Читаем без скачивания Как был покорен Запад - Луис Ламур

Она услышала шаги Зеба Ролингза раньше, чем смогла увидеть его, и почувствовала в этих шагах усталость. Она знала, что он встревожен, она видела ту же тревогу на лице отца. И понимала, что тревога эта вызвана индейцами.

Зеб подошел и остановился рядом. Постоял немного молча, подставив лицо ветру, ловя его прохладу,

— Зеб, — сказала она, — о чем вы думаете?

— Какая-то навязчивая идея. Один из этих людей, что мы похоронили сегодня, напомнил мне мать. Не скажу даже, чем точно… что-то такое в лице…

— А какая она была?

— Какая? Добрая… — не сразу ответил он, — исполненная любовью к земле. Любила свою семью… и была у нее в характере поэтическая жилка. То в одном, то в другом проявлялась. А я в папу пошел.

— А какой был ваш отец?

— Наверное, на меня был похож. А еще больше — на вашего папу. Забавная штука, — добавил он задумчиво, — о родителях редко думаешь иначе, чем о родителях. До тех пор, пока сам не станешь старше и не начнешь понимать, что и у них были свои надежды, мечты, устремления и тайные думы… Просто принимаешь их как данное, а потом вдруг однажды с изумлением узнаешь, что они были влюблены, или там сильно увлечены чем-то. И не перестаешь гадать — а какие же они на самом деле, в душе… пока не станет слишком поздно… Не один хороший отец — или мать — работает не покладая рук, чтобы вырастить детей, а душа его — или ее — блуждает где-то далеко за горизонтом, гоняется за своей мечтой… мечтой, которую из-за этих детей никогда не поймать.

— Я понимаю…

— Действительность имеет обычай воздвигать препятствия. Как сейчас.

— Сейчас?

— Мне нравится армейская служба. Я давно уже не могу вообразить себя вне армии, хоть война и кончилась. Но сейчас обстоятельства складываются так, что, может быть, мне придется подать в отставку.

— Из-за Майка?

Даже если он и заметил, что она назвала Кинга по имени, то не придал этому значения.

— С одной стороны — из-за него. А с другой стороны, есть кое-что поважнее. Сейчас сошлись лицом к лицу не просто два народа, а два образа жизни: один — это охота и добывание пищи, а другой — деловая, коммерческая, техническая деятельность со всеми ее нуждами и потребностями. Когда такие два народа сталкиваются лицом к лицу, один из них, менее приспособленный к выживанию, будет изгнан. Это неправильно, это ошибка… но так уж оно есть.

— И Майк хочет, чтобы это вы изгоняли?..

— Да.

— Но если это неизбежно, то что вас смущает, почему вы раздумываете?

— Человек всегда раздумывает, Джули. И потом, не обязательно начинать изгнание прямо сейчас. Ваш отец думает, что индейцы вызывают у Майка раздражение… может, он и прав. Ясно одно: мы с Кингом по-разному смотрим на это дело. Кинг надеется взять надо мной верх, потому что может использовать политическое влияние… а ни один военный человек не станет спокойно терпеть, чтобы ему отдавал приказы штатский, хоть и политик. Президент — это другое дело. Он, конечно, штатский, но, в то же время, он и главнокомандующий…

Не задумываясь, они пошли прочь от палатки. Рука Зеба скользнула к поясу — револьвер на месте. Далеко они не пойдут; он не любил ненужного риска — его любят только дураки. Риска и так хватает в обыденной жизни.

— И что же вы будете делать, Зеб? Я имею в виду, если уйдете из армии…

— Поеду на запад. Может, заведу ранчо. У нас в семье, похоже, все стремятся на запад, кроме разве что Джеремаи.

Он рассказал ей о Джеремае, а потом и о тете Лилит. О тетке он вспомнил потому, что муж Лилит, Клив Ван Вален, был заметной фигурой в железнодорожном бизнесе на тихоокеанском побережье.

Но, конечно, он не станет обращаться к дядюшке Кливу, чтобы воспользоваться его влиянием. Зеб Ролингз был из тех людей, кто сам машет кулаками в своей драке и умеет принимать поражение.

— Не стану отрицать, — сказал он ей, — я подумывал временами насчет ранчо. На западе есть свободная земля, и где-то во мне затаилась любовь к земле. Думаю, ко мне это от мамы перешло. Только я бы предпочел остаться в армии, если смогу, несмотря даже на то, что у человека мало шансов дойти до больших чинов, если он не учился в Пойнте note 52. Продвижение по службе — дело медленное… то есть, в мирное время…

Они вышли за пределы лагеря, потом медленно повернули и пошли обратно. Палаточный городок тихо лежал под звездами. Возле штабеля шпал Ролингз заметил часового — его силуэт выделялся на фоне неба.

Когда они расставались, он уже совсем собрался предложить ей уехать с ним на запад — но тут подумал о Майке Кинге. Когда-нибудь Кинг станет вице-президентом Дороги, а может даже и президентом. Он будет обеспеченным человеком. А что может предложить Зеб в противовес этому?

Он ушел, а она еще стояла, глядя ему вслед. Ей было неприятно видеть, что он уходит, и немного обидно, что он не сказал ничего, ничем не показал, что думает и о ней, когда строит жизненные планы.

А скажет ли он что-нибудь вообще? Она ощутила внезапный ужас, подумав, что может и не сказать. Она чуть было не бросилась за ним следом… но потом опустила голову и вошла в палатку.

Лейтенант Зеб Ролингз вел свой патруль по широкой дуге вокруг Конца Путей. Повсюду он натыкался на следы некованых лошадей… кое-где всадники проезжали большими группами; и нигде он не видел борозд от травуа. Это означало, что индейцы ехали без семей, следовательно, это были военные отряды… Он поднялся верхом на вершину холма и осмотрел местность.

— Сержант, — сказал он, — вы в последние несколько дней видели Джетро Стьюарта?

— Он где-то поблизости. Правда, я с ним не говорил. С тех пор, как он привез этих убитых…

Ролингз был обеспокоен. Конечно, группы индейцев, проходившие через эти места, могли быть и охотничьими отрядами, потому что неподалеку находилось несколько больших селений… достаточно близко, чтобы скво могли прийти и освежевать убитых животных. Но здесь, вблизи железной дороги, дичи совсем мало — из-за шума и суеты… так что вряд ли следы были оставлены охотничьими отрядами. Правда, индейцы временами приезжали к лагерю попрошайничать или просто поглазеть на белых людей, занятых своими непостижимыми делами…

Но Ролингз ощущал беспокойство — а он был достаточно опытен, чтобы доверять собственной интуиции.

Местность вокруг открытая, хотя и не настолько открытая, как это казалось с первого взгляда. Железная дорога спускалась в широкую долину, но долину эту обрамляли холмы — довольно пологие, но кое-где срезанные крутыми обрывами. Гребни повыше поросли лесом, полосы деревьев тянулись и вдоль редких ручьев. Большой отряд всадников, знающих местность, мог тут проехать незамеченным достаточно далеко, пробираясь по руслам ручьев или под деревьями.