Читаем без скачивания Трепет искушения - Грэхем Линн

– Я не оправдываюсь. Я не жалею, что не рассказала тебе, – возмутилась Винни, совершенно не чувствуя вины.

– Ты еще пожалеешь об этом, – пробормотал Эрос мягко, но угрожающе.

Легкий холодок пробежал по телу Винни, спина напряглась, но она расправила хрупкие плечи, восставая против угрозы. Эрос не мог ею помыкать. Тедди – ее сын, и она больше не работает на Эроса и не зависит от него.

Очевидно, он недооценил Винни, когда посчитал ее тихой и спокойной особой, из тех, кто никогда бы не превратил его жизнь в полный беспорядок. Он доверял ей, насколько можно доверять женщине, верил, что знал ее всю насквозь, и понял свою ошибку только после того, как она ушла от него, словно растворившись в воздухе. Его чувственный рот сжался в тонкую мрачную линию.

Винни взглянула на него, чувствуя нарастающее напряжение. Против воли ее взгляд задержался на его стройном, мощном теле, и у нее перехватило дыхание. Ее сердце бешено колотилось. Она не могла оставаться спокойной рядом с ним и не чувствовала себя в безопасности. Вместо этого Винни была загипнотизирована его притягательной мужской красотой… его безупречными скулами, совершенной формой носа и пронзительным взглядом его зеленых глаз, однажды увидев которые забыть было невозможно. Она переступила с ноги на ногу, борясь со своей чувствительностью, ненавидя себя за то, что снова попала под действие его мужского обаяния.

– Единственное, о чем я жалею, – это о встрече с тобой, – объявила она с каменным выражением лица.

– Поздновато, – промурлыкал Эрос, сделав вид, что не заметил оскорбления. – Я отведу тебя в свою квартиру, где мы поговорим о том, как будем жить дальше.

– Нет, – возразила Винни. – Я иду домой. Тедди нужно поспать.

По мнению Эроса, Тедди выглядел так, будто был готов бегать еще несколько часов без перерыва. Он качался на качелях, задрав ноги.

– Мы не можем говорить в присутствии твоих сестер, – сухо возразил Эрос.

– Они ушли на работу, – бросила Винни с ненавистью. В ее больших карих глазах сквозило раздражение.

Она ненавидела Эроса Невракиса. Она никогда не ненавидела никого больше его. Но приходилось считаться с тем, что он был отцом Тедди. На этот раз убежать не получится, потому что побег еще больше все запутает. Ее мягкие полные губы сжались, она забрала сына с качелей, игнорируя его горький, жалобный вопль. Он взглянул на нее зелеными глазами, наполненными слезами, и ее сердце сжалось.

– Мы поедем на моем лимузине, – сообщил ей Эрос.

– Нет, мы с Тедди пойдем пешком, – твердо сказала Винни и развернулась.

Она нуждалась в тайм-ауте, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.

Тедди всю дорогу волочил ноги, но Винни едва заметила это, она была захвачена воспоминаниями.

Окончив колледж общественного питания, она сменила много мест работы, пока не остановилась на должности су-шефа в небольшом семейном греческом ресторане. Когда вирус уложил шеф-повара в постель, ответственность за приготовление ужина для большой компании греческих бизнесменов, среди которых был Эрос, была возложена на плечи Винни. В конце трапезы мужчины пригласили ее к столу, чтобы высказать комплименты по поводу вкусной еды. Винни до сих пор помнила свое смущение, когда в поварском колпаке предстала перед гостями.

Эрос тоже сделал ей комплимент, и она сильно покраснела, изо всех сил пытаясь не смотреть на самого красивого мужчину, которого когда-либо видела. У него были необыкновенные зеленые глаза, горевшие, как турмалины, и удивительно правильные черты лица. Он передал ей свою визитную карточку, сообщив, что он в поисках личного шеф-повара для своего лондонского дома и что, когда она будет свободна, пусть позвонит ему и подойдет на собеседование.

Винни вполне устраивала ее работа, но график был очень неудобный, и она почти не видела сестер. Именно поэтому она связалась с ним, а когда ей предложили более высокую зарплату вкупе с проживанием в центре Лондона, она согласилась, рассудив, что работа в качестве личного повара миллиардера предоставит еще более захватывающие возможности развития ее карьеры. Так как две младших сестры были еще студентками, их семье были очень нужны деньги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Почему вы решили посвятить себя кулинарии? – спросил ее Эрос в первый же вечер работы, когда она готовила ужин и опять не могла отвести глаз от этого потрясающего мужчины.

– Моя мама была поваром, и она начала учить меня готовить, когда мне исполнилось пять лет, – призналась Винни, изо всех сил стараясь не оглядываться на него, смущенная своими мыслями и взволнованная его близким присутствием. – Мои родители были греками, хотя семья моей матери жила здесь в течение многих лет, когда она встретила моего отца.

– И все же ты не говоришь на нашем языке, – удивленно заметил Эрос.

Винни напряглась, ее глаза затуманились от слез.

– Мои родители умерли, когда мне было восемь. Поэтому я забыла почти все греческие слова, которые знала. Я всегда хотела пойти на занятия, но пока мне не до этого. Когда-нибудь я обязательно выучу язык.

– Итак, что ты приготовишь мне сегодня вечером? – спросил Эрос с ленивой улыбкой и тягучим акцентом.

– Я положила на обеденный стол небольшое меню для вас.

– Мило, – прокомментировал он.

– Просто скажите мне, что вы хотите, и я сделаю все, – настаивала она, желая угодить ему и отработать свое щедрое жалованье.

Его бровь поползла вверх.

– Все, что угодно? – Его рот расплылся в чувственной улыбке.

– Почти все, – пробормотала Винни, запоздало уловив двусмысленный намек, и покраснела. – Если я чего-то не умею готовить, то быстро научусь.

– Ваша комната вас устраивает? – спросил Эрос.

– Да, очень мило. Ваша экономка мне очень помогла, – весело ответила ему Винни.

На самом деле она была немного шокирована тем, что поселилась в доме, где практически никто не говорил по-английски и где, она знала, ей будет немного одиноко. В доме работали только несколько человек, потому что Эрос был единственным жильцом и часто отсутствовал. Только пожилая экономка, Карена, постоянно жила здесь, но ее английский также оставлял желать лучшего.

Появление Карены на кухне в тот вечер прервало разговор с Эросом, потому что обычно экономка подавала еду. Но пару ночей спустя, когда Винни заметила, как сильно устала пожилая женщина, она убедила ее пойти отдохнуть, заверив, что сама подаст еду. Более близкий контакт с Эросом был большой стратегической ошибкой, но в тот момент она чувствовала себя виноватой, потому что у нее была очень высокая зарплата, но работала она меньше, чем Карена, которая от рассвета до заката была на ногах. Она была занята, даже когда Эрос был за границей, потому что следила за уборкой и обслуживанием дома.

Несколько вечеров спустя Эрос предложил Винни присоединиться к нему за ужином, и она с удивлением и замешательством отнекивалась, но, когда предложение повторилось, она подумала, что отказываться было бы невежливо, поэтому села и выпила с ним бокал вина. Она расспрашивала его о прошедшем дне и его заграничных командировках и слушала его ответы, потягивая вино. Винни льстил его интерес к ней, его очевидное желание быть в ее компании, хотя он мог бы пригласить на ужин любую красавицу Лондона. Ее волновал его пристальный взгляд, она ощущала жар и покалывание в груди.

В то время Винни была довольно замкнутой, наивной и неуверенной в общении с мужчинами. Стремясь сделать карьеру, она нечасто ходила на свидания. Неприятный опыт с противоположным полом привел к тому, что она все еще ни разу не занималась сексом. Она работала в одиночестве, поэтому ей особенно ценно было внимание Эроса, и общение с ним ее полностью захватило. Первый поцелуй… нет, она не хотела больше ничего вспоминать. Тем более они с сыном уже прошли мимо роскошного автомобиля, припаркованного возле ее дома, – предположительно, лимузина Эроса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Открывая дверь, она услышала позади себя мужской голос:

– Милое местечко.

– Да, спасибо дедушке. Дом принадлежит ему. – Поспешно сняв пальто, Винни повесила его на вешалку и указала Эросу на гостиную. – Ты можешь подождать здесь, пока я кормлю Тедди и укладываю его спать.