Читаем без скачивания Шифр фрейлины - Евгений Сухов

– С вензелем оно смотрелось бы получше. – Девушка надела кольцо на безымянный палец. Изумруд тотчас брызнул крошечными зелеными лучиками.

– Возможно.

– А где оправа?

– Оправу я продал, – честно признался Владлен. – Не ехать же нам без денег.

– Кому?

– Это уже не важно. Главное, что нам за нее хорошо заплатили. – Заметив, как Людмила погрустнела, продолжил строго: – Все, хватит о деньгах! Люся, ты что-нибудь приготовила? Знаешь, мы чертовски проголодались.

– Да, приготовила борщ, – несколько растерянно отвечала Людмила. – Есть гуляш с макаронами.

– Отлично! – потер ладони Владлен. – Назар, пойдем на кухню.

Разговор за столом протекал неспешно. Владлен чувствовал себя невероятно усталым и был уверен, что Назар испытывает ту же опустошенность. Груз в три миллиона долларов давил на плечи куда сильнее, чем атмосферный столб, к такому богатству следовало привыкнуть. Вот только времени на это не оставалось.

Богатство было реальным. Оно лежало на большом раскладном столе, сложенное в аккуратные ряды. Его можно было подержать, подкинуть кверху, даже понюхать, зная при этом, что оно не улетучится, не растворится в воздухе и будет по-прежнему лежать на столе и радовать взор.

Назар отодвинул от себя пустую тарелку и, поднявшись из-за стола, вернулся в зал. Подошел к столу, на котором лежали деньги; подняв одну пачку, повертел ее в руках и небрежно бросил на стол.

– Влад, я вот что предлагаю. Оставим себе тысяч по десять, их декларировать не нужно, а остальные деньги положим на счет в нашем банке. Сделаем пластиковые карточки, и за границей можно будет снимать наличность.

Владлен слегка поморщился:

– Хлопотно это все. А потом, ведь за каждое обналичивание будут брать процент. Ты думал об этом? Хоть денег у нас полно, но тоже как-то не хочется кормить бездельников. А еще мы не можем снять сразу большую сумму, скажем, на покупку машины – есть определенный лимит. Я тут вчера связался со своим армейским приятелем, он служит на таможне в Бресте. Сказал, что поможет нам переправить деньги.

– Хорошая новость, – кивнул Назар. – Ты по-прежнему хочешь на Кипр?

– Не раздумал. Устал я от этого снега! А там вечное лето. Море, пальмы, солнце… Красота! Можно будет замутить какой-нибудь бизнес. Скажем, выпекать бородинский хлеб. Он там пойдет на «ура»! Русских там много, так что заживем, как подобает.

– А нас не начнут обыскивать, когда мы полетим из Германии?

– Не переживай, не начнут. Там есть один хитрый чартерный рейс. Особенно там не досматривают, просто проверяют паспорта, и все!

– Знаешь, Влад, как-то все гладко у нас получается. Я к таким вещам настороженно отношусь.

– Просто нам везет.

– Пусть будет так. И все-таки, как будем переправляться на Кипр?

– Сидора знаешь?

– Ну?

– Я тебе не говорил о нем раньше времени. Но он именно таким образом перевез свои деньги на Кипр… В Турции нас должен встретить человек, который и переправит нас на греческую часть острова. Работают они за хорошие деньги. Отставники из какого-то турецкого спецназа.

– А не боишься, что эти спецназовцы могут из нас вытрясти душу вместе с деньгами?

Лозовский на мгновение задумался, после чего уверенно отвечал:

– Думаю, такого не случится. Во-первых, я доверяю этому парню, он не из тех, кто подставляет; а во-вторых, в переправке заинтересованы сами турки. В конце концов, они с этого кормятся, и если с нами что-то случится, к ним просто никто больше не пойдет, канал может закрыться. А мы им еще клиентов подгоним.

Назар покачал головой:

– Что-то мне это не нравится.

– Не переживай, все будет путем. Не нужно просто светить деньгами, чтобы не было соблазна. Мы придерживаемся такой версии: скопили кое-какие деньжата, но везти их через таможню боимся. Вот и все!

– А Люся как? – спросил Назар, показав взглядом на кухню, откуда раздавался звон посуды.

– Что Люся? – не понял Владлен.

– Ты ее берешь с собой?

– Да. Без нее я не могу, – признался Владлен. – Через пару дней выезжаем. Отвези машину к механику. Пусть посмотрит ее как следует. Мало ли что, все-таки путь не близкий, да и запчастей надо прикупить на всякий случай.

– Хорошо, сделаю.

– Как будешь готов, так утром, часов в пять, и поедем. На трассе в это время большегрузов очень мало, так что от Москвы сумеем отъехать далеко. За сутки спокойно доберемся до Германии, со всеми этими таможнями…

Спускаясь по лестнице, Вадим Кузнецов обратил внимание на двух парней, поднимавшихся ему навстречу с объемной сумкой в руках. Один из них показался ему знакомым. Так оно и есть! Всмотревшись, он узнал Владлена Лозовского, чью фотографию четыре дня назад ему дал Илья Никольский. Вот оно как получается: оперативники подключили всю мыслимую и немыслимую агентуру, расспрашивают о нем всех знакомых, а Лозовский затаился в его подъезде. Ну и дела!

Спустившись вниз, Вадим прислушался. Парни остановились на четвертом этаже. Еще через минуту приоткрылась дверь, и послышался женский голос. Дверь с шумом захлопнулась, и подъезд погрузился в тишину.

Вытащив телефон, Кузнецов набрал номер Никольского:

– Товарищ майор, кажется, я отыскал Лозовского.

– Это каким же образом?

– Случайно. Вышел из своей квартиры, спускаюсь по лестнице, а он мне навстречу идет с каким-то парнем.

– Тебе повезло.

– Есть такое дело. В квартире, что они остановились, кажется, проживает еще и девушка.

– Ты ее рассмотрел?

– Не сумел, я был внизу, не хотел светиться.

– Правильно сделал.

– Они несли какую-то тяжелую сумку.

– Сумку, говоришь… – задумчиво протянул Никольский. – Сделаем вот что, понаблюдай за ними пока. Может, еще что-нибудь всплывет.

– Хорошо, понаблюдаю.

– А завтра я пришлю группу для их задержания. Надеюсь, до утра они никуда не денутся.

– Как будто бы нет. Вели себя очень спокойно, не нервничали.

– Вот и договорились. Если будет еще что-нибудь интересное, звони!

Глава 34

Таврический дворец. Возлюбленный императрицы

На город легла темень, и Таврический дворец, увенчанный плоским куполом на невысоком барабане, спрятавшийся в глубине сада за высокими липами с колыхающимися кронами и освещенный многими тысячами свечей, напоминал корабль, скользивший в ночи по безбрежному морю.

– Михаил, ты уверен, что этот плут придет? – повернувшись к адъютанту Горчакову, спросил великий князь Константин Павлович.

– Как же ему не прийти, ваше высочество, если он у императрицы едва ли не каждую ночь пропадает. Побудет часа два-три и обратно возвращается. А вот и он! – махнул капитан в сторону гранитной ограды.

Повернувшись, великий князь Константин увидел стройного штаб-ротмистра Кавалергардского полка, кравшегося вдоль гранитной ограды Таврического дворца. Остановившись, кавалергард осмотрелся по сторонам и, мгновенно перемахнув гранитный забор, углубился в чернеющий сад. Спрятавшись в тени высокого каштана, великий князь сумел хорошо рассмотреть молодого человека. Был он высокого роста, пригож, с тонким аристократическим лицом и густыми вьющимися волосами, спадавшими на широкие плечи. Неудивительно, что в такого молодца влюбилась сама императрица.

– Кто он таков?

– Штаб-ротмистр Кавалергардского полка Алексей Охотников.

– Хорош плут! – процедил сквозь зубы великий князь. – Такому только императорский дом позорить.

– Может, окликнуть стражу? – предложил адъютант князь Горчаков.

Кавалергард с уверенностью человека, которому приходилось бывать здесь не однажды, заторопился по тропинке прямо к Таврическому дворцу. Приостановился, спрятавшись за дерево, когда мимо проходил караул, и вынырнул из темноты, едва служивые повернули за угол.

Неожиданно одно из окон на первом этаже распахнулось, и великий князь увидел в проеме женский силуэт, в котором без труда узнал императрицу Елизавету Алексеевну.

– Боже! За что же моему брату такое наказание? – невольно выдохнул Константин Павлович.

Кавалергард легко вскочил на подоконник и спрыгнул в темноту комнаты, угодив в объятия императрицы. Оконные рамы прикрылись, спрятав любовников от любопытных взглядов.

Александр Первый верностью молодой жене не отличался. Он всегда любил женщин, до женитьбы жил весьма бурно, а в покои своей матушки, переполненные молоденькими фрейлинами, заявлялся, как султан в собственный гарем. Редкая из них не удостаивалась его внимания. Правда, это обстоятельство ни в коей мере не пошатнуло их репутацию, а может, даже упрочило ее (не каждая из женщин может похвастаться тем, что в любовниках у нее был сам император), так что впоследствии они весьма удачно повыходили замуж, понарожали детей и играли в свите императрицы весьма заметную роль в качестве статс-дам.

При дворе поговаривали, что Александр имел с дюжину внебрачных детей. Возможно, так оно и было. Император не страдал постоянством – единственной женщиной, к которой он питал нежные чувства, оставалась Мария Нарышкина, родившая ему двух дочерей и сына. Так что у императрицы было предостаточно оснований обижаться на мужа. Но отплатить ему той же монетой… Это уж, право, слишком!