Читаем без скачивания Дворец (СИ) - Бутырская Наталья

— Так, мастер предшествующих знаний уже здесь! — выпалил Тедань. — Отлично! Надеюсь, сегодня ты сумеешь поведать нам побольше! И где мой халат?

Цянь Джи бросила быстрый взгляд на Мэй и успела заметить, как та закатила глаза.

Министр магических изысканий родилась в знатной семье, и с каждым годом она придавала церемониям и правилам все большее значение. Сейчас даже представить было сложно, что некогда она делила крышу с двумя мужчинами-простолюдинами.

Влетели слуги, вмиг переоблачили императора в потрепанный хлопковый халат, затем впорхнули служанки и расставили чашки с блюдцами.

Ши Хей не стал дожидаться разрешения заговорить, развернул правый свиток и начал читать.

«На восьмой год под девизом правления „Справедливая Добродетель“ случилось сразу два значимых события, каждому из них суждено было сотрясти страну Коронованного Журавля до основания. Уж не сами ли Небеса намекали нам, жалким смертным, о грядущих изменениях? Но ни один астролог не смог предсказать их, ни один ученый.

Первое из событий — это весть, принесенная одним из дальних патрулей с окраин Киньяна. Весть о появлении семихвостой лисы…»

Мэй удивленно приподняла бровь и уточнила:

— О лисе узнали на восьмой год «Справедливой Добродетели»?

— Так и было, уважаемая госпожа Ван, — склонил голову Ши Хэй.

— На восьмой год… — она быстро посчитала в уме, — значит, за семь лет до ее прихода. Так почему же…

— А вот об этом нам и поведает мастер Ши, — мягко оборвал ее Тедань.

Ши Хэй продолжил:

«Весть о появлении семихвостой лисы долетела до императора Чжи Гун-ди за два дня, но помимо патрульных о лисе узнали и другие люди: генерал-командующий центральной армией и несколько его подчиненных, глава охраны дворца и его подчиненные, три-четыре евнуха. А после император созвал трех министров и сообщил им о грядущей катастрофе. И они в один голос заявили, что важнее всего не допустить паники в стране, а потому нужно скрыть сведения о лисе.

Патруль расформировали в тот же день, обычных воинов перекинули в отдаленные военные части, командира в уличной драке убил подвыпивший гончар.

Я, Ши Хэй, не нашел доказательств преднамеренного убийства, по документам следователя все выглядит гладко: есть свидетели, есть чистосердечное признание гончара, есть труп с ножом в груди. Но, на мой взгляд, есть и несостыковки. Например, необученный человек не сможет с нужной силой воткнуть нож между ребер так, чтобы попасть в сердце. Ладно бы это был мясник, но гончар? К тому же командир патруля по слухам был очень опытным воином, всегда был наготове, десять лет службы в лесах приучили его к осторожности.

Еще одно. Обычно после тяжелого преступления наказывают не только убийцу, но и главу квартала, чиновника, который отвечает за этот район, главу гильдии, да и семье преступника приходится нелегко: родителей порицают, детей могут отнять, а жену сослать. Здесь же, несмотря на смерть государственного человека, никто не пострадал. Соседи гончара не озлобились на его семью, напротив, поддерживали его родителей, помогали детям.»

— Ты провел целое расследование ради такой мелочи? — спросила Цянь Джи.

— Жизнь двух людей — это не мелочь, — возразил Ши Хэй.

— Приход семихвостой грозил гибелью тысячам, а ты ковырялся в столь незначительном деле…

— Уко, не мешай. Я вот не слышал о патруле. Кун Веймин рассказал лишь о том, что император скрывал весть о лисе, — вмешался Тедань.

Он слушал с нескрываемым любопытством, забыв про остывающий чай.

«Я также проследил за судьбами остальных патрульных. Все они погибли в течение месяца, все смерти на вид случайны. Но два воина сумели скрыться. Некий старик Хи сумел прибиться к торговому каравану и ушел из Киньяна в южные земли. Там он поселился в небольшой деревеньке, через два года стал старостой и приказал запасать как можно больше зерна. Когда нападение лисы отбили, он с большой выгодой продал зерно продуктовым караванам вашего императорского величества.

Второй патрульный, из семьи Пэн, вовсе пропал. Я обнаружил его след лишь недавно, через его старшего брата, и это заставило меня взглянуть на ход истории иначе. Сам Пэн Вей погиб во время отражения волны животных, но его брат Пэн Ли выжил и рассказал мне, что именно Пэн Вей сообщил генералу восставшей армии Чжен Зеншену о приходе лисы. Возможно, генерал Чжен, зная о семихвостой, разозлился на бездействие императора Чжи Гун-ди и поэтому переметнулся на сторону Кун Веймина.»

— Неа, — заявила Цянь Джи. — Генерал Чжен еще до того примкнул к Кун Веймину, иначе зачем бы ему отправлять своего сына в Академию Син Шидай учителем? А Командующий появился в Академии раньше, чем был тот патруль. Ну или одновременно.

Ши Хэй покраснел от стыда и гнева. Он не раз и не два просил аудиенции у выпускников Син Шидай, чтобы обсудить с ними события прошлого, но те отказывались. И к Цянь Джи он тоже приходил, даже наведывался к ней домой, но она всегда была занята. А теперь она унижала его перед лицом императора. Какой позор! Говорила же мать, что не стоит браться за столь недавнюю историю: «Нельзя писать книги о том, что люди видели сами. Многие будут хулить твои записи, потому что запомнили совсем другое».

— Но версия мастера также неплоха, — вступился за него Цянь Ян.

Вот кто славный человек! Он единственный вежливо объяснил свой отказ в помощи Ши Хэю.

«Несмотря на все предпринятые меры, слухи потихоньку поползли по Киньяну, и расходились они не снизу, а сверху, из дворца. Впрочем, сложно было бы скрыть действия императора. Он объявил о создании новой армии и назначил ее командующим третьего принца — Лан Яна. Лан Ян не был сведущ в военном деле, зато бесконечно предан императору. А еще он умело вставлял в речь фразы из классических трудов по ведению войн и потому казался опытным военачальником. Чтобы возместить затраты на пятую армию, император Чжи Гун-ди подписал указ о новом налоге, военном.»

Ши Хэй поднял голову от свитка и добавил:

— У меня есть копии указов о налоге и об армии. Если будет на то воля Сына Неба, я зачитаю их.

— Не нужно! — отмахнулся Тедань. — Мэй, помнишь, как Кун Веймин целый месяц долдонил нам про эти указы? Я думал, помру со скуки.

Глава министерства магических изысканий кивнула. Она помнила. И еще помнила, что изучать эти указы они начали спустя полтора года после их обнародования. Уже после исчезновения Шена.

«Но не новый налог и не создание пятой армии обеспокоили знать. Император Чжи Гун-ди славился своей мудростью, спокойствием и миролюбием. Всем известно, что попытка вторжения в страну Божественной Черепахи была предпринята из-за второго принца, который поплатился за неудачу тем, что лишился титула наследника престола. Более того, император Чжи Гун-ди, узнав о военных потерях, сказал, что второй принц никогда не взойдет на трон, даже если вдруг умрут все дети Гун-ди. Но и тогда второй принц не был выслан из дворца.

Но самая известная черта характера императора Чжи Гун-ди — чадолюбие.»

— Чадолюбие? — подозрительно сощурилась Цянь Джи. Пожив на улице, она узнала несколько значений этого слова.

— Да, — кивнул Ши Хэй. — Он очень любил своих детей, каждый день находил время, чтобы поиграть с малышами или поговорить со старшими. Это редкое качество для императора.

Тедань потер подбородок.

Кун Веймин много рассуждал о Гун-ди как о политике, осуждал его слабости, не раз говорил, что прежний император назначал на важные места не достойных и умных чиновников, а своих бестолковых сыновей. В том числе глава Академии упоминал, что вторжение в страну Божественной Черепахи, которое не было нужно ни нам, ни им, провалилось из-за второго принца, который показал себя бездарным военачальником. Но Тедань впервые слышал о том, что вторжение и началось из-за второго принца. А еще он никогда не задумывался о Гун-ди не как об императоре, а как о человеке.

Сам Тедань не уделял своим детям особого внимания. Он приставил к ним учителей, выпускников Син Шидай, сыновей иногда брал в поездки по стране, а еще твердо решил, что его дети по достижении шестнадцати лет вместе с учениками Академии сходят на все практики. Им будет полезно познакомиться не только с дворцовой жизнью, но и жизнью обычных людей.