Читаем без скачивания Все жизни в свитке бытия - Людмила Салагаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Попросилась в отпуск. С милой душой отпустили, на путёвку денег подбросили. В Пятигорске в пансионате восемнадцать дней пробыла, из них десять проспала. Возвращалась домой, и в самолёте возле туалета нашла Его, любовь свою. Стоит, разминается. Вот! – на экране телефона появился он. Лидия сорвалась с кровати, включила свет. Мужик видный, даже лучше, чем представить можно. Тёплый взгляд, глаза распахнутые.
– Ух ты! – Тоня отпила вина. – Спрашиваю, указывая на кабинку: «Свободно?» Отвечает: «Да кому он нужен, туалет этот. Пожалуйста, проходите!» – а у самого из глаз смех брызжет. Вернулась я на место, самолёт полупустой был, молю Бога ли, кого другого, не знаю: «Ну пусть он сядет рядом со мной!» И через минуту он рядом: «Не возражаете?» Проговорили мы всё оставшееся время. Будто только и ждали, чтобы друг дружке жизнь свою рассказать без утайки.
Когда приземлились, аж страшно стало: а как мы друг без друга? Он давно один. Жена на циркача-эквилибриста заезжего поменяла его много лет назад. В одночасье – дочку под мышку, двух кошек в кошёлке – в другую руку, и с цирковой труппой пустилась в путешествие. Пустая была. Молодая. Теперь у него одна забота – дочке образование дать. Он – бурильщик. На вахты ездит, в Мьянму.
Закрутилась у нас любовь вроде буранчика. Витюша всё вокруг в праздник превращает. Любая мелочь ему для баловства. А уж ласковый! И приголубит, и пожалеет, и рассмешит. У него отпуск межвахтовый был, так он – за хозяйку. Ужин приготовит, ванну нальёт, розовых лепестков набросает. Было дело, весь балкон шариками разубрал, и на каждом в любви объяснился по-разному. Вот одно: «Нашёл вторую половинку, мою роднулю Антонинку». А что? Мне нравится. С квартиры на квартиру кочевали. То у него ночевали, то у меня. Песни вечером пели на два голоса. Вот эта ему нравилась.
Тоня включила на мобильнике запись. Два голоса красиво выводили «Как упоительны в России вечера». Обнявшись, Лидия и Тоня стали подпевать:
– Любовь, шампанское, закаты, переулки… Тоня застряла после двух стихов, её голос перешёл в рыдания. Лидия не могла поддержать подругу – почувствовав действие слабительного, побежала в туалет.
Тоня дожидалась её с телефоном в руках:
– Посмотри, какого он мне пуделя купил. Говорит, специально выбрал на себя похожего, чтобы мне в его отсутствие не скучно было. Два месяца пробежало. И тут беда моя приключилась. Обследования, анализы, консультации, операция. Вертелась, как волчок. Не хотела, нет, боялась ему сказать, до последнего тянула, знала, что уезжает. За день до операции надо было сюда явиться. В этот день он улетал. Ещё и с днём рождения моим совпало. Всё до кучи. У него свои затруднения оказались, надо было какой-то груз подготовить. Ночевали мы порознь. Ой! – воскликнула Тоня, – глупа выше пупа, – это обо мне.
Вечером собрала я пожитки в больницу и уже спать ложилась – звонок. Посмотрела в глазок – муж мой бывший стоит, с чемоданом и сумкой. Кричит мне: «Открой, поговорить надо!» Пять месяцев про него не вспоминала. Звонит настойчиво. Видно, что-то стряслось. Всё-таки не один год с человеком хлеб-соль ели. Вдруг беда. Открыла. Зашёл. Чувствую, крепко выпивши.
– Пусти переночевать до утра. Нанялся на судно. Квартиру сдал, завтра надо быть в порту. Сегодня друзьям отходную давал, засиделись в ресторане. Не успел уехать засветло. Думал, переночую со своими квартирантами, а у них скандал, возражают, значит, против моего присутствия. Выручай.
Сердце слабое, впустила. Думаю, куда он в ночь, пьяный… Договорились: утром рано на такси уедет. Будильник поставила. И закрылась у себя. С Виктором по телефону спокойной ночи пожелали друг другу. Сказал, что в девять заедет поцеловать меня. А бывший муж, гад, проспал!
Тоня повисла плече у Лидии и застонала. Лидия уже предвидела конец и разволновалась, допила вино, почувствовала круженье в голове и вселенскую грусть от проявляющейся истории.
– Проснулся в семь часов и полез в душ. Я тоже будильник не услышала, ночью не спалось долго. Вышел из ванны – засигналил домофон. Он накинул мой халат – подарок Виктора, весь в розах, – не спрашивая, открыл, а там Виктор. Представляешь, сцена. Ну, Виктор букет ему в руки. Передайте, мол, Антонине. А следом протянул корзину с фруктами. И – вниз по лестнице. А это пришлое чудовище, ящер доисторический, букет на пол бросил, а корзину с фруктами вслед Виктору зафинтилил, так что они разлетелись и прыгали с Виктором наперегонки. Пока я на шум выскочила, такси уже от подъезда отъехало. Ой, да за какие мне грехи это наказание? – воскликнула Тоня, и неиссякаемые слёзы в который раз залили её лицо.
Лидия прижала подругу к себе, гладила мокрые щёки, убеждала:
– Всё образумится. Вы же любите друг друга. Куда она денется, эта любовь! Ты подожди, не убивайся. Мы вместе что-нибудь придумаем. Мы её вернем! Тоня кивком согласилась. Обессиленная от переживаний и алкоголя, предложила:
– Давай споём. Её моя мама любила. «Куда бежишь, тропинка милая, куда бежишь, куда зовёшь? Кого ждала, кого любила я, уж не догонишь, не вернёшь». Тоня и Лидия два раза пропели куплет, после чего Тоня сказала:
– Дальше – не про меня. Споём сначала. И затянули снова.
В это время поехала тумбочка. В проёме – растрёпанная Ирочка. Удивление сделало её лицо неузнаваемым.
– Вы… что это… вино… Пьянствуете… – медленно подбирая слова, она изучала происходящее. – Нарушаете распорядок, – испуг и растерянность сквозили в её голосе. – В сиську пьяные! – это уже Ира набирала обороты.
– Нет, совсем чуть-чуть! – успокоила Лидия.
– И поёте! Пьяные! Ночью! – не унималась Ирочка.
– Мы любовь отпеваем! – обречённо и важно произнесла Антонина, – так вот.
Ира уже стояла рядом, с бутылкой в руке, и рассматривала остаток с крошками пробки.
– Да вы с ума сошли! Она быстренько подбежала к двери, подпёрла её стулом и стала наводить порядок в палате.
– Что случилось-то? – спросила она, окончательно стряхнув замешательство.
– Любимого я потеряла. Вот что случилось. Тоня раскачивалась из стороны в сторону, как китайский болванчик.
– Господи! – простонала Ира, выливая остатки вина в чашку.
– Беда какая! Я это допью. Вам уже хватит. Она обняла Тоню и утешила:
– Любовь – как корь: чем позже приходит, тем опаснее. Это я по себе знаю. Бутылку забираю, сворачивайте поляну, на горшок и в койку. Не дай бог, дежурный доктор зайдёт, всем нам хана.
