Читаем без скачивания Чистильщик - Дмитрий Соловьев

– И все-таки, если отбросить лирику и пасторальность, – где сейчас Крысолов?

– Господи, – вздохнул Николай Николаевич, – какие вы болваны! С чего вы взяли, что он отчитывается мне? И почему вы так уверены, что я сказал бы вам о том, где он, даже если бы знал?

Боров улыбнулся еще шире, словно услышал желаемое, и сунул руку по а пиджак, где куратор еще раньше заметил под складками ткани выпуклость кобуры скрытого ношения.

– Придется вам, видимо, пройти курс лечения, – пробормотал глава филиала, ухватившись за рукоять пистолета.

Николай Николаевич знал, что это означает: все сотрудники Синдиката – за исключением аномалов, и так обладавших высокой сопротивляемостью к наркотикам, – имели нечувствительность к препаратам, в простонародии именуемым «эликсиром правды». За исключением одного, изготовленного лет двадцать назад, препарата на основе вытяжки из гипофиза аномалов. Правда, после введения препарата в кровь обычного человека испытуемый жил от пяти до семи часов и умирал в страшных мучениях. Применялся препарат всего два или три раза, и в каждом случае финалом допроса с этим «эликсиром» была мучительная смерть.

Пиджак Николая Николаевича был расстегнут, и пистолет он выхватил быстрее Борова. Щелкнул предохранителем, буквально уперев ствол в жирный подбородок главы.

– Сейчас мы уйдем, – негромко и напористо произнес куратор, поднимаясь из кресла. – Мы уедем подальше, и ты не станешь нас искать – иначе мы вернемся. Я не хочу вредить вам, я всего лишь подаю в отставку. Запомни и передай другим. Мы – уходим, просто уходим.

– Мы? – язвительно переспросил Боров, и куратор услышал за своей спиной характерный щелчок выброшенного из пружинных ножен ножа. И все понял – и странную беспечность Борова, и причину своего беспокойства, и прохладное отношение к своим обязанностям «близнецов». Тупое, как пьяный мордобой в темном переулке, предательство. Боров как-то сумел переманить (перекупить?) его телохранителей. Четко зная, что аномалов ему не опередить, Николай Николаевич все-таки не хотел уходить один. Ствол его пистолета по-прежнему был направлен в лицо Борова.

Но он опоздал, опоздал на целую вечность. Палец только начал нажимать на спусковой крючок, взводя курок, а в воздухе уже тонко свистнуло узкое обоюдоострое лезвие брошенного ножа. Жгучая боль пронзила все тело бывшего куратора, растекаясь откуда-то из основания черепа. А тело вдруг стало деревянным, точнее – словно большим мешком, набитым опилками. Пистолет выпал из одеревеневших непослушных пальцев, ноги подогнулись, и Николай Николаевич мягко осел обратно в кресло.

Нож перебил спинной мозг в месте его прикрепления к головному. Сквозь розово-серую пелену перед глазами Николай Николаевич успел увидеть довольную улыбку на – все-таки – испуганном лице Борова и подумать: «Жаль, не увижу эту рожу, когда придет Крысолов… Крысолов… Удачи тебе, парень…»

Мирдза, лениво развалившись на травке, с улыбкой глядела на прыгающую на волейбольной площадке молодежь. Ее немного раздражали взгляды парней, глазеющих на Марту, как всегда резвившуюся в миниатюрном купальнике. Раздражали и их взгляды, регулярно пробегающие по ее телу, словно ощупывая его. Но не натягивать же паранджу, когда телу хочется отдохнуть от одежды, насладиться солнечными лучами и теплым ветром.

Хотя нельзя не сказать, что Марта весьма эффективно использует это глазение в целях победы своей команды, – мальчики противника, глядя на ее фигурку и пуская слюни, пропускали одну ее подачу за другой. Однако же и ее команда начинала пускать слюни, едва происходила смена номеров и Марта выходила к сетке, а молодые люди начинали пялиться на ее практически голую попку.

Минимальные трусики, прикрывавшие лишь узкой черной полоской ложбинку между бронзово-загорелых ягодиц, делали свое черное дело не менее эффективно, чем два крошечных треугольничка, едва прикрывавшие соски. Так что эффект, направленный на противника, с лихвой компенсировался воздействием на своих. Если бы не присутствие Мирдзы, команда Марты могла бы и продуть. Правда, первый тайм противник продул вообще всухую, на одних крученых Марты, но во втором собрался и проиграл лишь со счетом 13:15.

А в начале третьего один из парней в команде Марты подвернул ногу. Девушка попросила перерыв и повернулась к Мирдзе.

– Поможешь? – крикнула она.

Мирдза усмехнулась – теперь у ребят не было ни малейшего шанса. Она встала, потянулась, продемонстрировав себя во всем великолепии, завязала волосы в хвост и вышла на площадку. По вытянувшимся лицам противника увидела, что не ошиблась, и подхватила мяч.

– Подача наша? – спросила она у сестры.

– Ага, – ответила та и покосилась на лица молодых людей. Фыркнула.

– Подаю! – крикнула Мирдза и подбросила мяч к жаркому голубому небу.

Закадрить в ночном клубе подружку было для Крысолова делом нескольких минут. Особенно просто, учитывая прицельное внимание к полуодетой, точнее – полураздетой – девушке со стороны пары мальчиков качкового вида. Девушка не была местной ночной бабочкой – это Крысолов установил легко, с минутку потолкавшись рядом с ней на танцевальной площадке и наскоро просканировав сознание. А посему спокойно согласился на предложение амбалов «выйти поговорить».

Легко разоружив их и оставив отдыхать в глубокой отключке на унитазах и спустив часть деталей неухоженных пистолетов ТТ в унитаз, а остальные – в мусорный контейнер на кухне, куда спокойно вошел, предъявив липовое удостоверение сотрудника МВД, Крысолов вернулся в зал и подсел к девушке. Непринужденный треп, пара коктейлей – и теплое знакомство было завязано. Девушка была в приличном градусе подпития, а посему не особенно обратила внимания на не слишком презентабельный «УАЗ», особенно – после тех коктейлей, что угостил ее Крысолов. Обычнейший С2НзОН в «Маргарите» сделал свое черное дело.

Буквально дотащив на руках хихикающую девушку, Крысолов помог ей открыть дверь квартиры, внес ее в комнату, уложил на диван и стремительно осмотрел всю квартиру. Никого – ни в кухне, ни в санузле, ни во второй комнате. Коротко и точно нажал кончиком среднего пальца за ухом девушки, надежно вырубив до утра, и перенес ее в спальню, положил на кровать, укрыл одеялом и огляделся дотошнее. Телефон в квартире был, что облегчало жизнь. Среди вещей не обнаружилось таких, что были девушке не в пору, – значит, здесь она жила одна.

Вышел в ванную комнату и врубил душ на полную мощность, горячей воды, правда, не было, да и не нужно. Поглядел на себя в зеркало, качнул головой и сплюнул в раковину. Процесс метаморфоз закончился буквально три-четыре дня назад, и Крысолов в очередной раз с трудом привыкал к своему новому лицу. Черные волосы, брови и усы, отпущенные в дороге, наскоро сбритая щетина; квадратный подбородок с ямочкой посередине, тонкий нос с широкой, словно неоднократно сломанной переносицей, узковатые глаза, прижатые к черепу уши. Общее в лицах было только одно – бесцветные глаза и хищное выражение. То, что почему-то нравилось в принципе большинству женщин.

Крысолов усмехнулся, мгновенно – на «раз-два» – разделся и шагнул в обшарпанную ванну под тугие холодные струи. Кряхтя и фыркая, он с полчаса нежился под душем, соскабливая жесткую щетину, смывая дорожную пыль и усталость.

7. КРАЙ СВЕТА

Крысолов греб немеющими руками. К счастью, течение здесь было не очень сильным, но с другой стороны из-за волгоградской плотины река была широкой, и плыть предстояло долго. Все тяжелое снаряжение он выбросил, едва войдя в обжигающую холодом воду и взломав тонкий прибрежный ледок. Зашвырнул на глубину плоский ранец с патронами, пластитом и продуктовым НЗ, бросил туда же и новенький пистолет-пулемет «Хеклер-Кох» МП-5 А-2 с боекомплектом.

Но все равно, даже почти игрушечный «маузер» ХСП калибра 7,65 мм, весивший вместе с глушителем семьсот граммов, да пара ножей, привычно прикрепленных к предплечьям, тянули на дно, как пудовая гиря. Ботинки снимать Крысолов не стал – как ни двужилен он был, но марш-бросок босиком по снежку представлял слабо, особенно после своего моржового заплыва через Волгу не в самом узком месте. Да и босой человек, бегущий по снегу, всегда привлекает внимание.

Задание было практически провалено. Уничтожить всех предателей одним махом не удалось – трое не явились на встречу, и Крысолов поднял на воздух хибару на окраине Саратова с теми, кто прибыл. Из тех, что не явились, Крысолов успел ликвидировать только одного – опера местного уголовного розыска. Но игра шла уже на грани провала – Крысолова засекли, и приметы его разошлись по всем постам. Началась облава. Единственный путь лежал через Волгу, но мосты контролировались. Пришлось плыть.