Читаем без скачивания Анабиоз - Юлия Шолох

Парень нахмурился, отодвинулся и стал смотреть на стекло со злостью.

— Не выходит. Надо подумать.

Он отошёл. Тася закрыла глаза. У неё подрагивали руки. Тася держалась из последних сил. Нет, она не станет паниковать. Это просто лаборант, сейчас он позвонит своему руководителю и узнает, как открывается эта хрень! И всё будет хорошо!

— Эй, ты, там.

Тася стремительно распахнула глаза. Парень снова склонился на ней, сложил на стекле руки домиком, чтобы лучше было видно. Усмехнулся.

— Не открывается. Пойду поищу что-нибудь, чем можно поддеть крышку. Не скучай.

Раньше, чем Тася сообразила, что он сказал, парень с поля видимости исчез.

Но как? Он что, её оставил?

Тася тут же забыла о своем намерении сохранять спокойствие и закричала:

— Ты куда? Подожди! Не оставляй меня!

Но ей никто не ответил.

Он ушёл, ушёл! Бросил её. И больше никого нет! Тася прислушалась — кроме судорожного стука её собственного сердца ничего не слышно.

А вдруг парень не вернётся? Вдруг он не захочет больше с ней возиться?

Нет, нельзя просто лежать и ждать, так и свихнуться недолго.

Тася принялась шарить под крышкой руками, только чтобы хоть что-то делать. Иначе у неё мозги набекрень свернутся.

Что тут?

Ровная гладкая поверхность крышки всё длилась и длилась… а потом Тася нащупала что-то другое. Палец проехал по продолговатому бруску с углублением в центре. Очень интересно. Думать Тася не стала и просто утопила палец в углубление.

Крышка щёлкнула и еле заметно дернулась.

Это… Тася задержала дыхание. Осторожно подняла руку и надавила ладонью на крышку. Вначале та упёрлась, пришлось применить силу, а после поддалась. Тихий скрип… Крышка была открыта.

Тася сильно толкнула её — крышка легко отлетела и со скрежетом затряслась над проходом. В лёгкие хлынул воздух. Не свежий, просто какой -то другой.

Тася резво села и стала оглядываться. Вокруг царил полумрак, в котором сложно было что-либо рассмотреть. Стены какие-то кривые, как будто… черновые, без ремонта. Как в подвале. Но помещение большое, с высоким потолком. Пол есть. Ящик, в котором сидела Тася, стоял торцом к стене. Это была пластиковая капсула с кучей индикаторов и дисплеев по бокам и подсветкой по периметру. Как из фантастического фильма.

Вокруг капсулы высились груды хлама, среди которого выделялся огромный плюшевый розовый слон. Тася вылупилась на него в немом изумлении. Мягкий хобот свернулся кольцом вокруг игрушки, будто слон душил сам себя.

Так, ну ладно. Слон — и пусть.

Тася ещё раз убедилась, что пол есть и перелезла через борт капсулы. Ступни сразу обожгло холодом, хотя на ощупь под ногами было что-то вроде керамической плитки.

Где брат? Прячется за углом или смотрит в камеру? Почему не приходит?

Ноги не держали, пришлось вцепиться руками в капсулу. Тася посмотрела — на ней лишь короткие велосипедки и майка. Волосы до плеч, распущены, слегка вьются. Цвет волос её, чёрный (почему-то Тася подспудно боялась увидеть, что стала совершенно седой). Руки, ноги, голова — всё на месте. На щиколотке — крошечный цветочек, татуировка, которую она сделала, когда ей исполнился двадцать один год.

Голые коленки белели в полумраке как круглые камни. Тася пошевелила пальцами ног. Непривычное ощущение. Но кажется, она здорова. Кроме обычной слабости — ничего. Живот только… живота нет, на его месте впадина. Кажется, он совсем пуст. И — совсем не хочется в туалет. А ведь она долго спала.

Непонятно… это всё очень странно.

По всему выходит, что она пробыла без сознания довольно долго, несколько дней. И всё это время спала.

Тася не помнила ничего конкретного — ни снов, ни звуков, ни страхов. Только те слова брата и свою попытку бежать… а потом темнота и пустота. Казалось, её просто выключили, а теперь включили, как чайник.

Похоже, это действительно эксперимент. Но какое отношение он имеет к анабиозу? Её не замораживали, в капсуле ни жидкости, ни холода.

Может, просто проверяли, как она перенесёт долгий сон?

Да где же брат? Может, тот парень за ним побежал?

Глаза прилипли в розовому слону. Брат вполне мог купить ей такую игрушку. Чтобы, когда Тася открыла глаза, схватить слона и трясти им с дебильной улыбкой, как перед трёхлетним ребёнком.

В общем, неважно, откуда взялся слон, но он был жуткий. Одно ухо наполовину оторвано, в животе дырка.

От вида игрушки и вообще от этой комнаты Тасе всё больше становилось не по себе.

Надо валить. Странно, что вокруг никого и очень тихо. Разве не должна шуметь хотя бы какая-нибудь аппаратура? Хотя бы вентиляция и электричество?

Тася будто в кладовке была заперта.

И ей захотелось позлить брата. Почему он посмел без её согласия взять и пустить сестру на эксперименты? Это… подло это, вот!

Пусть теперь за ней пробегает, а не думает, что победил. Что болезнь заставить Тасю остаток жизни сидеть под его колпаком, вместо того, чтобы жить, сколько суждено, наслаждаясь всем, что ей доступно.

Никогда! Он не победит никогда!

Тася, наконец, крепко встала на ноги. Прислушалась к себе. Всё нормально.

Внутри трепыхнулось какое-то несоответствие.

Что-то не то с ней.

Разве?

Она не понимала, что не так, поэтому решила не заморачиваться. Брат. Надо его позлить. Пусть это и не особо-то получалось у неё в последние несколько лет.

Тася сделала первый шаг и, аккуратно ступая, пошла вперёд. Пол был грязный, подошву колол мусор, но она решила, что это даже полезно — быстрее придёт в себя.

Странное всё-таки помещение. Неужели брат не мог выбрать что-нибудь получше? Какой-нибудь более похожий на лабораторию бункер? Денег что ли не хватило? Хватило лишь на аренду какого-то старого и пыльного склада? Похоже, здесь хранят реквизит для спектаклей или фильмов. Какая-то древняя аппаратура, непонятный хлам и лампа, болтающаяся под потолком на верёвке.

Как это всё вяжется с дорогостоящими исследованиями, про которые он говорил? С космическими, на минуточку! Тася не могла представить себе исследовательские лаборатории, которые выглядели бы так жалко. Значит, это какое-то другое место.

Ладно, надо отсюда выбираться. Найти людей.

Тася сразу увидела, куда идти. Проход светлел у дальней стены и даже не был завален хламом, об который она уже дважды споткнулась.

Она шла еле-еле и сама на себя за это сердилась. Однако проход становился всё ближе. А дальше… кажется, коридор поворачивал, и не на девяносто градусов, как привыкла Тася, а постепенно, потому что угла не было видно.

Нет, это место всё-таки странное. Но ничего, главное, что она в себе.

Тася шла, становилось всё светлей. Пустой коридор действительно не имел углов и куда-то поворачивал, и совершенно непонятно было, куда. Пройдя по нему пару минут, Тася словно очутилась в полой трубке. И шла дальше. Потом коридор наклонился вниз. Появились ступеньки. Тася чуть не навернулась с верхней, а когда восстановила равновесие, увидела