Читаем без скачивания Плотский грех - Колин Маккалоу

Когда Уолтер двигался, тщательно соблюдая тишину, его шаги были не громче ночного бриза. Так что встроенная собачья сигнализация не сработала до тех пор, пока незваный гость не ступил на нижнюю ступеньку террасы. Тут пес объявил тревогу, вскочив на все четыре лапы и разразившись какофонией бурного лая.

Внезапный взрыв отчаянного лая усугубил ужас Хэнка, перед которым вырос призрак, Тварь из Черной Лагуны[57], с чем-то громоздким, свисающим с плеч. Не в силах сдержаться, Хэнк громко вскрикнул.

Кисти, краски и палитра разлетелись в стороны – это Хэнк, спотыкаясь, на четвереньках старался убежать вдоль террасы от Неведомого Существа. А Существо по инерции врезалось в мольберт в тот самый момент, когда Фрэнки залаял, а Хэнк закричал, и отбросило от себя свою ношу. Собачий лай оглушительно разносился в тишине ночи, к нему примешивались вопли Хэнка, добавляя в картину мистического ужаса. Затем вдруг раздался какой-то оглушительный грохот, и этот звук переплелся с ослепительной болью в нижней части спины Хэнка; вопли превратились в стенания.

Собака и коп одновременно пулей выскочили из дверей на террасу. Одетый в шорты Кармайн сжимал в руке «беретту». Из нее прогремели четыре выстрела, но злоумышленник уже убежал, оставив на террасе по крайней мере одну жертву. Фрэнки пустился в погоню, но пронзительный свист тут же вернул собаку обратно.

В других домах зажглись огни, и на террасу взбежал по ступенькам Фернандо Васкес, тоже в шортах и тоже угрожающе размахивая пистолетом.

– О боже, Кармайн! – воскликнул Фернандо, подскакивая к электрическому выключателю и придавая месту действия рельефные очертания. – Боже!

– «Скорую», срочно!

Посреди обломков мольберта лежала распростертая сестра Мария-Тереза; один беглый взгляд, и Кармайн перешагнул через нее, чтобы подойти к Хэнку, лежавшему в луже крови и мучимому болью, более ужасной, чем он когда-либо мог вообразить.

– Постарайся не шевелиться, Хэнк. «Скорая» сейчас приедет, и ты не истечешь кровью.

– Лучше бы я умер, лучше бы я умер! – сумел выдавить Хэнк. – Я не чувствую ног, поясница в огне! Кармайн, помогите мне!

– Я не отойду от тебя, пока не приедет «Скорая», а врачи тебе помогут. Первым делом вколют тебе обезболивающее. – Кармайн встретился глазами с Фернандо. – Я не смогу с тобой поехать, я коп и должен остаться на месте преступления, но при первой возможности пришлю к тебе Делию. Есть у тебя кто-то из родных, с кем можно связаться, Хэнк?

– Я один, – прошептал Хэнк, вытирая слезы сильнейшего шока и муки. – О боже, как больно! Хоть бы перестало болеть!

– Это первым делом, солдат. Расскажи, что случилось.

– Не могу! Больно! Больно! – выл Хэнк.

– Еще как можешь, солдат. Это поможет тебе отвлечься.

– Я рисовал, сэр, не думал ни о чем, кроме черной воды и мерцающих на ней огоньков… я больше не могу! Болит, болит! – Некоторое время Хэнк лежал, поскуливая, затем продолжил: – Вдруг передо мной возникла Тварь из Черной Лагуны, как раз когда Фрэнки залаял – я так испугался, что заорал и пригнулся. Чудовище несло на шее женщину, потом оно ее бросило. Потом раздался взрыв – бум! Меня сшибло наземь – как ребенка, которого сбила машина. Наверно, эта тварь в меня выстрелила, да?

– Да, но ты живешь в городе с очень хорошими врачами, благодаря медицинскому факультету Чабба. Лауреаты Нобелевских премий.

«Скорой помощи» понадобилось меньше пяти минут, чтобы добраться до пациента, и в составе экипажа был фельдшер. Хэнку сделали укол морфия, который уменьшил боль до переносимой, и, завывая сиреной, машина увезла раненого в отделение экстренной медицинской помощи. К времени прибытия раненого там уже собиралась команда специалистов по позвоночнику, в которую входил нейрохирург, причем главу отделения доставили с полицейским эскортом.

За немалые годы с тех пор, как здесь купил дом Кармайн Дельмонико, Ист-Серкл переживала и другие потрясения, но это происшествие было самым шумным и жестоким, случившись в тот час, когда городские жители мирно спали. Однако популярность капитана далеко перевешивала эти недостатки, так что никто не жаловался. В конце концов, на Ист-Серкл проживало двое полицейских высокого ранга, и это содержало в себе много преимуществ.

– Единственное, что нам остается, это ждать до утра и молиться, чтобы не пошел дождь, – сказал Кармайн, обращаясь к Фернандо.

– Дождя не будет, так что нам везет, – ответил Фернандо, прихлебывая чай. – Ветер стихает. – Какая-то мысль пришла ему в голову, он поднял взгляд. – Почему ты отозвал Фрэнки назад?

– Он любимец двух маленьких мальчиков, Фернандо, а у того типа пушка, которой он не стесняется пользоваться. Мы с Дездемоной держим Фрэнки в качестве сторожевой собаки, и он блестящ. Сегодня ночью он дал мне время натянуть шорты, схватить пистолет, снять его с предохранителя и приготовиться ко всему. Хэнк был непредвиденным фактором, бедняга. Собаку подвергать риску я не стану.

Среда, 27 августа 1969 года

Детективы встретились в десять часов утра в орлином гнезде комиссара Сильвестри, чтобы обсудить оглушительный оборот, который приняли события в связи с нападением на дом Кармайна. Хотя команда Кармайна не была напрямую с этим связана, Сильвестри попросил, чтобы присутствовали Эйб, Лиам и Тони, так что народу собралось много. Пришли сюда, кроме того, Гус Феннелл и Пол Бахман, а также Фернандо Васкес и Верджил Симс из подразделения патрульных полицейских. Делия уступила свое место у постели Хэнка Симонетте Марчиано, пережившей отставку мужа, капитана полиции, без какого-либо сужения своих источников сплетен. Узнав, что у Хэнка нет родственников, она собрала подруг и взяла дело моральной поддержки пострадавшего в свои руки. Делия не сомневалась, что Нетти как раз тот человек, который справится с этим делом, и со вздохом облегчения вернулась в свой полицейский мир.

– Прежде всего, как Хэнк? – спросил Сильвестри.

– Лучше, чем можно было опасаться, – ответила Делия. – Пуля попала в Хэнка рикошетом и поэтому потеряла часть своей силы, что его и спасло. Она угодила в правую часть таза, достаточно низко, чтобы не нанести весомый урон спинному мозгу. Повреждение получил пучок мелких спинномозговых нервов под названием «конский хвост», но самая сильная травма пришлась на район правой ягодицы. Хэнк на попечении нейрохирургов и пластических хирургов, и первые уже провели операцию, чтобы удалить обломки кости и уменьшить опухоль спинного мозга.

– Он будет ходить?

– Да, сэр, будет. Но вот насколько хорошо, одному Богу известно.

– Ему много времени придется провести в больнице?

– Да, сэр. В конечном счете его переведут к профессору Прарахандре для экстенсивной пересадки ткани, чтобы бедняга мог сидеть на правой ягодице так же хорошо, как на левой.

Сильвестри издал громкий вздох облегчения.

– Что ж, неплохо. Могло быть хуже.

– Могло, – зловеще сказал Пол. – Пуля была начинена ртутью, но стрелявший напортачил.

– Кармайн, что именно произошло?

– Некий неизвестный вторгся на мою территорию примерно в час ночи с телом пропавшей вчера сестры Марии-Терезы. Я думаю, он намеревался оставить ее у меня – причем в доме, а не за его пределами. На моей террасе находился Хэнк Джонс; писал ночной пейзаж, как он это называет. Он проводит так каждую ночь в течение недели, начиная с полуночи. Согласно тому немногому, что Хэнк смог мне сообщить, тот тип вышел перед ним и чертовски его перепугал. Франки залаял, Хэнк закричал, незваный гость буквально сбросил сестру Марию-Терезу на Хэнка, затем дал один выстрел. Я выскочил из задней двери и успел увидеть, как какая-то тень спрыгнула с террасы и бежала. Я выстрелил ему вслед четыре раза, затем прекратил из опасения, что попаду в какого-нибудь соседа, вышедшего узнать, в чем дело.

– Ты слышал машину? Мотоцикл? – спросил Эйб.

– Нет, ничего, – ответил Кармайн.

– Гус, что ты можешь нам сказать о сестре Марии-Терезе?

– Она была прекрасно развитой и хорошо упитанной здоровой женщиной, так что не вижу причин ей не прожить до девяноста лет, – сказал Гус с легким дрожанием в голосе. – К моменту осмотра она была мертва около тридцати двух часов. Причина смерти – удушение руками, очень мощное и безжалостное. Нет признаков травмы, позволяющих предположить, что преступник ударил ее в подбородок или пытался каким-то еще способом ее вырубить, только обширные закрытые травмы вокруг передней стороны шеи. От одной сонной артерии до другой. Я еще не провел полного вскрытия, это результаты предварительного обследования.

– Пол? – обратился Сильвестр к главе криминалистов.

В ответ человек с костлявым лицом положил на стол сложенный листок обычной писчей бумаги, затем вставил два слайда в крылья настенного проектора.

– Эта записка была найдена в пластиковом мешке, сложенная в точности как сейчас и прикрепленная к ночной рубашке сестры Марии-Терезы. На записке не было отпечатков пальцев, отметин или пятен, которые помогли бы пролить свет на ее природу и происхождение. В ней содержалось следующее. – На стене появилась неразборчивая путаница зеркального письма. – А вот перевод: