Читаем без скачивания Самый богатый человек из всех, кто когда-либо жил - Грэг Стейнметц

Фон Трухзесс миновал Аугсбург по пути к Боблингену, месту решающей схватки в окрестностях Штутгарта; там ожидали крестьяне из Меммингена, с которых все началось. Крестьян было 12000 человек. Войско фон Трухзесса насчитывало 11000 бойцов. Совокупная численность противников заставляла вспомнить о силах, что по велению двух монархов сошлись под Павией. У крестьян имелось 33 пушки, у фон Трухзесса – еще больше, и его войско значительно превосходило крестьянское в организации. Он занял боблингенский замок, а крестьяне расположились за болотом. Сражение началось утром и быстро превратилось в избиение. Фон Трухзесс преследовал разбегавшихся крестьян и истреблял без счета. Бойня длилась несколько часов. Когда крестьяне окончательно смешались, фон Трухзесс двинул на них свою конницу. Всадники не щадили никого. Один из очевидцев утверждал, что крестьянские тела устилали землю на много миль.

Боблинген – поворотный момент в ходе войны, далее война превратилась в «зачистку». Два события заслуживают особого упоминания, они олицетворяют ту жестокость, к которой, посредством выделенных финансов, был причастен Фуггер. Когда пленили Рорбаха, палача императорского зятя, фон Трухзесс приковал его шестифутовой цепью к вязу, обложил дерево ветвями и поджег. Его люди спокойно наблюдали, как Рорбах корчится, умирая в пламени. Еще упомянем последнюю битву этой войны. Самая крупная крестьянская армия насчитывала 23000 человек; она сосредоточилась недалеко от швейцарской границы, в Кемптене. Фон Трухзесс, который шел от Ингольштадта, вновь миновал Аугсбург на своем пути. Его силы уступали в численности, однако он уравнял шансы, подкупив двух командиров противника. Те велели бойцам оставить надежную позицию за болотом и выстроиться на равнине, где их расстреляли и изрубили. Как и многие другие его инвестиции, ставка Фуггера на фон Трухзесса окупилась сполна. Спокойствие возвратилось в Южную Германию. Что касается товаров на 300000 флоринов, закупленных на Франкфуртской ярмарке, те благополучно прибыли в Аугсбург.

Теперь события переместились в Австрию, где появилась другая, цитируя Энгельса, «крепко сшитая фигура». Эрцгерцог Фердинанд называл крестьянского вожака Михаэля Гайсмайра «главным агитатором, вождем и предводителем» австрийских повстанцев. Сам Гайсмайр считал себя «не разбойником и не убийцей», но «благочестивым и честным человеком, который сражается за Священное Писание».

Гайсмайр был сыном владельца шахты. Он ненавидел Фуггеров и остальную элиту. Он говорил, что Иисус возвещал любовь и сострадание, но власть предержащие – люди, которые должны подавать пример и жить по евангельским заповедям, – угнетают простого человека, подобно цезарям Древнего Рима. За Гайсмайра были его связь с народом, организационные таланты и многолетний практический опыт бюрократической деятельности. Опираясь на войско из крестьян и шахтеров, он заставил Фердинанда изучить составленный им проект «земского устройства», новой конституции Тироля. В документе особо оговаривалась участь Фуггера. Тому предстояло лишиться прав на горнодобычу, передать свое имущество государству и понести суровое наказание за неправедное обогащение.

Гайсмайр присоединился к восстанию по просьбе шахтеров Фуггера. Этих шахтеров подстрекали два священника, что трудились в Тироле. Первый, Якоб Штраус, был солидарен с Мюнцером. Пускай папа одобряет кредитование, но Штраус, как и Мюнцер, считал оное пагубным преступлением. С церковной кафедры Штраус назвал Фуггера злостным преступником. Он не упомянул его по имени, но никто не сомневался, кого конкретно он имеет в виду. «Я очень хорошо знаю, о чем говорю, – вещал Штраус. – К великому сожалению, случается так, что многие сильные и могучие обременены долгами до такой степени, чтобы за каждый грош, каковой правитель получает каждый год, ростовщик берет десять. Я не стану называть того по имени, ибо он премного известен по всему миру».

Другой священник, Урбан Региус, тот самый, кого Фуггер и городской совет изгнали из Аугсбурга, а затем пытались вернуть как альтернативу Шиллингу, был монахом-«босоногим», подбивавшим жителей Аугсбурга к бунту. После бегства из города Региус осел в Шваце. Шахтеры и без того злились на Фуггера, уверяли, что тот задолжал им 40000 флоринов заработной платы, и обвиняли его в инфляции. Региус нашел в Шваце благодарных слушателей. В начале 1525 года шахтеры прекратили работу и перекрыли дороги. Когда управляющие потребовали от них вернуться к работе, они ответили так, словно им приказали собирать улиток в разгар страды, – разграбили контору в Галле, на нижнем этаже старинного замка, откуда люди Фуггера управляли тирольским монетным двором. Шахтеры отказывались снова браться за кирки и кайла, пока Фуггер не повысит зарплату и не погасит долги.

До Инсбрука от Шаца меньше одного дня пешком. Эрцгерцог Фердинанд опасался, что шахтеры придут к нему. Вместо этого толпа устремилась на юг, в Бриксен, где некогда служил епископом клиент Фуггера Мельхиор фон Мекау. Бунтовщики разорили аббатство, подвергли издевательствам священников «старой школы» и выгнали их из города. Новый епископ бежал раньше, и толпа обратила свой гнев на его секретаря – эту должность как раз занимал Гайсмайр. Он отказался отпереть железные двери епископского дворца, и тогда бунтовщики принялись их таранить. Но двери устояли, а на следующий день – по невероятному капризу судьбы – крестьяне признали Гайсмайра своим вожаком.

Эрцгерцог был в панике. Он согласился с требованиями созвать сейм и обсудить проект «земского устройства». На предыдущих заседаниях сейма присутствовали только дворяне, священники и богатые купцы. Перепуганный Фердинанд пошел навстречу притязаниям бунтовщиков, не просто позволил крестьянам присутствовать, но и наделил их правом решающего голоса. Гайсмайр расширил «меммингенские статьи» до 62 пунктов, среди которых один обвинял Фуггеров и других банкиров в завышении цен, обесценивании денег и доведении вольных шахтеров до нищеты. Банкиры своими деньгами «проливают людскую кровь». В результате «весь мир страдает от не подобающего христианам ростовщичества, а они обретают княжеские состояния».

Фердинанд сумел вычеркнуть наиболее радикальные требования Гайсмайра – ликвидацию благородного сословия и политической власти духовенства. Но он не возражал, когда сейм одобрил 30 пунктов Гайсмайра и еще 19 принял с поправками. Некоторые условия виделись бесспорными, например, введение в оборот «достойной полновесной монеты, как при герцоге Зигмунде». Другие – контроль цен, ограничение кредитования и перераспределение частной собственности – по сути, были призваны повернуть вспять экономическое развитие. Что касается пункта, нацеленного на Фуггера, собрание его утвердило и даже расширило. Крестьяне добились того, что не смог сделать тирольский совет, – они вынудили эрцгерцога согласиться на «холощение» Фуггера.

Но этот триумф не означал победы в войне. Заседание еще продолжалось, когда Фердинанда известили, что фон Трухзесс разгромил немецких крестьян и готов воевать в Австрии. Тут-то Фердинанд показал себя во всей красе. Он немедленно распустил сейм, отказался от «земского устройства» и велел схватить Гайсмайра; тот бежал в Швейцарию, и за его голову объявили награду. В лесу возле Цюриха Гайсмайр планировал свой следующий шаг. Он возлагал определенные надежды на шахтеров Шваца, видя в них наиболее радикальных революционеров, готовых, скорее всего, бороться до последнего. Но Фердинанд предвидел это и пошел на уступки шахтерам, вследствие чего они вернулись к работе. Гайсмайр в итоге оказался разменной пешкой в грядущих войнах Габсбургов с Венецией. Он организовал два вооруженных нападения на Тироль – безрезультатно – и пережил более ста покушений на свою жизнь; в 1532 году два испанских авантюриста отыскали его убежище в Падуе. Они пробрались внутрь, ткнули Гайсмайра ножом в сердце и отрезали ему голову в доказательство содеянного.

Фон Трухзесс не встретил в Австрии серьезного сопротивления и лишь слегка «запачкал руки», спасая некоего графа Дитрихштайна. Фуггер познакомился с тем в Вене, когда раздавал взятки вельможам. Когда крестьяне Центральной Австрии восстали, Дитрихштайн, что называется, пустился во все тяжкие: отрезал женщинам груди, мечами извлекал младенцев из утроб… Крестьянский отряд застал его врасплох в городке Шламдинг, и Дитрихштайн сдался, спасая свою жизнь. Фон Трухзесс вызволил его из тюрьмы и в отместку предал город огню. Крестьяне, в том числе женщины и дети, пытались бежать, но солдаты заталкивали их обратно в пламя. Так завершилось крестьянское восстание в Австрии. Удовлетворенный Фердинанд назначил фон Трухзесса правителем Вюртемберга и дал ему несколько имений. А Фуггер, австрийским шахтам которого больше ничто не угрожало, обратился к другим проблемам.