Читаем без скачивания Это Америка - Владимир Голяховский

— Ах, мамочка! Пока еще не сделал! — раздраженно закричала ей прямо в ухо Рахиль.

— Ну так бы и сказали. Но если богатый, стоит подумать.

Берл улыбнулся на ее замечание:

— Так — так. Я этого молодца знаю, он совсем не богатый, приехал года два назад из Львова, там его ссылали в Сибирь. Говорит, за сексуальные наклонности.

Лева опять стал кричать:

— И правильно сделали! Жаль, что выпустили. Как его могли принять в Америке?

— Али как его не принять? В Америке это никого не касается.

— А вот меня это касается, — и Лева поднес увесистый кулак к лицу дочери. — Посажу тебя дома под замок, чтобы не смела приводить ко мне в дом всякого… — а потом возмущенно повернулся к Берлу: — Куда правительство смотрит, когда творятся такие безобразия?!

Берл пожал плечами:

— А знаете, это так: членам правительства, сенаторам, конгрессменам и мэрам городов выгодно их поддерживать, чтобы они тоже голосовали за них. Вы пока не понимаете. Помалу — помалу, вы привыкнете. Это Америка.

Лиля слышала раздраженные крики из соседнего номера и вышла в коридор узнать, что случилось. Она увидела, как Рая выскочила из номера и хлопнула дверью, за ней бросилась Рахиль, но не догнала.

— Что-нибудь произошло? — участливо спросила Лиля.

Рахиль закрыла лицо руками:

— Ой, не спрашивайте, это какой-то кошмар! Наша дочка привела какого-то молодого верующего еврея в кипе, а он оказался этим самым, ну, как его… геем, что ли. Вы доктор, вы что-нибудь об этом знаете?

— Знаю немного, у некоторых есть такие наклонности.

Наклонности? Ой, господи, что же это такое! Это же хуже, чем в Советском Союзе. Там мы жили и знать ничего об этом не знали. А здесь, оказывается, у них даже есть своя синагога для этих самых.

— Своя синагога для геев? — Лилю это тоже поразило.

— Да, да, и наша дура с ними связалась. Ой, боюсь я что она станет ходить туда и совсем свихнется.

Лиля стала успокаивать мать:

— Не волнуйтесь, ваша Рая такая хорошенькая, найдет себе настоящего мужчину.

23. Английский язык

Практически никто из тысяч русских эмигрантов не знал английского языка. Те, что поселились на Брайтоне и поблизости, говорили только по — русски и обрекали себя на изоляцию от остальной Америки. Они писали в письмах тем, кто собирался уехать: «Английский можешь не учить, он здесь не нужен: на Брайтоне все говорят на русско — еврейском жаргоне, а то, что у тебя первый язык идиш — огромный плюс»[42].

Сотрудники НАЯНЫ разговаривали с эмигрантами через переводчиков, но переводчиков не хватало. Если подходящего специалиста под рукой не было, ведущие пытались объясниться с ними на английском и с помощью жестов. Лиле было стыдно и обидно за свой народ. Она и сама была почти немая, хоть и старалась выжать из себя какие-то слова на английском. Раз она спросила свою подругу Лорочку Жмуркину:

— Как ты научилась говорить по — английски?

— Как стала убирать в квартирах у американцев, так и разговорилась. А еще ходила на Кембриджские курсы английского языка для эмигрантов, на 42–й улице. Там ты тоже скоро разговоришься. Там учится много молодежи из Латинской Америки. Все они такие живые и болтливые, что ты очень скоро станешь с ними болтать и у тебя развяжется язык. Главное, их не надо стесняться, как американцев, — болтай себе, как хочется, они поправят.

НАЯНА оплатила Лиле эти курсы, и вот она в первый раз пошла туда пешком тридцать кварталов, экономя деньги на транспорте. Ходить по Нью — Йорку она любила, испытывая смесь восхищения и страха перед городом.

На углу 42–й улицы Лиля залюбовалась зданием в классическом стиле — Публичной библиотекой. Потом она повернула на 42–ю улицу с прекрасным старинным зданием вокзала, построенного знаменитым миллионером Вандербильтом еще сто лет назад. Вдоль улицы стояло много шикарных отелей и богатых магазинов. Лиля подошла к 80–этажному Chrysler Building с красивой остроконечной вершиной. На первом этаже здания и размещались курсы.

Молодая чернокожая секретарша улыбнулась Лиле и дала ей лист с незаконченными фразами, к ним нужно было подобрать подходящие продолжения и дать грамматически правильные окончания. Лиля села дописывать фразы, будучи уверенной, что ее не возьмут выше первого — второго уровня. Секретарша приложила к ее ответам трафареты, по которым сверялись ответы, и сказала:

— Четвертый левел. Поздравляю. Начнете прямо завтра, занятия с часу до пяти.

Обрадованная, удивленная и немного усталая, Лиля поехала в гостиницу на автобусе, она торопилась приготовить еду и рассказать Лешке о своем успехе. Он и сам ходил в тот день узнавать про колледж.

Лиля прямо с порога выпалила:

— Лешенька, я студентка четвертого левела кембриджских курсов.

— А сколько всего этих левелов?

— Восемь.

— Хм, неплохо… — и грустно добавил: — Мам, я нашел колледж, который принадлежит городу. Жителей Нью — Йорка туда принимают бесплатно. Мне сказали, что я eligible, гожусь для поступления. Но надо дать адрес, по которому мы живем постоянно, а у нас такого нет. Когда мы сможем найти квартиру?

Лиля расстроилась — скорей надо находить квартиру. А Лешка вздохнул, но потом уселся перед телевизором, включил любимый мультфильм «Том и Джерри» и стал хохотать. А Лиля снова и снова думала: нужна квартира, квартира…

На курсах занимались эмигранты чуть ли не из всех стран мира, при этом доминировали латиноамериканцы и выходцы из Азии. Впервые Лиля увидела, как выглядят выходцы из Мексики, Бразилии, Перу, Аргентины, Ямайки, Гаити… Были на курсах и филиппинцы, корейцы и израильтяне. В своих странах они с детства общались с американскими туристами и бизнесменами, поэтому у них был неплохой разговорный язык, но они не умели читать и писать. Никогда Лиля не видела такого смешения рас и наций и никогда раньше не могла бы себе представить, кого только не принимала Америка.

Эмигрантов из Советского Союза на курсах было мало, с Лилей занимались только московский юрист Геннадий Лавут и две девушки — москвички Нина и Наташа Райхманы, которых она видела еще в Вене. Лавут продолжал поглощать свой любимый шоколад и все время повторял:

— Мне надо усовершенствовать английский, чтобы стать американским юристом.

Сестры Райхман, веселые, неунывающие девушки, говорили, что ищут женихов, но выбор перед ними стоит тяжелый:

— Мы читали книжку Хелен Браун «Секс и одинокая девушка»[43] и ее журнал Cosmopolitan. Там прямо говорится, что незамужние девушки должны заниматься сексом и получать от этого удовольствие. Знаете поговорку? Прежде чем встретишь прекрасного принца, тебе придется перецеловать много жаб.