Читаем без скачивания Апокалипсис и Россия. Вождю Третьего Рима - Михаил Назаров

Юдофил В. Соловьев писал, что «евреи привязаны к деньгам вовсе не ради одной их материальной пользы, а потому, что находят в них ныне главное орудие для торжества и славы Израиля»[14]. Однако сама иудейская цель земного торжества была материалистична – именно поэтому диаволу удалось оседлать еврейский народ для похищения земного мира у Бога и установления царства антихриста. В этом смысле антихристианский талмудический иудаизм можно назвать самой материалистической религией, в которой «служение богу» настолько сливается со страстью наживы, что одно подменяется другим: еврейским «богом» становятся деньги – прообразом этого стало описанное в Ветхом Завете поклонение евреев рогатому «золотому тельцу». Не случайно и Аттали в первой из приведенных цитат сравнивает деньги с еврейским «богом».

«Тайна беззакония» и «рай на земле»

Так «тайна беззакония» в своем историческом действии стала распространяться, с помощью денег отвоевывая и у христианского мира свои плацдармы. При этом диавол по-прежнему стремился воздействовать уже на следующие важнейшие субъекты исторического процесса – на Церковь и на властные монархические структуры, которыми можно как гигантскими рычагами производить нужные воздействия на целые народы и менять ход истории. Но в первые века христианство побеждало все диавольские козни.

После того, как провалилась попытка расправиться с христианами властью языческих римских императоров (современниками и историками доказано, что гонения на христиан в Римской империи были спровоцированы иудейской клеветой), христианство, доказав свою духовную высоту и стойкость, стало государственной религией вселенской Империи. Переместив столицу на восток в Византию (Второй Рим), Империя понесла оттуда свет спасительной истины многим народам, в том числе в IX веке и русскому. Противодействуя этому, иудеи попытались разложить Церковь изнутри насаждением ересей (носителями многих из них были евреи, такие, как патриарх Несторий и др.), но это лишь помогло на Вселенских Соборах в спорах довести до совершенства формулировки всех догматов Православия.

Однако в западной части христианского мира духовный климат оказался менее благоприятным. Уязвимым местом Запада стало гордое и рациональное наследие могучего первого Рима, на основании которого антихристианским силам постепенно удалось ввести римских епископов (пап) в соблазн борьбы за первенство, а затем и за земную политическую власть, увлекая христианский Запад на путь апостасии – отступления от истинного христианства.

Это было заметно уже в принятии папами языческого титула «понтифик» (Pontifex Maximus – верховный жрец, ведавший также строительством мостов), который носили дохристианские императоры. Выражением этой властной гордыни папства стала и незаконная коронация папой в 800 году собственного «римского императора» (при существовавшем законном в восточной части Римской империи), и «отлучение Римом от церкви» Константинопольского Патриарха в 1054 году из желания папы самому утвердиться в качестве единоличного первоиерарха. Такова была подлинная причина тогдашнего церковного раскола.

Это выразилось и в папистских искажениях вероучения, нарушающих постановления Вселенских Соборов. Помимо гордыни первенства, дающего им якобы право самовольных вероучительных нововведений, почти все они имели приземляющий общий знаменатель: вытеснение небесной цели спасения человека – «христианизацией» земли для власти над ней. Отсюда и стремление высшего католического духовенства подменить собою государственную власть (с параллельной чиновничьей иерархией в виде кардиналов, легатов, нунциев; Ватикан считает себя государством), и превращение Церкви в дисциплинированную армию по «христианизации», и «приспособительная» мораль иезуитов («святая цель оправдывает любые средства»).

Небольшое отступление. К нашему времени католики отделили себя от Православия такими главными догматическими новшествами:

– Утверждение, возобладавшее в XI веке и ставшее формальной причиной откола, что Святой Дух исходит не только от Бога Отца, но и «от Сына». Тут католики путают предвечное исхождение Святого Духа только от Отца и последующие взаимоотношения трех Лиц Божественной Троицы в историческом времени, которые бывали различными (например, Сын Божий рождается от Девы Марии нисшествием на нее Святого Духа, но это не значит, что Сын исходит от Святого Духа; так же и когда Сын говорит, что вскоре пошлет апостолам Духа Истины от Отца, это не значит, что Дух происходит от Сына). Поскольку тут католики допускают смешение предвечного и исторического времен, быть может, они в своем устремлении к земному даже подсознательно полагают, что Святой Дух исходит «от Сына» как Богочеловека? Во всяком случае, не случайно католическая мистика очень чувственна и экзальтированна.

– Утверждение, появившееся еще в IX веке и в 1854 году возведенное в догмат, что не только Иисус Христос, но и Божия Матерь была зачата Ее родителями вне первородного греха (что противоречит уже словам Архангела при Благовещении: «Ты обрела благодать у Бога» – Лк. 1:30). Католики выдавали это за возвеличение Божией Матери – на деле же умаляли Ее подвиг в стяжании непорочности всей Ее праведной жизнью. Даже Бернард Клервосский (причисленный католиками к лику своих святых) уже в XII веке называл эту идею «прославлением греха», ибо фактически католики отвергли этим само понятие первородного греха как поврежденности человеческой природы. Таким изъятием Божией Матери из состава человечества изымается ключевое звено в Боговоплощении как неслиянно-нераздельном соединении Божественного и человеческого для искупления всех грешных людей.

– Введенный еще в XI веке папой Григорием VII и официально утвержденный в 1870 году догмат о «непогрешимости» римских пап в делах веры как «наместников Христа» на земле, чья власть превосходит решения Соборов. В основе этого догмата лежит изначальное превознесение римского епископа (папы) над всеми остальными, обосновываемое горделиво-ложным истолкованием слов Христа об апостоле Петре как о «камне», на котором Господь создает Церковь (Мф. 16:18–19). Из этого никак не следует, что Церковь была создана только на апостоле Петре, тем более что в другом месте Христос прямо призывает апостолов именно к равенству: «Вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними… Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою» (Мр. 10:42–43). А о том, что погрешим был и апостол Петр, говорят такие слова Христа о нем: «Отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф. 16:23).

(В Православной Церкви «епископам всякаго народа подобает знати перваго из них и признавати его как главу и ничего превышающаго их власть не творити без его разсуждения; творити же каждому только то, что касается до его епархии… но и первый [первоиерарх] ничего не творит без разсуждения всех. Ибо тако будет единомыслие…» – Апостольское правило 34.)

– Используемое в Символе веры греческое слово «кафолическая» в переводе на русский означает «соборная», «целостная», «вселенская». Так его и понимают православные: как всеохватывающая в пространстве и времени совокупность всех членов Церкви, связанных в молитве, во всех народах и всех поколениях – именно поэтому она вселенская. Католики же в своем самоназвании «католическая» утверждают вселенскость скорее как организационно-географическую.

– Православное понимание искупления исходит из Божией любви к человеку, святою силою которой Богочеловек воссоединяет людей с Богом и Своим жертвенным Распятием и Воскресением сокрушает ад, избавляет людей от неизбежности адской власти диавола (по формальной аналогии с искуплением-освобождением из рабства). Католическая же трактовка искупления исходит из юридической аналогии возмещения морального ущерба. Искупление понимается как удовлетворение, принесенное Богу Отцу Сыном Божиим за оскорбление, нанесенное Богу грехом Адама. Бог при этом представляется не любящим Отцом, а неумолимым и мстительным Судьей, которому почему-то угодна кровь Его Единородного Сына. При этом церковные таинства в понимании католиков действуют автоматически и на недостойных – отсюда вопиющая практика продажи католическим духовенством сверхдолжных «излишков добродетели» праведных людей грешным в виде индульгенций. Во всем этом присутствует умаление необходимости личного и свободного духовного усилия человека для спасения.

Все это, однако, не означает, что католиков и даже протестантов следует ставить наравне с приверженцами нехристианских религий. «Нельзя отрицать, что чтение слова Божия оказывает благодетельное влияние на каждого, ищущего в нем назидания и укрепления веры; что благоговейные размышления о Боге Творце, Промыслителе и Спасителе имеют возвышающую силу и там; не можем утверждать полной безплодности их молитв, если они идут от чистого сердца, ибо «во всяком народе боящийся Бога приятен Ему»… Они являются сдерживающими силами против нравственной распущенности, пороков и преступлений… Но все это не дает основания считать их принадлежащими к Церкви» (Помазанский Михаил, протопресвитер. Православное догматическое богословие. Джорданвиль, 1963. С. 158).