Читаем без скачивания Это — убийство - Эрл Гарднер

Бромли подтвердил жестом, что понял, и вышел из каюты.

— Так вы действительно Энн Хартвелл? — еще раз уточнил Морейн.

— Да, это я.

— Вам лучше?

— Да, намного.

— Как долго вы пробыли на борту этого буксира?

— Несколько дней.

— Где вы плавали?

— Не знаю. Где-то в океане.

Заинтригованный Морейн насупил брови:

— Вы давно покинули дом?

— Я и не выходила из дому. Они похитили меня.

— Когда это произошло?

— Думаю, недели две назад. Я потеряла чувство времени.

Почему похитители не потребовали выкупа раньше?

— Понятия не имею. Мне кажется, они чего-то опасались. К тому же они никак не могли вступить в контакт с моим мужем.

— Вот это да! Почему же?

— Не знаю. Я просто слышала, как они об этом говорили между собой.

— Где вы находились во время этого разговора?

— На борту их судна.

— И с момента похищения вы все время провели там?

— Да, около двух недель: Первый день они продержали меня в какой-то лачуге, а потом переправили на буксир.

— Вы не заметили, где они бродили?

— Нет, знаю только, что в океане, поскольку видела чаек.

— И много их там было?

— О да, видимо-невидимо.

Молодая женщина сделала гримасу и откинулась на подушки со словами:

— Это шампанское удивительно хорошо действует. Жаль, что я не знала об этом раньше.

— Это лучшее в мире лекарство от морской болезни, — повторил Морейн. — А сейчас устраивайтесь на кушетке поудобнее и отдохните. Это пойдет вам на пользу.

— На вашем судне качает меньше.

— Конечно. Яхта же лучше, чем буксир, да и идем мы в бухту.

— Мой муж будет ждать меня на берегу?

— Полагаю, что да, — ответил Морейн. — Не надо разговаривать. Успокойтесь и помолчите.

Морейн набросил на нее халат, погасил свет и направился в рубку.

— Что она говорит? — поинтересовался Бромли.

— Да почти ничего, — ответил Морейн, зажигая сигарету.

— Вы поставите в известность власти о том, что произошло?

— Думаю, что нет.

— Не удалось установить их судно?

— Нет. Оно напоминает старую рыбацкую посудину.

Морейн продолжал молча курить. Величественная яхта с королевским достоинством вошла в бухту, тесным проходом проскользнула в док и стала у причала. Бромли выключил мотор.

— Прибыли слишком рано, — констатировал он. Морейн натянул пиджак и надел шляпу.

— Я, пожалуй, смоюсь, пока не возникли какие-нибудь неприятности, — обратился он к Бромли. — Не забудьте напомнить команде, чтобы помалкивали.

Морейн прошел в главную каюту, разбудил молодую женщину, закутал ее в пальто и вместе с ней пересек палубу. Однако едва он и его спутница ступили на мостик, переброшенный с яхты на причал, как их осветил луч фонаря.

— Вы оба задержаны, — раздался мужской голос. — Поднимите руки и не вздумайте бежать.

Глава 4

Натали Раис открыла дверь кабинета Сэма Морейна. В руке она несла почту, а под мышкой — кипу газет. Она удивленно остановилась, увидев за столом Морейна, спокойно дымящего сигаретой.

— Не знала, что вы уже на месте! — воскликнула она.

— А вы думали, что я за решеткой? — задумчиво произнес Морейн.

— Ага.

— Газеты, наверное, расписывают эту историю?

— Да, но не упоминают вашей фамилии. Лишь намекают на “директора крупной рекламной компании”.

— Весьма мило с их стороны, — отреагировал Морейн. — Но это — секрет полишинеля. Вскоре знать будут все.

Натали Раис огляделась вокруг. Шторы на окнах были опущены, горел свет.

— Как долго вы здесь сидите? — спросила она, направляясь к окну.

Морейн заморгал, когда в кабинет брызнули лучи солнца.

— Не знаю. Где-то с трех-четырех утра.

— Как вам удалось освободиться от них?

— Фил Дункан письменно поручился за меня.

— Присутствовал ли при вашем аресте Барни Морден?

— Нет. Хорошо, хоть он вел себя прилично. Не знаю почему, но у меня такое впечатление, что в прокуратуре кто-то слишком много болтал об этом деле.

— Я не верю этому Мордену, — заметила девушка. — Мне представляется, что он слишком подобострастно держится с мистером Дунканом и любезен с вами только потому, что боится вызвать неудовольствие своего шефа. Думаю, что, если бы он мог подложить вам свинью, он не преминул бы это сделать.

— Вполне возможно, — рассеянно согласился Морейн. — Многие поступили бы точно так же.

— Как это понимать?

— Просто, почуяв выгоду для себя, набросились бы на других. Стоит кому-нибудь попасть в немилость, как от него отворачивается большинство его друзей.

Девушка с изумлением взглянула на него, словно углядела в этом замечании намек на себя. Тем не менее она быстро спохватилась и спросила:

— Вы будете принимать сегодня клиентов?

— Нет, — распорядился Морейн. — Нужно все сделать, чтобы ни с кем сегодня не встретиться. В офис, должно быть, набегут газетчики. Да и детективы тоже.

В глазах Натали Раис мелькнула тревога:

— Значит, надо ждать детективов?

— Это же очевидно.

Девушка, положив корреспонденцию и газеты на стол, опустилась в кресло.

— Прошу прощения, мистер Морейн, но я неважно себя чувствую.

— Может, дать вам воды? — вскочил он с места. Она молча наклонила голову.

Морейн открыл ящик стола.

— А если немного коньяку?

Чуть поколебавшись, она показала жестом, что не возражает.

— Пожалуй, и я приму чуток, — заявил Морейн, передавая ей рюмку. — Возможно, это поможет мне соснуть. Я прилягу здесь же, на диванчике, и немного отдохну. Если я и впрямь засну, то отбивайтесь от журналистов и детективов сами.

— Чем мне их порадовать?

— Чем угодно. Сообщите, что я уехал в Тимбукту, что удрал с замужней женщиной, что ограбил банк и улизнул с добычей, — одним словом, все, что взбредет в голову. В этих условиях не грех и присочинить. Мне же нужно побыть одному, отдохнуть и привести в порядок свои мысли.

— Вы, видимо, жалеете, что ввязались в эту передрягу? — посочувствовала секретарша.

— Сам не знаю, — признался Морейн. — Что-то в этом деле продолжает меня живо интересовать.

— За что вас арестовали?

— За то, что я отвез деньги похитителям. Федеральные власти были извещены о том, что происходит, и задержали нас, как только мы ступили на землю. Полагаю, что лично против меня они ничего не имеют. Взяли под стражу только с одной целью: показать, что платить выкуп — дело опасное, чреватое раздражением федеральных властей. И если бы не Фил, мне бы досталось на орехи.

— А что сотворили с женой дантиста?

— С миссис Хартвелл? О! Она выдала весьма романтическую версию для журналистов.

— В одной из газет утверждают, что в этом деле не все ясно.

— Она всего-навсего истеричная женщина, не более того, — ответил Морейн, пожав плечами.

— Попытаются ли федеральные власти разобраться в этой истории?

— В чем именно?

Девушка хотела что-то сказать, но сдержалась. Морейн, не отрывая от нее взгляда, подбодрил ее:

— Продолжайте. Вы ведь что-то хотели сказать?

— Да нет, ничего, — уклонилась она. — В конце концов, меня это не касается. Опять звонила миссис Грэнтленд. Вам необходимо также взглянуть на контракт Джонсона. “Пелтон пейпер продактс” желает, чтобы им подготовили текст рекламного объявления и…

— Подождите, — перебил он девушку. — Все это терпит. Мы ведь говорили о другом.

— Я уже сказала вам, что это — не мое дело, — упорствовала она. — Поэтому предпочитаю обойтись без комментариев.

— Вот так всегда, — огорчился Морейн. — Стоит мне заговорить с вами о личных делах, как вы тотчас же скрываетесь под личиной эффективной секретарши.

— Разве для вас это не предпочтительней?

— Нет.

— Но я должна держаться именно так. Морейн отрицательно мотнул головой:

— Мне так не кажется. Вы знаете обо мне все. Я же о вас — очень мало. Вы прекрасно представляете, что следует ответить миссис Грэнтленд, что надлежит делать с контрактом Джонсона, а если сами подготовите рекламу для “Пелтон пейпер продактс”, она, возможно, будет лучше моего варианта. А я ничегошеньки о вас не знаю. Вы появились без рекомендательных писем, когда у меня было десять претенденток на место секретаря. Вы получили самый высокий балл при тестировании на сообразительность, вы стенографировали быстрее всех и проявили себя превосходной машинисткой. Но когда я попросил представить рекомендации, вы уклонились. Я понял ваш маневр, но не стал придавать этому значения. Предпочитаю доверять собственному суждению о людях, почему и сказал, что рекомендации меня не интересуют, и принял вас на работу.

Девушка, не отрываясь, смотрела на него.

— И сделали это ради того, чтобы позднее бросить мне этот упрек в лицо?

— Нет, — возразил он, — но я твердо убежден, что у вас в прошлом произошло что-то малоприятное. Это похищение взвинтило вас. Возможно, у вас были какие-то контакты с теми, кто это сделал, или же вы считаете, что знаете, кто его организовал.