Читаем без скачивания Ричард Длинные Руки - монарх - Гай Орловский

- Но победит.

- Он предпочел бы почетную сдачу, - сказал я. - И дал бы обоим графам, скажем, титулы герцогов и огромные земли.

- Откуда их возьмет?

- В Гандерсгейме, - напомнил я. - Там ведь все мое, помните? Еще император пожаловал его мне вместе с титулом маркграфа. Так что Вирланд мудер и осторожен. Думаю, он и с нами начнет долгие и занудные переговоры. А это проигрыш.

Альбрехт спросил с интересом:

- Перемудрите?

Я покачал головой.

- Нет, время работает на нас. Подойдет вся огромная армия. Сломившая хребет Мунтвигу. Потому иногда оперативность в принятии решений лучше мудрой осторожности.

Норберт пробормотал:

- Вирланд может с вами воевать, но… отнять ваши личные владения? Пожалованные, как мы помним, императором лично?

- Вы же знаете, барон, - напомнил я, - на императора здесь всем чихать. В летописях да, пугающие записи, что он однажды присылал некие корабли с такой армией, перед которой ничто и никто не мог устоять. Но это когда было!

Он кивнул.

- Все верно, Ваше Величество. За это время то ли император смирился с потерей заокеанских владений, то ли на юге у него проблемы такие, что не до нас…

- Но особо дразнить его не стоит, - предостерег Альбрехт. - Кто знает, вдруг да император там уже разобрался?

Я сказал нетерпеливо:

- Не будем терять время, его у нас почти нет. Граф, вы к Тоннелю!.. Узнать и доложить. Дело серьезное, могут понадобиться ваши дипломатические способности. Барон, выберите лучших, вы тоже к Тоннелю, а дальше на ту сторону. Возможно, я вас догоню.

Норберт сказал хмуро:

- Ваше Величество, не вляпайтесь в неприятности. Вы теперь король, а не какое-то его высочество.

- Встретимся у Тоннеля, - сказал я.

Издали долина Отца Миелиса кажется идеально ровной, только в самой середине небольшой пупырышек, именно там я и посадил на вершине зернышко скардера, который я упрощенно называю маяком, хотя это вряд ли маяк или только маяк.

По обе стороны крупные и быстро развивающиеся города Штайнфурт и Воссу, отец Дитрих из обоих призвал половину священников, теперь те постоянно ходят крестным ходом вокруг холма, а другие творят молитвы перед группами любопытствующих или встревоженных горожан, прибывших посмотреть, что здесь творится.

Сердце затрепетало, я задержал дыхание. На вершине холма, больше похожего на огромный каравай хлеба, грозно и страшно поднимается уже высокая, ярдов в пять, абсолютно белая глыба, грозно поблескивающая острыми гранями, по форме похожая на сильно удлиненную сосновую шишку из металла.

Охрана рассредоточена редкой цепью вокруг холма, но, к счастью, никто не ломится взглянуть на страшную вещь вблизи.

Священники медленно идут по кругу вокруг холма, все в темных плащах с надвинутыми на лица капюшонами.

Я подъехал ближе, поинтересовался с высоты седла:

- Святые отцы, я король Ричард, если еще не узнали. Мне нужно повидаться с отцом Дитрихом.

Священники меня проигнорировали, продолжая читать молитву, церковь выше любых королей, только один, помоложе, поднял голову, явно еще не проникся клановым духом.

- Ваше Величество, - ответил он почтительно и совсем юным голосом, - архиепископ Сен-Мари, прелат Его Святейшества, верховный инквизитор, примас всей Армландии, Турнедо, Варт Генца и Скарляндии, святой отец Дитрих сейчас в часовне…

Он указал взглядом на деревянную часовню, свеженькую, собранную наверняка воинами за пару часов.

«Молодец», - сказал я ему взглядом. И мне ответил, заслужив мой одобрительный и теперь уже королевский взгляд, и священникам показал, что он с ними, вон как щелкнул по носу этого королька, посмевшего назвать великого инквизитора всего лишь отцом Дитрихом.

Бобик ринулся к часовне, как только услышал сметливого священника, все понимает, толстомордик. Но вбежать туда не посмел, быстро запоминает наши тонкости этикета. А когда мы прибыли с арбогастром, уже сидит на широкой заднице и делает вид, что и живет здесь, а мы с конем какие-то понаехавшие.

Из часовни вышел худой священник со строгим лицом, вздрогнул, увидев огромного Бобика, что начал рассматривать его с интересом, увидел меня, я уже покинул седло, степенно поклонился.

- Сэр Ричард…

Большинство духовных лиц продолжают называть меня по имени, подчеркивая, что для церкви неважны титулы, все люди от Адама, и только добавляют «сэр» для учтивости.

- Святой отец, - ответил я так же вежливо, это проще, чем сперва выяснять его церковный титул, - верховный инквизитор сейчас там внутри?

Его суровое лицо чуть-чуть, совершенно неуловимо, потеплело, я понял, что он тоже инквизитор, а доволен потому, что я из всех званий отца Дитриха упомянул именно его должность дознавателя, все-таки само слово «инквизитор» означает «следователь».

- Он там, - ответил он сухо, но я понял, что это не сухость в отношении со мной, а просто за годы работы следователем такого насмотрелся и наслушался, что теперь и вид у него инквизиторский, и голос, и манеры. - Беседует с Господом.

- У него хороший собеседник, - согласился я. - У Господа, кстати, тоже.

Губы священника чуть дрогнули, что могло означать улыбку, он поклонился и прошел мимо. Бобик проводил его обвиняющим взглядом и горестно вздохнул, так безумно давно никто не бросал ему бревнышка.

В часовне прохладно, я переступил порог. В небольшом тесном зале отец Дитрих сидит спиной ко мне, я остановился и прислушался, хотя это, конечно, нехорошо, но как много интересного можно узнать, а главное, полезного!

Похоже, отец Дитрих говорит не с Господом, голос хотя и вежливый, но без особого почтения, обычный деловой разговор, вот только зря я напрягал свой музыкальный и прочий слух, общение идет на латыни, а здесь я не силен, хотя пару слов узнал, но узнал в том смысле, что как-то слышал в крылатых фразах, а то и сам произносил, не вдаваясь в то, какое из них что значит.

Отец Дитрих услышал мои нарочито громкие шаги, быстро свернул разговор, обернулся, глаза очень живые, явно разговор шел неплохо.

Я преклонил колено.

- Отец Дитрих…

Он перекрестил мою склоненную голову, я поцеловал его руку и поднялся.

- Отец Дитрих, у меня такой камень с души! Прям с грохотом. Даже земля дрогнула.

Он кивнул.

- Понимаю. Я тоже радуюсь и надеюсь, что хотя бы эта часть пойдет по плану. Твой маяк растет…

- Наш маяк, - уточнил я. - Я только отыскал зернышко, а выращиваете вы, отец Дитрих. Эх, знать бы, сколько оно еще расти будет!

- И успеем ли, - добавил он трезво. - Как я понимаю, не начнет сообщать о себе, пока не… созреет. Бабочки и пчелы не летят на цветок, который еще не распустился, а только когда раскроет лепестки и сообщит всем о себе.

- Хорошая аналогия, - поддержал я. - Но будем надеяться. Ничего другого не остается. Теперь узнать бы, что из себя представляет сам Маркус… и чем с ним бороться! Вряд ли лобовая атака рыцарской конницы что-то даст… Охрана холма не слишком жидкая?

- Я уже запросил еще две тысячи человек, - сообщил он, голос сразу стал суше. - А тех, что были, пришлось отдать в помощь инквизиторам.

- Много работы? - спросил я.

- Больше, - ответил он, - чем хотелось бы. Очень много выступающих за карающую длань Господа. Дескать, наступает Страшный суд, все погибнут, праведных сразу в рай, неправедных в ад. И не нужно терпеть все тяготы земной жизни.

- Да, - согласился я, - таких надо в застенки.

Он поморщился, покачал головой.

- Таких не трогаем. Я велел брать тех, кто подбивает народ идти на холм и повалить это железное дерево дьявола. Дескать, здесь пытаются помешать свершиться Божьему Суду, потому нужно казнить этих еретиков народным судом.

- Народным, - уточнил я, - это без суда?

Он посмотрел с иронией.

- Еще не запомнил? Любой закон лучше беззакония. В общем, вчера пришли два отряда по пятьсот человек, я сразу велел схватить наиболее фанатичных.

- Они в застенке?

Он вздохнул, но взгляд оставался прям и строг.

- Нет. Ты же знаешь, что такое застенки инквизиции. Схваченных просто не сумели довести до тюрьмы. Те пытались совершить побег, их перебили.

Я сказал поспешно:

- Сейчас везде чрезвычайное положение. А при чрезвычайном и меры чрезвычайные.

- Ты все еще один? - спросил он. - Без свиты?

- Скажу правду, - заявил я. - В целях собственной безопасности я взял за правило нигде особенно долго не задерживаться. Убийцы заморятся бегать за мной по всем королевствам!

Он улыбнулся, оба знаем, что это не совсем правда, но народу и лордам нужно правдоподобное объяснение, а это годится больше всего, так как покушения на жизнь царствующих лиц - профессиональный риск, и защищаться можно разными способами.

- Мы стараемся вовремя нейтрализовать этих проповедников апокалипсиса, - сказал он. - Человек - странное существо. На хорошие новости не обращает внимания, а плохим как будто рад и начинает распространять их с огромным удовольствием.