Читаем без скачивания Еврейский миф в славянской культуре - Ольга Владиславовна Белова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Евреи» в обоих случаях выступают в роли «злодеев»: в первом случае как персонажи фольклорной версии евангельского мифа, во втором – как одиозные фигуры, привлекательные для бытового антисемитизма, проникавшего в советское массовое сознание (городское или крестьянское – в данном случае не имеет значения).
Таким образом, в народно-религиозном сознании соединились представления о страшном грехе евреев – распятии Христа, о «кровавой» составляющей всей иудейской культовой обрядности, котора я воспринималась сквозь призму новозаветных событий именно как комплекс ритуалов, связанных с поруганием христианских святынь, о вечном «противостоянии» евреев по отношению к «святыням» (будь то христианский сакральный персонаж или обожествляемая наивным сознанием фигура политического деятеля) и о каре, постигшей евреев за их преступление.
Живучесть представлений о «кровавом навете» уже становилась предметом исследования (см. Трахтенберг 1998, Cała 1992, Cała 1995, Zowczak 2000). Что касается традиции восточных славян, то народные версии «кровавого навета» из регионов тесных этнокультурных контактов (Полесье, Подолия, Галиция, Карпаты) могут дать дополнительную информацию о том, как бытовал данный сюжет на пограничье западной и восточной христианских традиций, будучи к тому же включенным в фольклорно-мифологический контекст данных регионов.
Перед тем как непосредственно перейти к анализу фольклорных свидетельств о «кровавом навете», следует отметить роль конфессионального фактора в их формировании и распространении. По рассказам информантов из Полесья, где большинство населения – православные, «кровавый навет» представляет собой некий «мифологический сюжет», не имеющий ничего общего с «этнографической действительностью». В Подолии, как более «городском» и «местечковом» регионе, население которого составляют в большинстве католики и униаты, традиция отражает, вероятно, особенности исторической ситуации и результаты официальной церковной пропаганды по распространению сочинений антииудейской направленности, что и повлияло на бoльшую укорененность сюжета в массовом сознании.
Итак, мотив жертвоприношения, возникающий в народных пересказах Евангелия, тесно переплетается с мотивом кровавой жертвы, которую евреи приносят ежегодно в праздник Пасхи, и мотивом ритуального убийства.
3.2.2. «Каза́лы, нэ йди до еўрэя, бо пэчу́т мацю…»
В Подолии достаточно широко известен сюжет о похищении евреями христианских детей в канун еврейской Пасхи, для того чтобы посадить жертву в бочку с гвоздями и, перекатывая эту бочку с боку на бок, получить кровь для ритуального блюда – мацы (то же в Западной Белоруссии – Гродненская обл., на пограничье Польши и Литвы и повсеместно в Польше; см., напр., Cała 1992: 101–102, Cała 1995: 128–130).
«Було́ такe, шо каза́ лы, нэ йди до еўрэя, бо печут мацю, то тебе ўкинут ў бочку, и из тэбе кроў… Так пугали… Шоб на якись празник шоб нэ ходыли» (Л.Т. Кузевич, 1929 г.р., Сатанов Городокского р-на Хмельницкой обл., 2001, зап. О.В. Белова, В.Я. Петрухин).
«Пэрэд Пасхой це трэба мацю там (маця була) и трэба крови людской. Ка, тильки вийдеш, а там у них бочка, они кидают у бочку, бочка набита гвоздями, и они котют ту бочку и бэруть кроў ў ту мацю. И ми так боялися, най и на двир не виходили. Так лякaли, просто дитэй пугали» (мужчина, ок. 50 лет, баптист, Вербовец Муровано-Куриловецкого р-на Винницкой обл., 2001, зап. О.В. Белова, А.В. Соколова, В.Я. Петрухин).
Сравним рассказ из Западной Белоруссии: «Нас, малых детей, пугали: если не будешь поститься, то евреи забирают таких детей и в бочку, набитую гвоздями, бросают, а потом на мацу, чтобы кровь христианскую (взять)» (Браславский р-н, 1996; Zowczak 2000: 163). Сходный текст записан от поляков в Литве: «Говорили, что у них была такая большая бочка, набитая гвоздями, и в ту бочку бросают (жертву) и качают, пока вся кровь не выйдет» (Zowczak 2000: 161).
Отметим, что рассмотренный сюжет бытует в форме «страшилок» (которыми родители, по воспоминаниям информантов, пугали непослушных детей) и именно так осознается самими рассказчиками.
Иногда народные пересказы «кровавого навета» включают элементы местного фольклора. Примером может служить рассказ из Подолии: «[Накануне еврейской Пасхи родители пугали детей: говорили, что евреи хватают детей, сажают в бочку с гвоздями, чтобы получить кровь для своей мацы]. Аборты тогда не делали, откуда можно кровь брать? Если вин [ребенок] худeнький, то воны йогo годувaлы цукeрками, шоб вин стаў жирнeнький, а пoтим уж у бочку [сажали. Бочку перекатывали с боку на бок, чтобы гвозди кололи жертву]» (Н.А. Ковальский, 1951 г.р., Вербовец Муровано-Куриловецкого р-на Винницкой обл., 2001, зап. О.В. Белова).
В этом рассказе обращают на себя внимание два момента: логическая нестыковка (получить кровь из заплывшей жиром жертвы все-таки труднее, чем из худой) и упоминание о том, что евреи кормят своих пленников конфетами. Можно предположить, что перед нами результат контаминации рассказа о «кровавом навете» с украинской легендой о песиголовцах-людоедах, которые пойманных и предназначенных на съедение людей кормят конфетами, пряниками и орехами, периодически проверяя, достаточно ли разжирела жертва – для этого надрезают ей мизинец и смотрят, идет ли кровь. Если кровь есть, значит, жертву надо еще кормить, если нет – значит, можно ее есть (Драгоманов 1876: 2, 384).
Мотив кормления сладостями отсутствует в «западных» (в том числе польских) версиях рассказов о похищении детей евреями с целью получения крови. Однако этот мотив можно встретить в раннесредневековых византийских источниках о ритуальных убийствах, якобы совершаемых евреями, – жертву предварительно кормят медом или поят медовым напитком (на эту деталь нам любезно указала польская коллега Ханна Венгжинек, за что авторы приносят ей искреннюю благодарность). Таким образом, вопрос рецепции книжных сюжетов в «антииудейском» фольклоре и движение этих сюжетов в культурном пространстве славянского мира – в его западнохристианских и восточнохристианских регионах – может стать темой отдельного исследования.
Иногда в рассказы о «кровавом навете» вплетается еще один сюжет – о похищении демонологическим персонажем «хапуном» евреев во время богослужения в Судный день – Йом Кипур. Кровь похищенных предназначалась для приготовления еврейской пасхальной мацы (см. гл. 5).
Итак, устойчивым представлением является «общее знание» о том, что для приготовления пасхальной мацы евреям нужна человеческая кровь. Рассмотрим основные мотивы, составляющие конвой этой аксиомы.
3.2.3. Есть ли христианская кровь в маце?
Рассказывая о том, что́ они знают о маце, большинство информантов сначала сообщают, что в состав мацы входят только вода и мука (об этом см. также
