Читаем без скачивания Продавец родины - Алексей Макеев

– Вот и верь теории «отдыха природы на детях гениев»… – иронично усмехнулся Гуров и, выйдя в прихожую, вызвал капитана Жаворонкова – одного из лучших компьютерных спецов главка.

Тут же набрав номер Стаса и выяснив в двух словах, как у него дела, вкратце рассказал ему о Суконцевой, заодно предупредив:

– Не вздумай за ней приударить – уши оборву. Понял? Она запросто может оказаться подозреваемой. Уловил?

– Лева, кончай нудить! – возмутился Крячко. – Не первый год замужем…

Вернувшись на кухню, Лев продолжил свои расспросы. Бьерна Эндвердсона Надежда Романовна лично не видела ни разу, но припомнила, что тот год назад усиленно приглашал Вертянина на постоянное место жительства в Швецию. Сам Эндвердсон представлял не только свой институт, но и военную корпорацию, занимающуюся разработкой пучкового и плазменного оружия. Вот Шандора Матефи и Таканаро Киано знала относительно неплохо.

– …Шандор был у нас дома раза два. Человек, на мой взгляд, приличный и открытый. Во всяком случае двойного дна в нем не почувствовала. Таканаро тоже у нас как-то был, и тоже ничего плохого сказать не могу. Очень вежливый, предупредительный. Кстати, отчаянный русофил. Да, представьте себе. Женат на русской, посещает в Токио храм Николая Чудотворца, или, как его там именуют, Николая-до. Его любимая песня – «Полюшко-поле» в исполнении хора имени Александрова, любимое блюдо – щи со сметаной.

Вскоре раздался звонок во входную дверь. Это прибыл капитан Жаворонков – интеллигентный, крепкий парень с пальцами виолончелиста. Пробежавшись по клавиатуре, капитан всего за пару минут взломал пароль и открыл несколько главных папок. В основном это были справочные материалы – по физике твердого тела, по газовой динамике, по материаловедению и тому подобное.

Отдельно хранились материалы по зарубежной военной технике «хайтековского» формата – лазерные установки военного назначения, устройства акустического воздействия на живую силу противника, психотронная аппаратура. Тут же в одной из папок хранилась огромная электронная библиотека. В папке, названной весьма оригинально «Перлы и хлам», оказалась целая фильмотека. Помимо классики, наподобие «Небесного тихохода» и «Белого солнца пустыни», обнаружилась многопрославленная эротоманская «Эммануэль» и «Бесстыдницы» Джозеффа МакТенниша, а также масса фантастики самого разного направления – от советского мультика «Тайна третьей планеты» до «Чужих» Джеймса Камерона.

– Однако у товарища был широкий круг вкусов и интересов! – пробежав взглядом по ярлычкам с названиями фильмов, рассмеялся Жаворонков.

– Хм… – Лев пожал плечами. – Он же – творческий человек, разносторонняя натура. Бог его знает, как те или иные фильмы влияли на работу его конструкторской мысли? Вот фильм «Чужие». Там, по-моему, из большой зубастой инопланетного зверя пасти вылазит еще одна. Да? Вон, смотри, конструкция нарисована – электромагнитный захват для эвакуации спутников с орбиты. Видишь? Вначале выдвигается длинный шток с электромагнитом на конце, который фиксирует спутник. А потом наезжают мощные механические захваты, которые производят окончательную фиксацию. Сходство с «Чужим» очевидное.

– Хм… Точно! – одобрил капитан. – А «Эммануэль» какие идеи ему подсказывала? – он хитро ухмыльнулся.

– Валера! А ты этот фильм не смотрел? – Гуров испытующе взглянул на своего помощника.

– Гм… – тот отчего-то закашлялся и конфузливо кивнул. – Было дело… Еще пацаном бегал смотреть по видику.

– Ну, вот видишь? Сам же подтвердил, что одаренным людям ничто человеческое не чуждо… – Лев рассмеялся.

– Дорогие гости, прошу отобедать! – неожиданно послышался голос Надежды Романовны. – Отказы не принимаются!

Сразу же после весьма небедного обеда Жаворонков откланялся, а Гуров проверил оставшиеся папки в компьютере. Большим подспорьем для него стала сохраненная в отдельных электронных файлах переписка. Ее Лев целиком сбросил на захваченную с собой флешку. Проверив почту за последние несколько месяцев, он обнаружил как громадные накопления спама, так и множество всевозможных информационных рассылок по части приглашения на всевозможные семинары и коллоквиумы. В том числе организованные где-то в дальнем зарубежье.

Найдя мартовский сегмент почты, Лев с досадой был вынужден отметить, что из прежних сохранились письма – и то не все – только за двадцать пятое и двадцать шестое марта. Среди спама и приглашений на симпозиум в Италии Гуров заметил письмо, написанное по-английски. За последние годы, успев достаточно хорошо попрактиковаться в английской разговорной речи, он без особого труда прочел следующее:

«Многоуважаемый мистер Вертянин! К огромному сожалению, на наше предыдущее письмо Вы не прислали ответа, возможно, по той причине, что Вами оно получено не было. Поэтому мы взяли на себя смелость обратиться к Вам еще раз. Нам хорошо знакомы Ваши разработки, которые, несомненно, являются настоящими шедеврами технической мысли. Но нам также известно и то, сколь труден путь Ваших технических идей к их материальному воплощению и тем более к их запуску в серийное производство.

Нам понятны душевные раны гениального мастера, чье детище не желают признать люди посредственные, которые не имеют никакого морального права руководить великими техническими дарованиями. Известно нам и то, сколь мизерную зарплату назначили Вам на Вашем предприятии. Поверьте, Вы достойны гораздо большего. Что такое тысяча-полторы долларов для человека, чей талант не имеет цены? Наша компания, имеющая сугубо мирный производственный профиль, была бы рада видеть Вас во главе нашего творческого коллектива молодых конструкторов и изобретателей.

Первоначальная зарплата, каковую мы бы рискнули Вам предложить, – сто тысяч долларов в месяц. В дальнейшем предполагается ее рост до трехсот и выше тысяч. Поверьте на слово, Вы с первых же шагов могли бы оценить преимущества работы здесь, у нас. Внедрение Ваших технических идей могло бы занимать от пары месяцев до полугода, а не до пяти-десяти лет, с чем Вы постоянно сталкиваетесь в России.

Господин Вертянин! Мы очень просили бы Вас всесторонне обдумать наше предложение и принять взвешенное, выгодное для Вас решение. Поверьте – от него выиграет все человечество, так же как оно выиграло благодаря великим изобретениям Эдисона, Белла, других великих умов. Очень надеемся получить Ваш ответ. С уважением и надеждой на Ваш положительный отклик – президент компании «Антарес» Оливер Смоутли».

Открыв в почте папку «Черновики», к счастью не очищенную от ответов на письма, Гуров нашел ответ Вертянина.

«Многоуважаемый мистер Смоутли! Я весьма признателен Вам за сделанное мне предложение, но, прошу меня простить, принять его не могу. Как человек русский – и по происхождению, и по своему духу, я не мыслю жизни в другой стране. Единственное место, где я могу жить, творить, чувствовать себя дома, – это Россия. Еще раз прошу простить. Андрей Вертянин».

Прочитав письмо Вертянина, Лев издал уважительное «Хммм!» и распечатал принтером все обнаруженные им письма и данные на них ответы. Покончив со своими изысканиями уже в третьем часу, Гуров решил вернуться в главк. Провожая его, Надежда Романовна спросила, указывая взглядом на папку с собранными им для работы документами:

– Ну, хоть что-то подходящее найти удалось?

– Разумеется! – Гуров уверенно кивнул. – Информация очень важная и интересная. Во всяком случае хоть какую-то ниточку она уже дала.

– Ну, дай бог, дай вам бог удачи!.. – со вздохом отметила женщина, украдкой перекрестив Льва, когда тот выходил за дверь.

Стас Крячко вышел из своего пусть и древнего, но безотказного и надежного «мерина» у проходной, обозначенной табличкой «ООО «Полюс-Вектор-FLI», рядом с которой въезд во двор предприятия закрывали темно-зеленые ворота с нарисованным на них каким-то замысловатым вензелем. Судя по всему, он представлял собой эмблему «шарашки», как мысленно поименовал Станислав данный производственный объект.

Войдя через одну из стеклянных дверей в просторный вестибюль проходной, он подошел к окошечку с табличкой «Оформление пропусков» и, показав девушке служебную «ксиву», поинтересовался своими возможностями улицезреть представителей руководства предприятия. Та, растерянно захлопав глазами при виде плотно сбитого, атлетически сложенного гражданина в потертой (зато – натуральной!) кожаной ветровке, начала спешно звонить по телефону.

– Минут пять подождите! – закончив свои телефонные переговоры, попросила она. – Сейчас подойдет Павел Алексеевич Коротков, начальник охраны, и проводит вас в административный корпус.

Немного походив по пустынно-гулкому вестибюлю, Стас увидел длинного, не хилого молодого мужчину в камуфляже, который вышел к нему и, заглянув в удостоверение, лаконичным жестом руки пригласил следовать за собой.