Читаем без скачивания Зуб дракона - Н. Уилсон

— Элеонор, послушайся мальчика. Не надо никого пристреливать.

— А тебя сейчас никто не спрашивает, Сайрус Смит. — И миссис Элдридж сжала челюсти. В ее глазах была неподдельная тревога. — Я пообещала кое-что твоей маме. Иди в дом.

— А я вот думаю, что он не уедет, — возразил Сайрус. — Кроме того, треть мотеля является моей законной собственностью. Так что я могу впустить его, если захочу.

Скелтон расхохотался и спрятал стеклянный прямоугольник обратно в карман. Миссис Элдридж не шелохнулась. Ямы на дороге уже были полностью залиты дождем. Сточные желобы на стенах грохотали водопадами. Сайрус посмотрел на свою несчастную вафлю. Она превратилась в некий гибрид из ноздреватой губки и сырого теста и, кажется, скисла прямо на пластиковой тарелке. Прижав ее пальцем, Сайрус перевернул тарелку и осторожно слил воду. Затем он передал вафлю миссис Элдридж.

— Вот ваша вафля. Я успел сделать ее еще до того, как отключили электричество.

Старушка опустила ружье и взяла у него тарелку, даже не взглянув на содержимое. Ее воспаленные глаза искали ответный взгляд Сайруса.

— Я или он? — вдруг спросила она. — Я обещала Кэти, что со мной ты будешь в безопасности. А если он останется, я уже не смогу уберечь тебя от того, что тебе предстоит. Я ухожу. Больше никакой защиты. Ни от чего.

— Защиты? — Сайрус недоуменно окинул взглядом хрупкую старческую фигурку, побелевшие тонкие пальцы, вцепившиеся в ружье. — Нет. Больше никакой защиты. Но вам не нужно уходить отсюда, если только вы сами этого не пожелаете.

Миссис Элдридж будто сдулась. Она наконец взглянула на тарелку с вафлей и поджала губы. Нахмурившись, она ушла к себе в комнату и громко хлопнула дверью.

Сайрус поспешно спустился по лестнице и робко подошел к тому, кто назвался Уильямом Скелтоном, остановившись в паре метров от него.

— Как вы это сделали? — И он махнул рукой в сторону светящейся золотом лучницы. На мокром от дождя асфальте мерцало ее искаженное отражение.

— А, вывеска? — Он рассеянно пожал плечами. — Наверное, все дело в молнии. Я и пальцем не пошевелил.

— Но она засветилась после того, как вы к ней прикоснулись!

Скелтон улыбнулся.

— Неужели? Ну, в общем, это был не я.

Сайрус нервно облизал дождевую влагу с губ и вытер промокшие ресницы.

— А что это была за стеклянная штука?

Старый человек медленно прикрыл глаза. Вблизи казалось, что его кожа по цвету напоминает карамель, испещренную тонкими серыми и белыми прожилками. Он снова улыбнулся и полез в карман куртки.

— Ты видел когда-нибудь горящих жуков, мальчик?

— Светлячков? Да каждое лето. А что?

— Нет, сынок, не светлячков. Я говорю о настоящих горящих жуках.

Поверхность стекла оказалась шероховатой и неоднородной; наверное, оно было изготовлено вручную. В самом центре стеклянного бруска замер, тускло поблескивая голубым панцирем и подобрав все шесть крепких лапок, огромный жук. Стекло было абсолютно сухим, ни единой капельки. Дождь совершенно его не коснулся.

Сайрус подошел ближе и недоверчиво уставился на странный предмет.

— Жук?

Запаянный в стекло, словно для работы с микроскопом. Сайрус даже не знал, что сказать. Чего такого страшного в жуке, пусть даже размером с палец, могла увидеть миссис Элдридж? Она была явно напугана, несмотря на то, что в руках у нее был внушительный дробовик. Сайрус испытующе посмотрел Скелтону прямо в глаза и кивнул в сторону лучницы.

— Это оно сделало?

Тот отрицательно покачал головой.

— He-а. Ничего оно не сделало. Ты просто попросил взглянуть, вот я его и достал.

Сайрус шагнул еще ближе, внимательно наблюдая за стариком.

Дождевые капли свободно стекали по лицу Скелтона прямо к глазам и склеивали редкие, выцветшие ресницы. Он совсем не моргал и, в свою очередь, медленно оглядывал голые мокрые плечи Сайруса, его руки и босые ноги.

Небо грозно взревело и откашлялось оглушительным раскатом грома в своей бездонной глотке.

Сайрус невольно потянулся к ладони старика в потрескавшейся старой перчатке и заточенному в стекле жуку.

— Осторожно, оно может обжечь, — только и сказал Скелтон, и пальцы Сайруса сомкнулись на шероховатом стекле.

Через его руку будто прошел электрический разряд, от которого словно иглой пронзило все суставы и свело зубы. Мальчик в ужасе отшатнулся и бешено затряс рукой, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Стекло вдребезги разбилось об асфальт прямо у него под ногами, и огромный жук вывалился на свободу.

Скелтон не шелохнулся и даже бровью не повел. Пытаясь перевести дух, Сайрус смотрел, как жук приводит себя в порядок и расправляет панцирь. Крылышки под ним казались слишком скромными для того, чтобы поднять в воздух такое увесистое тело, особенно под проливным дождем.

Уильям Скелтон присвистнул сквозь зубы. Растерянно моргая, Сайрус наконец оторвал взгляд от жука и посмотрел на старика.

— На твоем месте, если б я хотел остаться в живых, я бы быстренько убрал свои босые ноги с мокрого асфальта и убежал в дом. И поскорее. Она так долго ждала в своем стеклянном плену и теперь хочет отложить яйца.

Сайрус почувствовал, как его босые ступни начинает покалывать. Тем временем раздался оглушительный хлопок, за ним потрескивание, горящий жук поднялся в воздух, затем сел и потом снова взлетел. От его брюшка расходились ярко-голубые электрические дуги и мерцали за крыльями, пока он тяжело и неторопливо, как шмель, кружился на месте.

Сайрус развернулся и изо всех сил побежал к мотелю, асфальт словно пламенел у него под ногами. Четыре больших прыжка. Пять, и он уже у внутреннего дворика. Десять, и он резко распахнул входную дверь.

Оглушительный гром сбил его с ног.

Антигона Смит зевнула во весь рот. Как же она ненавидит ездить на машине. Даже больше, чем эти дурацкие вафли. Больше, чем мотель «Лучница» с его убогой деревянной отделкой. Больше, чем провонявший плесенью вестибюль. Хотя ей лишь изредка приходилось сидеть в старом обшарпанном красном мини-вэне — Красном Бароне, — она была совершенно уверена, что ехать в садовой тачке для земли ей было бы куда комфортнее. Когда вместе с ними ехал Сайрус, было еще хуже. Как король на своем троне, он сидел на переднем сиденье, спинка которого постоянно откидывалась назад сама собой. Когда Дэн возмущался по поводу пробок, дороговизны бензина или странного потрескивания в двигателе, Сайрус надменно скрещивал руки, как мумия фараона в саркофаге, и начинал раздавать ценные указания, обращаясь к Дэну исключительно «Водитель» и никак иначе.

Если бы не грибок на ремнях безопасности и кроваво-красная обивка салона, Антигона была бы не против ехать на заднем сиденье. Во всяком случае, оно не откидывалось назад как зубоврачебное кресло. Но Дэн не позволял ей сидеть сзади, когда они были вдвоем, и теперь она ехала, уставившись в пузырьковый узор на потолке, и, безуспешно выгибая шею, пыталась смотреть на дорогу или же, примостившись на краю сиденья, упиралась руками в панель приборов так, что ее лоб был в сантиметрах от лобового стекла. В такие моменты она была похожа на игрушечную собачку с ритмично покачивающейся головой, из тех, что любят приклеивать на приборную панель водители-дальнобойщики. Будь она выше хотя бы на пару сантиметров, как ее долговязый младший братец, то могла бы с комфортом откинуться на спинку сломанного сиденья. Но как ни крути, высокой она не была, даже для своих тринадцати с половиной, и лучше уж поизображать игрушечную собачку, чем чувствовать, что сиденье, словно пасть ненасытного чудовища, хочет проглотить тебя всю целиком.