Читаем без скачивания Дедушка и внучка - Элизабет Мид-Смит

— О, как я хотела бы прыгать! Как я хотела бы летать, я хотела бы… Я хотела бы… Добрый, милый Боженька, скажи мне: летает ли моя мамочка?

Молчание в ответ никогда не смущало Дороти, и она пошла дальше умиротворенная и довольная. Дойдя приблизительно до половины леса, она вдруг услышала писк, жалобный писк живого, страдающего существа и, осмотревшись по сторонам, увидела капкан, в котором стонал кролик с вывернутой, искалеченной лапкой.

Мирное выражение на лице девочки моментально сменилось гневом.

— Ай-яй-яй! — закричала она.

Она могла бы пораниться, стараясь спасти несчастного зверька, но в это мгновение появился один из лесных сторожей. Он с удивлением смотрел на маленькую девочку в белом платье, украшенную с головы до пят цветами куриной слепоты. У ее ног пищал какой-то зверек.

— Кто вы, мисс? — поинтересовался сторож. — Всякий, кто без билета входит в этот лес, — браконьер.

— Я не понимаю, что вы говорите! Пожалуйста, лучше выньте его из ловушки! Я знаю, что Бог очень рассердился за него! Сейчас же, сейчас же выньте его, пожалуйста, выньте! — взволнованная Дороти почти кричала.

Сторож посмотрел на бедного кролика.

— Мне кажется, я знаю, кто поставил эту ловушку, — сказал он.

— Говорю вам, выньте его сейчас же. Сделайте то, что я прошу! — детский голосок зазвучал повелительно.

— Кто вы, маленькая мисс?

— Я Дороти Сезиджер. Но не все ли равно, как меня зовут? Говорю вам, сию минуту выньте его! Слышите?

Черные глаза блестели, розовые губки дрожали.

— Если вы не послушаетесь, — продолжала она, прижимая руки к груди, в то время как на глазах выступили слезы, — я буду кричать и плакать!

Сторож, высокий немолодой мужчина с загрубелым лицом и большими руками, встал на колени и вынул раненого кролика из капкана.

— Лучше его убить, мисс, зверек сильно ранен.

— Не смейте, — возмутилась Дороти, — не смейте трогать его!

— Вы мисс Сезиджер? Вы родственница сэра Роджера?

— Я ничего вам не скажу. Вы не убьете кролика? Я не дам вам его убить!

— Вы, может быть, хотите взять его себе, мисс?

— Ах, — могла только выговорить Дороти.

Кролик смотрел на нее глазами, полными ужасающего страдания. Лицо Дороти совсем изменилось, стало мягко и ласково.

— Я полюблю вас, незнакомый человек, — проговорила она, — если вы отдадите мне его.

— Я сделаю больше. Не будь здесь вас, я избавил бы бедного зверька от мучений, но теперь я постараюсь срастить ему ногу и, когда он поправится… Ну, я отдам его вам.

— Я ужасно, ужасно люблю вас, — сказала Дороти. — Бог видит это!

— Вот и отлично, маленькая мисс, заключим договор. Вы будете меня любить, а я отдам вам здорового Бенни.

— Кто это — Бенни?

— Так мы называем их, — улыбнулся лесной сторож, ласково проводя рукой по коричнево-белой шерстке кролика.

— Когда вы вылечите его лапку, незнакомый человек?

— Мое имя Персел, мисс.

— Когда вы, Персел, вылечите Бенни, так чтобы он стал совсем здоров?

— Ему придется пострадать еще немножко, но он скоро поправится. Я отнесу малыша домой, забинтую ему лапку, а жена посадит его в корзину и будет кормить травой и зеленью.

— А где живет жена? — спросила Дороти.

— Не очень близко отсюда, в другом конце леса.

— Я пойду с вами, поговорю с женой, — решила Дороти.

— Как? Сейчас?

— Да, я сегодня «шествую».

— Что это значит, маленькая мисс?

— Я не могу понятней объяснить. Там, у нас в Канаде, я почти не училась.

— Ага, мне кажется, я начинаю понимать, кто вы. Я знал вашего отца и не видывал человека красивее. Вы на него немного похожи, впрочем, не совсем. Ну, а как обходится с вами старик?

— Какой старик? — спросила Дороти.

— Не обижайтесь, мисс. Я говорил о сэре Роджере.

— Дедуля? Он душечка. Он живет в моем сердце.

Лесной сторож слегка присвистнул.

— Я не совсем понимаю, почему вы засвистели, Персел, но мне кажется, это было немножко грубо, — заметила Дороти. — Пойдемте же к жене и обсудим, как вы будете лечить моего Бенни.

— Хорошо, маленькая мисс.

Дороти считала, что путешествие удалось на славу. Кролик, сидевший на руках у сторожа, время от времени поглядывал на девочку печальными, выразительными глазами, а Дороти смотрела на него ободряюще:

— Все в порядке, Бенни, выздоровеешь, и я тебя заберу к себе.

Домик стоял совсем в другом краю леса, а лес был густой и обширный. Персел, человек простой и невоспитанный, не умел много говорить и даже не старался вслушиваться в болтовню шагавшего рядом ребенка. Дороти, по своему обыкновению, говорила доверчиво и просто; она ничуточки не боялась, потому что вообще не знала страха. Повстречайся ей что-нибудь страшное, она смотрела бы так же прямо и смело. В ней чувствовалась очаровательная независимость. Она была свежа и красива, и в ней не было ничего неискреннего.

Когда они пришли к дому лесного сторожа, Дороти Сезиджер почувствовала, что очень устала. Она первой вошла в дом, высоко подняв головку и откинув шляпу на спину.

— Как вы поживаете, жена? — степенно спросила она. — Я пришла, чтобы отдохнуть. Пожалуйста, дайте мне поесть, и вот еще что: сейчас придет Персел и будет выправлять ножку моему маленькому Бенни.

Миссис Переел была худой старухой. Посмотрев на нее, Дороти несколько мгновений раздумывала: неужели все женщины в окрестностях Сторма едят впроголодь или даже голодают? Старуха была старше мужа на несколько лет и так же боялась его, как тетя Доротея своего отца. Она, не веря собственным глазам, смотрела на маленькую девочку, которая так внезапно вбежала к ней.

— А вы кто такая? — спросила она.

— Я Дороти Сезиджер. Скажите, пожалуйста, можно мне сесть на этот стул?

Но так как женщина не сразу ответила, Дороти взяла стул, не дожидаясь позволения. Она отвязала шляпу, которая упала на пол, и осмотрелась вокруг.

— Что у вас на обед, жена?

— Тушеное мясо с луком, — оторопело ответила миссис Персел.

— Пожалуйста, дайте мне поскорее поесть. Я очень голодна, — попросила Дороти.

В эту минуту вошел Персел:

— Старуха, эта кроха из Канады; она живет теперь в Сторме. Я ее встретил в лесу. Она отыскала западню с кроликом, у зверушки сломана нога. Я его вылечу, и, когда Бенни совершенно поправится, мы его отдадим маленькой мисс.

— Я буду очень рада, и Бог будет доволен вами, мистер Персел, — заметила Дороти и прибавила: — Знаете, жена, во мне пусто-пусто! Пожалуйста, поскорее дайте мне еды.

Миссис Персел принесла одну из немногих фарфоровых тарелок, белую, тонкую, с нарисованными на донышке вишнями. Она покрыла небольшой столик грубой, но чистой и свежей скатертью, затем вынула из печки вкусное, сочное мясо и подала ребенку.

— Чуточку жалко закрывать такие красивые вишни, — посетовала Дороти. — Я никогда не видела такой изящной и милой тарелочки!

Несколько придя в себя, старая миссис Персел слегка улыбнулась. Дороти была так голодна, что съела решительно все. В это время Персел пошел в сарайчик, чтобы сделать раненому кролику необходимую операцию. Вскоре он принес его назад. Маленькая лапка зверька была положена между двумя щепочками и крепко забинтована. Сторож посадил Бенни в корзину, чтобы Дороти могла посмотреть на него.

— Ах, как я вас люблю, как я вас люблю, — промолвила девочка, — и я буду просить Бога, чтобы Он тоже полюбил вас.

Персел сел за стол в прекрасном расположении духа. Во время обеда он то и дело посматривал на веселое, оживленное личико Дороти.

— Я полагаю, мисс, — сказал он, пообедав, — что могу доставить себе удовольствие отвести вас домой.

— Вы говорите очень хорошо, очень вежливо, мистер Персел, — отметила Дороти. — Но я собираюсь «шествовать» еще дальше. Вы меня сытно накормили и я очень благодарна вам, жена, и вам, мистер Персел. Завтра я приду опять справиться о здоровье моего милого Бенни. Ах, как я буду счастлива, когда мой голубчик переедет ко мне. Он будет спать в моей комнате. Я никогда-никогда, пока жива, не забуду вас, мистер Персел. А вы, жена, готовите вкуснейшее тушеное мясо, и я непременно расскажу тете Доротее о вашей красивой тарелочке с вишнями посередине. Она просто восхитительна!

С этими словами Дороти соскользнула со стула. Дойдя до дверей домика, она остановилась, вспомнила, что кое о чем забыла, сложила ручки на груди и серьезно сказала:

— Благодарю тебя, Боже, за этот вкусный обед, который был гораздо, гораздо лучше завтрака.

Глава IV

Письмо для мисс Сезиджер

В это утро с мисс Доротеей Сезиджер случилось необыкновенное происшествие: она получила письмо. В жизни бедной дочери старого сэра Роджера всякое письмо было великим событием. Благодаря замкнутой жизни отца, у нее было очень мало друзей. Сама она никому не писала, а потому и ей никто не писал. К Доротее не приходили даже счета из магазинов, потому что за все немедленно уплачивалось на месте. Мисс Сезиджер было не о чем писать. Когда однажды ей решили пошить новое платье, она для этого отправилась в ближайший город, который стоял в десятке миль от Сторма, выбрала материю и тотчас же заплатила за нее, а вернувшись домой, приказала Мэри приняться за шитье.