Читаем без скачивания Задача на выживание - Тимоти Зан

— А как насчет основных потребностей? — спросил он. — Еды, воды и энергии?

— К счастью, всего этого у нас в избытке, — ответил Улиар. — При Разорении сердечник-хранилище почти не пострадал, и мы успели запустить ядерные генераторы Д-5 и Д-6 раньше, чем выдохлись аварийные источники питания.

— Вы говорите так, словно были там, — заметил Формби.

Улиар удостоил чисса не слишком дружелюбной улыбкой.

— Да, я там был, — подтвердил он. — На самом деле, мне было двадцать два, когда ваши люди злобно набросились на нас, превратив наш корабль в груду обломков и убив едва ли не всех.

Джинзлеру потребовалась вся его выдержка, чтобы сохранить на лице спокойную мину. Благодаря вежливости Улиара и почти домашней атмосфере этого места он почти забыл о том, что тут когда-то случилось, и откровенное напоминание Улиара потрясло его сильней, нежели он мог ожидать.

— Да, — пробормотал Формби. — Хотя произошло это не по воле Девяти Правящих Семейств и чисского народа.

— Во всяком случае, это было волей существа с синей кожей и красными глазами, — отрезал Улиар. — И я вынужден заметить, что даже после всего этого, уже зная о том, что случилось, вы ждали много лет, прежде чем прилететь и посмотреть, что с нами стало. — Он пристально вгляделся в Формби. — Или это не первый ваш визит сюда? Может, вы все это время наблюдали за нами — просто для потехи?

— Вовсе нет, — ровным голосом ответил Формби. — Мы даже не знали, что ваше судно уцелело, — до самого последнего времени. И даже тогда у нас не было причин полагать, что кто-то тут выжил.

— Тогда почему вы прилетели? — возразил Улиар. — Или вас интересовал сам корабль? Какие-нибудь секреты Республики, которыми вы надеялись поживиться?

Он перевел немигающий взгляд на Джинзлера:

— Или это были вы и ваша так называемая Новая Республика? Может, это вас здесь что-то интересовало?

Джинзлер покачал головой.

— Мы прилетели единственно из желания увидеть место, где погибло столь много наших людей, — произнес он, стараясь подражать спокойному дипломатическому тону Формби.

— И почтить память тех, кто пожертвовал жизнью, защищая наш народ, — добавил из задних рядов Беаш.

— Совершенно верно, — подтвердил Джинзлер. — Никто тут не хочет у вас ничего забирать.

Улиар холодно улыбнулся:

— Ну разумеется.

Его улыбка тут же исчезла.

— По крайней мере, я уверен, что вы не ожидали наткнуться здесь на кого-то, кто все еще помнит, — сказал он. — Видите ли, посол Джинзлер, мне знакома ваша фамилия. Я знал еще одного Джинзлера — ту, кто бросил нас в минуту величайшей опасности. Кем она приходилась вам — родственником? Сестрой? Кузиной?

— Она была моей сестрой, — ответил Джинзлер, глядя на него с недоверием Лорана бросила этих людей в минуту опасности? Нет… наверно, тут какая-то ошибка.

— Вашей сестрой, — повторил Улиар еще более мрачным голосом. — Горячо любимой, разумеется, — иначе вы не отправились бы в такую даль, дабы почтить ее память. — Он с вызовом скрестил руки на груди. — Что ж, а мы тут не чтим ее память, посол Вы все еще рветесь нам помочь?

Джинзлер осторожно вдохнул.

— Она не была любимой, — сказал он, пытаясь справиться с дрожью в голосе. — По крайней мере, мной.

С вежливым скептицизмом Улиар вскинул брови:

— Нет?

— Нет. — Джинзлер посмотрел ему прямо в глаза. — На самом деле, я ее ненавидел.

Это заявление, похоже, застало Улиара врасплох. Он моргнул, затем нахмурился, открыл рот, снова его закрыл.

— Конечно, ненавидели, — наконец выдавил он — явно просто для того, чтобы сказать хоть что-то. Улиар вглядывался в Джинзлера еще с минуту, затем решительно повернулся к Формби. — И все же факт тот, что атаковали нас именно ваши люди, — произнес он, очевидно пытаясь развить предыдущую тираду. — Ну, и что вы и эти Девять Правящих Семейств намерены делать по этому поводу? Формби открыл рот…

— Я хотел бы взглянуть на школу, — вмешался Джинзлер, вдруг устав от Улиара и его речей. — Всего лишь пару минут, если вы не против.

Кажется, Улиар опять растерялся. В нерешительности он уставился на Джинзлера, затем кивнул.

— Разумеется, — сказал он. — Инструктор Табори, вы не откажетесь проводить посла?

— Э… конечно, — ответила та, странно сморщив лицо. Очевидно, замечание Джинзлера насчет его сестры сильно озадачило и ее тоже. — Прошу за мной, посол.

Повернувшись, Розмари вместе с дочкой направилась к двери. Джинзлер последовал за ними, с трудом различая что-то за кружившими вокруг него видениями и воспоминаниями…

— Вот тут — второй класс.

Джинзлер пару раз моргнул, прогоняя видения, и обнаружил, что стоит в комнате с низким потолком, оборудованной примерно дюжиной маленьких парт, поставленных в круг. В центре круга находился голографический проектор, демонстрировавший дерево, под которым устроились три зверюги разных видов. Сидевшие за партами дети — на вид лет четырех-пяти — усердно чертили в деках, а снаружи круга расхаживала молодая женщина, молча наблюдая за их работой.

— Понимаю, — сказал Джинзлер, пытаясь пробудить в себе искренний интерес к этому процессу. — Класс рисования?

— Рисование плюс основы зоологии и ботаники, — ответила Розмари. — Насколько возможно, мы комбинируем предметы и уроки… Третий класс дальше.

Сквозь арочный проем она провела гостя в другую комнату, где стояли парты покрупней, но не было ни школьников, ни учителей.

— Нехватка третьеклашек? — спросил Джинзлер.

— Вероятно, у них практика, — сказала Розмари и, подойдя к письменному столу, задвинутому в угол, заглянула в лежавшую на нем деку. — Да, сегодня они внизу, в детской, учатся ухаживать за младенцами.

— Веселое занятие, — заметил Джинзлер. — Вы сказали «внизу»? Я думал, что мы на самой нижней палубе.

— Ясли находятся на Шестом — следующем дредноуте, расположенном под нами, — пояснил голос Прессора. Обернувшись, Джинзлер с некоторым удивлением обнаружил, что Страж последовал за ними. Погрузившись в воспоминания, он даже не заметил этого. — Внизу радиация слабее, поэтому там держат всех беременных, а также женщин, чьим детям еще не исполнилось три года.

— И их семьи, разумеется, — добавила Розмари. — Мы бы все туда перебрались, но после того боя там осталось слишком мало мест, где можно жить. А кроме того, директор Улиар не хочет, чтоб мы селились слишком близко к…

— Розмари! — резко перебил Прессор. Розмари вспыхнула:

— Прошу прощения.

— Прошу прощения за что? — спросил Джинзлер.

— Так вы вправду хотели взглянуть на школу? — спросил Прессор. — Или это был лишь повод, чтобы убраться от Улиара и его тирад?

Джинзлер помедлил, вглядываясь в Прессора. У того был жесткий взгляд, а лицо казалось высеченным из светлого камня. Пожалуй, не стоит врать этому человеку, решил он вдруг.

— По большей части, второе, — признался Джинзлер. — Он выглядел таким… сердитым.

— А вы б на его месте не злились? — возразил Прессор. — Если бы вселенная перевернулась вверх дном и все, что планировал в жизни, пошло прахом..

— Пожалуй, — согласился Джинзлер. — А он и те двое — последние из переживших сражение?

— Нет, таких осталось десять, — сказал Прессор. — Но остальные семь слишком старые и больные — они почти не выходят из своих кают.

— Большинство из пятидесяти семи Выживших либо были ранены во время боя, либо прошли через много лишений в первые месяцы после того, как «Дальний полет» сюда рухнул, — сказала Розмари. — Это подорвало их здоровье и укоротило жизнь — вот почему осталось только десять.

— Конечно, мы говорим о взрослых, — добавил Прессор. — Было также несколько детей, переживших, как и я, Разорение, но мы тогда были слишком малы, чтобы осознавать происходящее. И, разумеется, еще не строили жизненных планов, — его взгляд впился в Джинзлера. — Хотя были у нас планы или нет, но наши жизни, как понимаете, тоже пошли прахом.

— Скажите это аристокре Формби, — посоветовал Джинзлер, спокойно выдержав его взгляд. — Это ведь он принял на себя вину за все это, а не я.

К его удивлению, Прессор улыбнулся.

— Вы правы, — сказал он, обойдясь без извинений. — Уверен, Улиар не забудет поднять этот вопрос.

— А вы, правда, ненавидели свою сестру? — спросила Эвлин.

Джинзлер посмотрел на девочку. Не отрываясь, с бесстрастным лицом, она глядела на него.

— Да, — ответил он. — Тебя это пугает?

— А почему это должно меня пугать? — спросила она.

— Может, ты решила, что я ненавижу всех джедаев, — предположил Джинзлер. — Может, ты решила, что я ненавижу тебя.

— Нет! — рявкнул Прессор раньше, чем Эвлин успела ответить. — Что бы вы там ни вообразили, прекратите немедленно. В ней нет ничего особенного.