Читаем без скачивания Выпускница Бартонского пансиона (СИ) - Дина Елизарьева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты чего-то напутала, такого просто не может быть! Такого не случалось за всё время существования пансиона…
— Мне всё равно, — прервала моя жертва. Томкины глаза подозрительно заблестели, и жгучая обида искривила губы.
Я нахмурилась и решительно сказала:
— Сейчас пойду и поговорю! Если кто-то что-то и сказал…
Томка ухватила мой рукав и глухо сказала:
— Не ходи, Варьяна, я знаю, что это не ты. Прости за то, что наговорила. И для чего флакончик, тоже прекрасно знаю. Только не хочу.
— Хочешь, чтобы тебе было больно, противно, и ненавидеть несчастного парня до самой смерти? — прищурилась я. — Испортить жизнь себе, ему, вашим детям?
— Тебе не понять, — бросила эта девчонка и попыталась отвернуться.
— Томка, — проникновенно сказала я, — вот скажи, ты готова принять в себя мужчину? — та в ужасе замотала головой. — А надо, чтобы к послезавтрашнему дню была готова! Ты что, думала, мы мечтаем прыгнуть в постель с первым встречным? Нет. Тоже боимся, только в отличие от тебя не считаем себя пупом империи, и готовимся стать не живыми шпаргалками, а любовью всей жизни.
Я выскочила на пустую середину комнаты, качнула бёдрами, изогнулась в страстной призывающей позе номер шесть и выкрикнула:
— Неотразимые! — повела бедром в сторону девчонок. За мной выскочили другие, я повела эту виляющую змею между кроватями.
— Блистательные!
— Нежные!
— Страстные!
— Грациозные!
Тому подхватили девчонки и тоже включили в змею.
— Отвязные!
— Красивые!
— Умные!
Я остановилась и многозначительно сказала:
— Единственные!
* * *
На следующий день начали прибывать офицеры. Девчонки комментировали, оккупировав подоконники:
— Какой красавчик, м-м-м…
— Двадцать пятый!
— Ты через одного не считай! Это двадцать четвёртый!
— Не ссорьтесь, девочки, уже всё равно на всех хватит, — примирительно сказала я, и не подумав отрываться от травника. Мне тоже очень хотелось посмотреть, но вчера я неожиданно придумала себе задание и старательно его выполняла в свой предпоследний день в этих стенах.
— Что ты всё пишешь, Варьянка? — с любопытством спросила Данка, отвлекаясь от центральных ворот пансиона.
— Боюсь, что попаду на границу, где ни лекарств, ни справочников не достать, — со вздохом призналась я, — вот переписываю основные сборы из разных местностей, пока есть время.
— Ты взяла неудобный травник, — подошла Тома и с видимым равнодушием положила передо мной свою тетрадь, заполненную аккуратным почерком отличницы.
Я перелистнула несколько страниц. Было видно, что записи делались в разное время: менялись цвет чернил, наклон и даже написание некоторых букв. Но сами рецепты чётко были разделены на разделы: северные травы, южные, центральная полоса, приморье. Я внимательно посмотрела на девушку.
— Спасибо, Тома, это настоящее сокровище! Ты сама как?
— Хорошо, — она зарделась.
— Не пила сегодня?
— Лучше завтра, — выдохнула Тома.
— Наоборот, завтрашний флакон надо приберечь до того самого момента, а на выбор идти в трезвом разуме, — со вздохом посоветовала я и скомандовала, — девочки, сползайте с подоконников, доставайте свои тетрадки. Чтоб у всех было хотя бы по два рецепта на каждый тип местности!
Девушки застонали, но послушно направились к тумбочкам.
— Варьянка, вечно тебе больше всех надо.
— Достала уже писанина.
— У кого остались записи с первого курса травоведения, могут не напрягаться, — разрешила я.
Порой мне самой было удивительно, почему они, ворча, стеная, даже угрожая иногда, но всё же меня слушались. Возможно, дело было во внешности. Среди девчонок было много смуглых красавиц-южанок с большими карими глазами, именно этот тип красоты был в моде последние лет пятьдесят. Часто встречались узкоглазые и такие изящные степнячки. Тома носила пышную гриву тёмно-каштановых волос, по которым безошибочно можно было назвать её родиной восточное побережье.
Мы с Данкой со своими светлыми волосами и голубыми глазами выбивались из общего строя темноволосых, поэтому взгляды учителей первыми находили именно нашу парту. И если беззаботная подружка быстренько заработала в глазах преподавателей статус «средненько» и довольствовалась записью «хорошо» в зачётке, то я пыхтела, стонала, краснела под взглядом преподавателей, но к выпуску шла по оценкам второй сразу за Томой, которой учёба давалась возмутительно легко.
Хотя, если судить по этой тетради, возможно, не так уж и легко. В глубине души я всё равно немножко завидовала. Ведь человек смог предвидеть и вести записи с первого курса, в первом рецепте я опознала снимающий воспаление сбор, который сама сдавала на экзамене.
Записей с курса травоведения больше ни у кого не обнаружилось. Места в тумбочках было мало, и оно постоянно было плотно занято. На втором курсе, когда меня выбрали старостой, я храбро пошла к завхозу и предложила установить шкафы в дортуаре. Пожилой дядька, которого побаивался весь пансион, при первом же моём слове сорвался в крик:
— Чего пришла! Шкафы ей подавай! А что не кладовую? Учитесь, барышни, не разводить лишнего барахла! Иди отсюда! Давай, давай, шевели ногами, — я уже выскочила в коридор, а вслед мне всё неслось, — каждый год одно и то же! Шкафы им захотелось! А один рюкзак на двоих не изволите ли?
Позже, удивляясь моей настойчивости, куратор пояснила, что так и задумано. Попечители пансиона предполагали, что выпускницы могут оказаться в сложных условиях, и распорядились воспитывать малотребовательных и разносторонне образованных офицерских жён.
Я была уверена, что курс травоведения остался в памяти девчат больше разрозненными наставлениями, чем руководством к действию, поэтому непреклонно дождалась, пока девчонки покинут подоконники. Суровые жизненные условия по-прежнему были актуальны в большинстве гарнизонов.
— Ой, девочки, двадцать седьмой!
— Данка, — прикрикнула я на подружку, — особое приглашение нужно?
— Иду, иду, — попятилась от окна Данка, — у него рука перевязанная!
— Да ты что!
— Сидеть, завтра всё увидим, — я пригвоздила к месту вскочивших девушек, — Тома, продиктуй нам, пожалуйста, по одному рецепту противовоспалительному и на облегчение боли на каждую климатическую зону.
Тома, всё ещё с недоверием глядя на одноклассниц, с которыми воевала эти годы, неуверенным голосом начала диктовать.
— Погромче, пожалуйста, — попросила Нара, считавшаяся у нас первой красавицей.
Тома, глубоко вздохнув, громко и чётко повторила.
Глава 2
Утренние знакомства
Куратор вошла по обыкновению в половине восьмого, чтобы сопроводить нас на последний завтрак в пансионе. Вечером мы уже будем разъезжаться по местам службы мужей.
— Девочки, строимся! Раз, два, три!
Она энергично хлопнула в ладоши три раза. Всё как всегда.
Девушки, натягивая платья, заплетая косы и доделывая уйму последних штрихов, торопливо строились. Данка, стоявшая со мной в паре, сморщила нос, чтобы удержать
