебался, шаря рукой в кармане и борясь с собой... А рука тем временем подбиралась все ближе. Внезапно решимость укрепилась в нем, он схватил лежащий рядом с ним короткий меч и, встав на колени, наклонился над телами товарищей. Изо всех

110

сил он ударил по тянущейся руке у запястья и перерубил ее: в тот же момент меч его раскололся у рукояти. Послышался крик, свет погас. В темноте послышались фыркающие звуки.

Фродо упал на Мерри - лицо Мерри было ужасно холодным. В мозгу у Фродо вспыхнуло исчезнувшее с появлением тумана воспоминание о доме над холмом и о песне Тома. Он вспомнил мотив, которому научил его Том. Тихим отчаянным голосом он начал: "Хо! Том Бомбадил!", и с этими словами голос его стал крепче, он заполнил все темное пространство, которое ответило эхом, похожим на звуки трубы и барабана:

Хо! Том Бомбадил! Том Бомбадил!

У воды, в лесу и на холме

в тростниках и под землей,

У огня, на солнце и под луной услышь нас!

Приди, Том Бомбадил, мы нуждаемся в тебе!

Внезапно наступила глубокая тишина, и Фродо услышал, как бьется его сердце. Потом послышался далекий, как будто проходящий сквозь толстые стены и крышу голос:

Старый Том Бомбадил веселый парень

Куртка его ярко-голубая, а ботинки жетлые.

Никто не мог поймать его, потому что Том хозяин,

Песни его сильны, а ноги быстры.

Послышался долгий рокочущий звук, как будто от падающих и катящихся камней, неожиданно в пещеру хлынул свет, настоящий дневной свет. В конце зала, за ногами Фродо появилось напоминающее дверь отверстие: в нем показалась голова Тома (шляпа, перо и все остальное), обрамленная стоящим за ним огненным диском солнца. Свет упал на пол и лица троих хоббитов, лежавших рядом с Фрдо. Они не пошевелились, но лица их потеряли мертвенный оттенок. Теперь они, казалось, просто крепко спали.

Том наклонился, снял шляпу и вошел в темную пещеру, напевая:

Уходи, старый дух! Исчезни в свете солнца!

Сморщись, как холодный туман, улети,

как поющие ветры

Улетают в пустыни за горами!

Никогда не возвращайся вновь!

Оставь пустой свою могилу!

Забудь обо всем и пребывай во тьме

За запретными дверьми, пока существует мир!

Послышался крик, и внутренняя часть помещения с грохотом обвалилась. Послышался вой, уносившийся вдаль, на какое-то огромное: после этого наступила тишина.

-- Пойдем, друг Фродо! - сказал Том. - Пойдем на чистую траву! Помоги мне вынести их.

Вместе они вынесли Мерри, Пиппина и Сэма. Когда Фродо в последний раз покидал могилу, ему показалось, что он видит отрубленную руку, все еще пытавшуюся за что-нибудь уцепиться. Том еще раз вернулся в могилу, и оттуда послышались звякающие и брящающие звуки. Он вышел, неся в руках охапку сокровищ: золотые, серебрянные, медные и бронзовые вещи, бусы, цепи, драгоценные украшения. Он взобрался на вершину зеленой могильной насыпи и положил драгоценности.

Так стоял он, держа в руке шляпу, ветер раздувал его волосы: он смотрел на троих хоббитов, лежавших на траве к

111

западу от могилы. Подняв правую руку, он сказал повелетильным тоном:

Проснитесь, мои веселые приятели!

Проснитесь и услышьте мой зов!

Пусть будет теплым ваше сердце и руки!

Холодный камень упал,

Темная дверь широко распахнулась,

Мертвая рука разбита.

Ночь идет за ночью, а ворота отперты!