Читаем без скачивания Восток. Запад. Цивилизация - Лесина Екатерина

И еще коридор.

И снова лестница.

– И долго мы так гулять будем? – осведомился Эдди, оглядываясь. Газовые рожки имелись, пусть и редкие, и светили тускло.

Старое место.

Очень старое.

А главное, что-то такое он уже встречал, и не так давно. Эдди провел пальцами по стене, убеждаясь, что не ошибся. Тот же камень, темный, в красноту. Выходит, что и тут подземелья?

Это же…

– Почти пришли. На самом деле ищущий должен сам отыскать путь. На то он и ищущий.

– Логично. А если заблудится на хрен?

– О, ну что вы! Тот, кто нам нужен, путь отыщет. Ему оставят подсказки. Каждый брат имеет право на одну, ложную или правдивую.

– Игра, стало быть?

– Вроде того. Учеба порой невыносимо скучна, вот и тянет попробовать чего-то этакого. – Первый толкнул очередную дверь. – Это многим нравится. Все рано или поздно просят о вступлении. А там… если большая часть братьев решает помочь, да и кандидат что-то соображает, он приходит именно туда, куда нужно.

– А если нет?

– Здесь хватает прелюбопытных мест. Это очень древние подземелья.

В которых легко потеряться так, что и маги не сыщут.

– Как-то, помнится, один весьма самоуверенный юноша, полагавший, что состояние его отца дает ему право чего-то требовать, проплутал три дня, – любезно сообщил Первый.

– Но вышел?

– Несомненно. Хотя, конечно, самоуверенности у него поубавилось. Да и вскоре он счел нужным прекратить обучение. Так сказать, по состоянию здоровья.

Это предупреждение? Несомненно. Вежливое весьма.

– Я к вам не стремился, – заметил Эдди, прикидывая, отыщет ли дорогу. По всему выходило, что да, не так уж далеко его завели. Если, конечно, дорогу не перекроют.

Алхимических шашек у него всего пара штук.

Хватит?

– Несомненно. – Первый открыл еще одну дверь. – Мы сами редко проявляем инициативу, но… случай уникальный. И братья пожелали воочию увидеть того, кто, быть может, в скором времени примерит корону.

– Типун тебе на язык, – не сдержался Эдди.

– Простите?

– Не приведите боги, говорю.

– Вы настолько нечестолюбивы? – весьма осторожно осведомился Первый.

– Да на хрен оно мне надо?

Зал.

И на сей раз освещен ярко. Настолько, что Эдди почти ослеп от этого света. Здесь жарко и душно. Горят факелы, закрепленные на стенах. Пылает огонь в высоких золоченых чашах. Оплывают от жара свечи на огромном тележном колесе. И в пламени их цепи, колесо удерживающие, кажутся красными, будто того и гляди металл потечет.

Сам зал не сказать чтобы велик.

Круглый. Форма правильная. Пол гладкий. На нем белым мрамором выложен круг, шагов десяти в поперечнике, а дальше – камень черный. И опять же выскобленный до зеркального блеска.

Стены…

Укрыты полотнищами. Словно стяги свисают. Или не словно? Так и есть, старые стяги… с драконами?

– Приветствуем взыскующего! – Стоило Эдди переступить порог, как люди поднялись со своих мест.

Черные балахоны.

Маски.

И… так и тянет перестрелять всех к чертовой матери.

Эдди застыл.

Интересно.

Страсть до чего интересно.

– Проходи. – Первый указал в круг. – И ничего не бойся. Тебе не причинят вреда.

Ну да, а Эдди настолько наивен, что вот просто взял и поверил.

Но, хмыкнув, демонстративно убрал револьвер. Что-то подсказывало, что не поможет. С одним магом Эдди справился бы. Но вот с дюжиной… Дюжина магов – это несколько чересчур.

Шаг.

И камень белый отзывается. Что-то в нем, в этом камне, не то… неправильно. И главное, нельзя сказать, что именно. Эдди опустился на корточки и коснулся. Теплый, словно и не камень вовсе.

– Эй, – окликнули его. – Чего ты…

Эдди разогнулся. Заложил руки за спину. Медленно повернулся, обведя взглядом всех собравшихся. Детишки… Такие большие, такие важные в собственных глазах. А все одно детишки, вряд ли понимающие, в какую игру ввязались.

– А чего он? – донеслось от стены такое вот, обиженное донельзя. – Не, ну в самом деле…

– Взыскующий! – возопил кто-то достаточно громко. И на край круга шагнул человек. Вновь балахон. Маска. Цилиндр. Опять представление, за которым следили многие.

– Взыскующий! – Тот же голос звучал строго. – Вам будут заданы вопросы. Отвечайте на них максимально честно. Ложь будет наказана.

Ну да…

Эдди снова опустился и оперся на камень обеими руками.

Нет, не камень. И близко не камень. Тогда… что?

– Имя! – Тот, который встал на черной части, старался говорить громко и уверенно, только все одно голос подвел, дрогнул.

– Чье? – уточнил Эдди.

– Ваше!

– Эдди. – Эдди гладил камень-не-камень, и тот отзывался, как если бы… Да, некогда, что бы это ни было, оно было живым.

– Полное имя!

– Обойдешься.

– Он издевается? – раздалось тихое, но не настолько тихое, чтобы не услышать.

– Чего ты хочешь от дикаря…

– Послушайте. – Эдди решил не вставать, наоборот, сел, скрестив ноги. – Детишки!

Молчание. И сопение.

– Я сюда не стремился. Вы меня позвали. Я пришел. Потратил время. И что взамен? Игра? На хрен она мне упала? Как и ваше общество, уж извините, нужное лишь вам.

– Что он себе…

– Наказание! – возопил тот, кто стоял по другую сторону черты. И руки воздел к потолку. А белый камень вспыхнул, но… ничего не произошло, разве что острее стала ощущаться его суть.

– И? – Эдди выждал несколько секунд, чувствуя скрестившиеся на нем взгляды. – Дальше-то что?

Тот, который стоял напротив, растерянно оглянулся.

И рядом появилась еще одна фигура.

– Вы… что чувствуете? – осведомился Первый. Его Эдди по голосу узнал.

– Ничего, – честно ответил он. Подумал и признался: – Пятка чешется. Это в счет?

– Точно издевается!

– Кстати, слух у меня отличный. Я и пуму слышу. Вы когда-нибудь слышали, как пума ступает?

– Не доводилось, признаться…

– Очень тихо, – произнес Эдди доверительно. – Так что, может, если эта хрень все, чего вы хотели, то давайте заканчивать. Или хоть пожрать дайте.

– Вы сейчас можете…

– Жрать я могу всегда, – заверил Эдди. И добавил: – Жизнь, скажем так, быстро учит, что на сытый желудок оно как-то всегда легче.

– Дикарь…

Он хмыкнул и по животу хлопнул.

– Что ж, в таком случае, думаю, никто не станет возражать, если мы продолжим беседу в другом месте! – Первый отступил. – Прошу вас. И… господа, в самом деле получилось неловко. Мы пригласили уважаемого… Эдди…

Он все же запнулся, потому как «уважаемый Эдди» звучало явно хуже, чем «уважаемый Эдвард», но как уж вышло.

– И было бы крайне невежливо не компенсировать причиненные неудобства завтраком. Вы что предпочитаете?

Эдди поглядел в стекла очков и честно ответил:

– На завтрак я предпочитаю еду.

Типчика, который ошивался подле университета, бодро помахивая букетом, первой заметила матушка.

– Никак поклонник, Милли, – сказала она с насмешкой, которая от профессора не скрылась. Тот нахмурился, повернулся и, смерив несчастного взглядом, отчего поник и типчик, и букет, заявил:

– Вам, Грегор, сейчас не о цветах надо думать, а о пересдаче.

– Я о ней думаю, профессор! – заверил типчик, вперившись в меня взглядом. Даже глаза выпучил.

– Это он чего? – шепотом поинтересовалась я.

– Страсть изображает, – уверенно ответила ведьма. – Неземную.

– А-а! С земной бы его так не пучило.

Профессор посмотрел на меня.

На типчика.

И хмыкнул.

– Что ж, – произнес он. – В таком случае не смею вас задерживать. Кстати, до чего знакомые цветы… помнится, профессор Кингсли жаловался, что кто-то повадился вредить университетским клумбам.

– Не я! – Грегор поспешно сунул букет за спину. Потом спохватился. – Я… я слышал о неприятном инциденте…

Только слышал? Или и поучаствовать успел?