Читаем без скачивания Размороженная зона - Михаил Серегин

Через несколько секунд вслед за флагом из-за края баррикады показалась голова смотрящего. Он громко крикнул:

– Эй! Кто-нибудь! Поговорить надо!

– Ну говори! – отозвался в мегафон один из отвечавших за оцепление офицеров. Пока многочисленные начальники строили планы, вертухаям было поручено следить за тем, чтобы зэки не высовывались.

– Передайте «хозяину» – мы предлагаем обменять «БТР» на спутниковый телефон! Только не обычный мобильник, а именно спутниковый! И чтобы исправный был!

Офицер с мегафоном так удивился, что несколько секунд просто стоял с открытым ртом, не зная, что сказать. А Батя продолжил:

– Давай скорее, пока мы не передумали! Таких цен на технику нет даже в «Росвооружении», так что пусть поторопятся! – После этого голова смотрящего скрылась за баррикадой.

– Мы свяжемся с подполковником Васильевым! – запоздало крикнул в мегафон офицер, но ему никто не ответил. Он опустил мегафон и повернулся к стоящему рядом лейтенанту:

– Все слышал?

– Так точно, товарищ капитан!

– Дуй к Васильеву и сообщи! Быстро!

– Есть! – Лейтенант козырнул и со всех ног бросился к зданию лагерного штаба, в котором сейчас собрались все начальники.

– Куда? – рявкнул лейтенанту спецназовец, заслоняя дверь штаба. – Там совещание!

Казенное, канцелярское слово посреди охваченной бунтом зоны прозвучало совершенно нелепо. Совещание – это кожаные кресла, солидные люди в костюмах, приемная с секретаршей. Ну, или на крайний случай кабинет какого-нибудь начальника, внимательные подчиненные. Но никак не одноэтажное бревенчатое здание, в котором несколько чинов из разных ведомств пытаются решить, что им делать с бунтующими зэками. Разумеется, ни лейтенант, ни спецназовец неуместности слова не почувствовали – не до того им было.

– У меня важное сообщение! Зэки выставили новые условия!

– А у меня приказ никого не пускать.

– Я твоим приказам не подчиняюсь! У меня свое начальство! Кто тебя, урода, сюда поставил? – Лейтенант, которого не пускали в штаб лагеря, в котором он служил уже более двух лет, был взбешен.

Спецназовец не ответил. Он просто недвусмысленно направил ствол автомата на лейтенанта. Тот яростно сплюнул на снег и бросился к одному из окон здания. Он знал, что это окно кабинета Васильева, начальники сейчас наверняка сидят там. Лейтенант сильно постучал по железной решетке, прикрывавшей окно. Через несколько секунд за стеклом появилось удивленное и рассерженное лицо Васильева.

– Товарищ подполковник! Прикажите, чтобы меня пропустили! Важные новости! – крикнул лейтенант.

Видимо, начальник лагеря его расслышал – он кивнул и пропал из окна. А когда лейтенант снова подошел к крыльцу, к спецназовцу как раз вышел его командир.

– Пропустить, – он кивнул на лейтенанта.

Громко топая сапогами, лейтенант пробежал по коридору до кабинета Васильева, распахнул дверь. Внутри находилось человек семь, из которых в лицо он знал только самого Васильева, «кума» и начальника режима. Все остальные были не местные.

– Товарищ подполковник! Зэки предлагают обменять «БТР» на спутниковый телефон! – выпалил лейтенант.

– Это что, шутка такая? – зловеще спросил кто-то из незнакомцев.

– Никак нет! Смотрящий с белым флагом высунулся и сказал. И еще сказал, чтобы вы решали поскорее, они могут передумать.

– Если они серьезно, то надо немедленно соглашаться, – сказал командир спецназа. Он был заинтересован в таком обмене больше всех прочих: если «БТР» удастся быстро вернуть, то захват его зэками можно будет как-нибудь замять, а если не удастся… За потерю машины его никто не похвалит. Но отнимать «БТР» силой было крайне сложно – как раз об этом они сейчас и говорили. И ничего мало-мальски разумного не придумали. Пулеметы есть пулеметы. Не класть же при штурме три десятка спецназовцев!

– Конечно, соглашаться, – поддержал спецназовца начальник режима. – Если мы «БТР» обратно получим, то к ногтю этих уголовников взять можно будет за полчаса.

– Но зачем им спутниковый телефон понадобился? – недоуменно спросил «кум». – Да еще так сильно, что они готовы за него «БТР» отдать?

– Какая разница! – рявкнул спецназовец. – Пользы им от него все равно больше, чем от «БТРа», не будет. Журналистам хотят позвонить, скорее всего. И пусть звонят – что бы они ни наговорили, мы потом сможем все опровергнуть.

– Но… – нерешительно начал «кум».

Васильев перебил его:

– Нужно меняться. – Он повернулся к лейтенанту: – Иди к своему начальнику и скажи: пусть передаст зэкам, что мы согласны. Если они такие дураки и не знают, что ценнее – «БТР» или телефон, то глупо этим не воспользоваться.

В это же самое время в жилой зоне блатные говорили о том же.

– Батя, – громко сказал Степан, – глупо отдавать ментам «БТР»! Так они к нам сунуться боятся. И правильно – мы их из пулеметов в фарш покрошим. А если отдадим, то они опять на штурм пойдут, и второй раз нам уже так не повезет, дважды в одну и ту же ловушку они не попадутся.

Степану было очень обидно, что захваченный благодаря его идее «БТР» смотрящий готов отдать так просто.

– Правильно Степан говорит, – поддержал его Чиж. – А самое главное – на фиг нам телефон? Зачем он тебе, пахан, так сильно нужен? Журналисты и так здесь, продержаться только надо, пока они скандал раздуют! А чтобы продержаться, нам «БТР» нужен! Без него нас задавят!

– Пацаны… – холодно и спокойно ответил Батя. – Я вас никогда не подводил и не подставлял. И сейчас знаю, что делаю, верьте мне. Так что не мешайте. Или выбирайте себе другого смотрящего.

Никто из пацанов не возразил. Все же авторитет Бати был непререкаем. Он уже столько раз умудрялся вырулить из самых трудных и опасных ситуаций, что верить ему стало привычкой.

– Чиж, ты проследишь, чтобы обмен прошел без косяков, – скомандовал Батя после недолгой паузы. – Степан, поможешь ему. Когда телефон получите, сразу тащите ко мне. Да проверьте как следует, чтобы он работал, чтобы батареи были не подсажены.

– Батя! – раздался громкий крик снаружи. – Менты согласны!

– Идите, пацаны, – сказал смотрящий. А когда все его приближенные вышли из жилки, опустил голову на грудь и прикрыл глаза. Никто, кроме самого смотрящего, не знал, как ему сейчас трудно держаться.

Обмен «БТРа» на телефон произошел без косяков. Ментам обманывать было невыгодно – они и так были в выигрыше, а растерянным блатным смотрящий просто не отдавал приказа попытаться кинуть ментов. Через десять минут в жилую зону снова вошли Степан, Чиж и несколько других пацанов. Степан подошел к Бате и протянул ему телефон:

– Держи, пахан. Работает, сам проверял. А «БТР» у ментов.

Смотрящий кивнул и, движением руки приказав пацанам оставаться на месте, прошел в дальний конец барака. Поднял трубку к уху, набрал какой-то номер…

Через пару минут, закончив разговор, Батя вернулся к пацанам и сказал:

– Пойдемте к баррикаде. Мне нужно с «хозяином» побазарить.

У баррикады Батя снова взял белый флаг и полез наверх.

– Эй! Позовите «хозяина», скажите, Батя с ним один на один поговорить хочет! – крикнул смотрящий.

– Я здесь, – раздался через пару секунд усиленный мегафоном голос Васильева. – Чего надо?

– Я ж сказал: поговорить! – надсаживаясь, ответил Батя. – Я обещаю: крови больше не будет! Давай поговорим! Если согласен – скажи!

Васильев ответил не сразу. Он совершенно не хотел разговаривать со смотрящим, ему казалось, что Батя с помощью всех этих переговоров просто тянет время. Васильев считал, что надо скорее начинать штурм. Но где-то глубоко внутри его все же грыз червячок сомнения. Зачем Батя отдал «БТР» за телефон? Ведь смотрящий далеко не дурак, значит, у него была какая-то своя цель. Кому он собирался звонить? Зачем? Неужели правда журналистам? Или кому-то другому? И зачем он сейчас с ним один на один говорить захотел? Скорее всего, и правда время тянет. А если нет? Что, если он действительно хочет что-то важное сообщить?

Васильев тяжело вздохнул и поднес мегафон ко рту. Он решил согласиться. На всякий случай. Если он почувствует, что смотрящий только тянет время, то в любой момент сможет закончить разговор. Но когда Васильев уже открыл рот, сзади послышался оклик:

– Товарищ подполковник!

Начальник лагеря обернулся и увидел пробирающегося к нему через толпу вертухаев офицера, отвечавшего за главные ворота.

– Что такое? – спросил Васильев.

– Товарищ Еременцев приехал! Хочет вас видеть! Вы говорили, что если он приедет, то немедленно сообщить…

Губы Васильева расплылись в улыбке, больше похожей на звериный оскал. Так могла бы улыбаться лисица, после долгих трудов сумевшая таки пробраться ночью в курятник. Еременцев приехал! Значит, «грузняк» получен, иначе москвич поехал бы не сюда, а в Магадан, рулить с областным ГУИНом. А раз «грузняк» теперь у них, то у них и все козыри! Теперь им все спишется!