Читаем без скачивания Сборник рассказов - Харуки Мураками

Что же касается стресса, то я даже представить себе не мог, где и когда я мог бы его получить. Конечно, работать иногда приходится много. Но чтобы здоровью вредить — увольте! Вот и в постели с девчонками — всегда все о'кей. Каждые три дня в бассейн хожу, плаваю в свое удовольствие… Ну, откуда тут взяться стрессу, судите сами?!

— М-да… Действительно, — протянул я.

— Просто блевал, потому что блевалось, и все!..

Две недели подряд его рвало каждый день, и странные звонки продолжали раз в сутки раздаваться в его квартире. На пятнадцатый день он не выдержал, забросил работу и, чтобы избавиться хотя бы от звонков, заказал номер в отеле и переселился туда, решив провести недельку-другую с детективом в руках и телевизором перед носом.

В первый день все шло довольно успешно. На обед он съел ростбиф и салат со спаржей — и организм воспринял проглоченное совершенно спокойно. Смена ли обстановки оказала благотворное действие, неизвестно — но пища спокойно улеглась на дно желудка, как бы обещая перевариться вскорости без особых проблем. В полчетвертого, встретившись, как условлено, в кофейном зале отеля с любимой женщиной своего лучшего друга, он отправил в желудок кусок вишневого пирога и запил кофе без сахара. Как и в прошлый раз — никаких ужасных последствий. Затем он привел ту женщину к себе в номер и переспал с нею. Занимаясь сексом, ни малейших затруднений не испытал. К вечеру он проводил даму и решил поужинать где-нибудь в одиночестве. В миниатюрном ресторанчике по соседству с отелем он съел соевый творог, макрель, жаренную в уксусе «по-киотосски», и чашку риса. При этом, как и прежде, не выпил ни капли спиртного. Когда он закончил ужин, часы показывали половину седьмого.

Вернувшись в номер, он посмотрел по телевизору новости и взялся читать новый роман из серии "Полицейский Участок 87". Наступило девять часов, а рвота так и не давала о себе знать — и он, наконец, позволил себе вздохнуть с облегчением. Впервые за две недели он наслаждался ощущением сытости. Уж теперь-то, обрадовался он, все изменится к лучшему, и жизнь вернется в нормальное русло… Захлопнув книгу, он включил телевизор, поиграл кнопками дистанционного управления, переключая каналы, и остановился на старой западной теледраме. Ровно в одиннадцать драма закончилась, и началась заключительная программа новостей. Он просмотрел все новости до конца и выключил телевизор. Страшно хотелось выпить, и он даже подумал, не подняться ли в бар наверху принять немного виски на сон грядущий — но тут же отказался от этой затеи. Что ни говори, а настолько ЧИСТО прожитый день не хотелось замутнять алкоголем. Он погасил торшер у кровати и закутался в одеяло.

Телефон зазвонил среди ночи. Он открыл глаза — на часах 2:25. Спросонья он долго не мог сообразить, какого дьявола в таком месте вообще звонит телефон. Изо всех сил помотав головой, он почти бессознательно поднес к уху трубку.

— Слушаю! — выпалил он.

Хорошо знакомый голос внятно произнес его имя, затем раздался щелчок — и в ухо впился долгий гудок освободившейся линии.

— Но ты же никому не сообщал, где находишься? — удивился я.

— То-то и оно — ни единой душе! Кроме, конечно, той девчонки, с которой спал накануне…

— А она не могла кому-нибудь рассказать? -

— Да зачем же ЕЙ об ЭТОМ кому-то рассказывать?!.

С такой постановкой вопроса было трудно не согласиться.

— А сразу после этого я отправился в туалет — и долго выблевывал то, что съел за прошедшие сутки… И рис, и рыбу, и все остальное… Будто по этому чертову звонку внутри у меня открылись какие-то шлюзы — и все, что копилось и сдерживалось там до сих пор, рвануло наружу…

Проблевавшись, я присел на край ванны и попытался сообразить, что же, черт возьми, происходит. Первое, что приходило в голову: какой-то шутник с садистскими наклонностями долго и с наслаждением издевается надо мной. Как он вычислил, что я остановился именно в этом отеле, — конечно, отдельный вопрос. Но все это — коварный замысел чьей то жестокой фантазии.

Второе возможное объяснение: я страдаю слуховыми галлюцинациями. Хотя сама мысль: "я — жертва собственных галлюцинаций" — и казалась бредом, отвергать ее полностью тоже нельзя. То есть, что получается? Сначала мне кажется, будто звонит телефон, и я снимаю трубку — а потом мне мерещится, будто там, в трубке, кто-то произносит мое имя. На самом же деле не происходит ничего… Ведь в принципе такое возможно, правда?

— Н-ну, в общем-то… — протянул я.

— Я тут же позвонил администратору отеля и попросил проверить, не звонил ли мне кто-нибудь в номер в последнее время. Бесполезно. Коммутатор у них устроен так, что регистрировались только исходящие звонки — из отеля в город, но не наоборот! Так что был звонок или нет — неизвестно: никак улик не осталось…

Вы просто не представляете, сколько мыслей я передумал той ночью в отеле! Про рвоту свою, про звонки… Во-первых, я больше не сомневался, что оба эти явления прямо ли, косвенно, но связаны между собой. Во-вторых, стало окончательно ясно, что и та, и другая проблема — гораздо серьезнее, чем казалось вначале…

Проведя в отеле еще одну ночь, я вернулся домой. И рвота, и звонки продолжали донимать меня, как и прежде. Раз-другой, уже чисто в порядке эксперимента, я оставался на ночь в гостях у друзей. Но проклятые звонки и там доставали меня! Причем раздавались они, как по заказу, точно тогда, когда все выходили куда-нибудь на минутку — и я оставался в комнате совсем один! У меня даже волосы на голове шевелиться начали. Появилось четкое ощущение, будто кто-то невидимый стоит у меня за спиной, наблюдает за каждым моим движением, звонит по телефону, точно зная, когда я один, и раз в сутки тычет мне пальцем в желудок забавы ради… А ведь это уже симптомы параноидальной шизофрении, вы не находите?

— Ну, насколько я знаю, параноидальные шизофреники не рассуждают, шизофреники они или нет…

— Совершенно верно! Тем более, что параноидальная шизофрения никогда не сопровождается рвотой. Это мне один психиатр объяснил в больнице при университете. Но вообще эти психиатры со мной возиться не захотели. Сразу сообщили, что за случаи с такими "размытыми симптомами", как у меня, они, в принципе, не берутся. Что людей с такими же "расплывчатыми болезнями" — от двух до пяти на каждый вагон городского метро. И что, дескать, ни у какой больницы не хватит ни сил, ни времени заниматься каждым в отдельности… Рвота? Идите к терапевту. А с жалобами на телефонных хулиганов обращайтесь в полицию…

Но, как вы, возможно, знаете, на свете есть два вида преступлений, пострадав от которых, вы не добьетесь от полиции большого участия и любви. Первый — телефонное хулиганство, второй — угон велосипеда. И у первого, и у второго количество случаев так велико, а реальный ущерб столь ничтожен, что если каждым делом заниматься всерьез — весь полицейский аппарат страны просто парализует! Так что и меня там выслушали, даже глаз не подняв от бумажек… "Что у вас? Аноним звонит?.. Ну, и что же он вам говорит?.. Имя ваше произносит? И все?… Так, заполните вот этот бланк, бросите вон в тот ящик. Начнет произносить еще что-нибудь — немедленно сообщайте…" Вот и весь разговор. Откуда этот тип всегда знал, где я, и прочие странности никому уже не интересны. А будешь упорствовать, еще и за сумасшедшего примут…

В общем, понял я, ни от медицины, ни от полиции мне помощи не дождаться. Кроме как на свои силы, надеяться больше не на что. Когда я окончательно это осознал, шел уже двадцатый день моей телефонно-рвотной эпопеи. И хотя я всегда считал себя человеком довольно крепким — признаюсь, к этому времени и нервы мои, и здоровье стали сдавать…

— Ну, а с той женщиной, любовью твоего друга, все по-прежнему шло нормально?

— С ней-то? О, да! Друг как раз в командировку на Филиппины укатил. Аж на две недели… Помню, мы с ней сла-авно тогда порезвились!..

— Ну, а пока вы… резвились, телефон ни разу не звонил?

— Да, вроде, нет… Можно, конечно, лишний раз в дневнике посмотреть. Но вряд ли. Я же говорю, этот тип звонил, только когда я был совсем один! И рвало меня тоже когда я один. Я ведь тогда и начал задумываться: а как получается, что столько времени в жизни я — совершенно один? Ведь если посчитать, в среднем двадцать четыре часа в сутки я провожу в одиночестве! Жизнь у меня холостяцкая. Работаю дома — с сослуживцами встречаться незачем, а с клиентами все вопросы решаю по телефону… Женщины, с которыми сплю, — вечно чьи-нибудь женщины. Еду мне никто не готовит; выбегу поесть куда-нибудь — и тут же обратно домой… Даже спорт выбрал себе — одиночные заплывы на дальние дистанции! Единственное хобби — пластинки доисторические с музыкой, о которой сегодня никто и не вспоминает. По работе одиночество мне необходимо, чтобы сосредоточиться; новых знакомств поэтому и не завожу, а друзья юности, если какие и остались, в этом возрасте уже все по горло в своих заботах: раз в полгода встретишь случайно на улице — считай, повезло… Да что я рассказываю — вам, небось, и самому такая жизнь хорошо знакома, не так ли?