Читаем без скачивания Какого цвета страх - Александр Хинштейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Спасибо, у меня все закончилось. Все нормально».
«Ты уверен?!» — прокричал Мотя.
Уверен? Нет, Мотя, я не уверен. Не уверен. Но разве это что-то меняет?
А на другой день после его звонка я поехал на улицу Генерала Глаголева — к изолятору, в котором сидел. Я хотел найти ту двенадцатиэтажную башню, которую разглядывал через дырочку воздуховода в тюремном окне, но не нашел. Таких башен, построенных по типовым проектам, оказалось вокруг слишком много, и понять, какая из них «моя», можно было, только вновь очутившись в тюремной камере.
Слишком много вещей можно увидеть только из тюремной камеры. Мотя, ты ведь понимаешь, о чем я говорю?
Владимир Борисович Рушайло стал «хозяином» МВД ровно через неделю после моего ареста. 21 мая 1999 года.
Впереди было без малого два года его властвования, два года, которые, я уверен, непременно войдут в историю как время, по своей трагичности и жестокости сопоставимое разве что с 37-м годом.
В 37-м, впрочем, все было намного понятнее. Монополию на репрессии имело только государство. И Ежов, и Вышинский, и Берия свирепствовали не по своей собственной воле. Не за деньги и не за взятки. По приказу партии.
60 лет спустя на смену государственному беспределу пришел беспредел коммерческий. Любой следователь, опер получили право карать и миловать. Возбуждать «липовые» дела и «закрывать» в тюрьму невиновных. Опечатывать склады и изымать всю бухгалтерскую документацию.
Достаточно взять оперативные сводки ЦРУБОПа, чтобы все стало понятно: у 90 процентов задержанных найдено 0,29 грамма героина…
Уже не требовалось ни разнарядки свыше, ни директив ЦК. Увесистая пачка долларов решала любую проблему.
И так — по всей стране…
Это были годы абсолютного торжества безвластия, когда людей увольняли из органов лишь за одно неосторожное слово, за отказ выполнять «заказы». Пачками вылетали на улицу профессионалы, честные, принципиальные. Их места занимали другие — управляемые, послушные, меряющие все на деньги.
И во главе этой пирамиды стояли руководители МВД. Те, кто завершил процесс криминализации милиции. Те, кто превратил правоохранительный орган в огромную коррупционную проказу…
Иногда я вспоминаю это жуткое время. Мы жили тогда в каком-то забытьи. Казалось, ничего никогда уже не изменится. Эти люди, коммерсанты в милицейских погонах, вечны. И когда весной 2001-го объявили, что Рушайло снят с поста министра, поначалу в это даже не поверилось. Если чего-то очень долго ждешь, все чувства обязательно притупляются.
А потом из страны сбежал генерал Орлов…
Эту фамилию я впервые услышал вскоре после своего освобождения. Услышал, чтобы запомнить навсегда.
Уже позже я узнал, что именно Орлов был инициатором и организатором моего ареста — в отместку за мои антирушайловские выступления. Что, пока я сидел за решеткой, его помощник, некто Кушнарь (сейчас он служит в Совете безопасности), специально ездил в ИВС, чтобы поглядеть на меня, лежащего на шконке, и Орлов тогда радостно изрек: «Как приятно видеть этого жида сквозь глазок тюремной камеры».
Узнал и многое другое. О преступлениях. О взятках. О безграничной власти, которой пользовался в МВД этот человек.
Больше двух лет продолжалось мое расследование. Я встречался с сотнями людей — бывшими и действующими сотрудниками МВД. Перелопачивал тонны документов.
Это было небезопасное занятие. Время от времени мне передавали «приветы» от моих героев. Один раз попытались вновь посадить за решетку.
Мои телефоны прослушивались (сегодня я даже знаю, кто это делал и как оформлял). Людей, уличенных в дружбе со мной, увольняли из милиции. У охранной фирмы, которая обеспечивала мою безопасность, едва не отобрали лицензию (им было сказано четко: откажитесь от Хинштейна, и мы вас больше не тронем).
Боялся ли я? Конечно, боялся. Но я просто не мог остановиться, опять же потому, что нельзя бросить руль, когда мчишься на мотоцикле по отвесной стене. И если жизнь Кощея Бессмертного таилась в иголке, спрятанной в яйце, то моя безопасность заключалась в материалах, которые я собрал.
И я был уверен, что рано или поздно они все равно обязательно увидят свет…
18-20.09.2001
НАСЛЕДСТВО ЧЕРНОГО РЕГЕНТА
В апреле 2001 года в Главное управление кадров МВД поступил рапорт генерал-лейтенанта милиции Александра Орлова. Орлов просил отставки по состоянию здоровья.
Уволить человека из МВД, тем более высокопоставленного, дело не пяти минут. Необходимо пройти медкомиссию, соблюсти массу формальностей, условностей.
Но ничего этого сделано не было. Потому что Орлов… исчез. Скрылся в неизвестном направлении. Растворился, словно кусок рафинада в кружке горячего чая.
Время от времени, правда, находятся люди, которые встречали его в разных местах. Кто-то видел Орлова на пляже в Эмиратах. Кто-то — за барной стойкой в Германии. Кто-то — на таиландском шоу «гоу-гоу-гоу». Ни дать ни взять — папаша Мюллер.
По последним же данным, генерал-лейтенант Орлов, бывший помощник бывшего министра внутренних дел, скрывается сейчас где-то у берегов Красного моря. На обетованной земле Израиля.
Этому человеку есть чего опасаться. Этот человек — «крестный отец» милицейской коррупции. Еще недавно он был одним из самых богатых и могущественных людей в России…
Больше года я собирал материалы об Орлове. По сути, делал то, что должна делать оперативно-следственная группа. Должна, но почему-то до сих пор не делает.
Против генерала не возбуждено ни одного уголовного дела. Никто не думает объявлять его в розыск, возвращать в Россию. Такое чувство, что сегодняшнее положение вещей всех совершенно устраивает: нет человека — нет проблемы…
Александр Орлов руководил МВД без малого два года. Вы не ослышались: именно руководил, ибо в прежнем МВД Орлов выполнял те же функции, что Бирон в эпоху Анны Иоанновны или Годунов при царе Федоре. Он был регентом. Самым настоящим регентом.
Еще вчера его фамилия наводила ужас на любого человека в милицейских погонах — от Калининграда до Владивостока. Еще вчера он мог сделать все, абсолютно все — повысить или уволить, арестовать или освободить. В его руках была жизнь всего МВД, а значит, и страны.
И он делал. Назначал, увольнял. Прекращал уголовные дела. Высылал опергруппы.
Не было в те времена ничего страшнее, чем оказаться на пути у Орлова. Неугодные разом попадали в жернова милицейской машины — был бы человек, а статья найдется. И напротив: друзья генерала, его многочисленные подельники, компаньоны, соратники чувствовали себя в абсолютной безопасности. Осененные его десницей, они могли творить все что заблагорассудится, потому что знали: нет в России «крыши» надежнее и прочнее, чем «крыша» генерала Орлова.
О делах этого человека можно рассказывать бесконечно. Писать книги. Снимать фильмы.
Впрочем, из всех этих форм мне гораздо больше нравится другая — форма уголовного дела. Которое рано или поздно обязательно будет возбуждено.
Из личного дела:
Орлов Александр Леонидович. Родился 10 августа 1955 г. Окончил Московский станкостроительный институт. С 1978 г. в органах внутренних дел.
Работал в БХСС Кунцевского района, с 89-го г. — в отделе по борьбе с групповой и организованной преступностью МУРа. С 93-го — в РУОПе Москвы: помощник В.Рушайло (был оформлен как старший оперуполномоченный). В 1997 г. уволен в звании подполковника.
После назначения В. Рушайло замминистра внутренних дел в 1998 г. восстановлен в органах. Помощник замминистра (официально должность называлась — начальник отделения ГУБОП МВД).
Менее чем за полтора года от подполковника вырастает до генерал-лейтенанта. Чтобы присвоить это звание, Орлову специально придумывают должность — советник министра, секретариата руководства МВД и аппарата министра.
Весной 2001 г. Орлов, под чужим именем, нелегально покинул Россию…
Звонок в камеру— Хайдаров? — Голос в трубке был холоден, как московские батареи.
Он ещё не понимал, что происходит. Только что его вывели из тюремной камеры на допрос…
— Здравствуйте. Это генерал-лейтенант Орлов. Мы с вами уже знакомились…
На мгновение стены дрогнули, зашатались. Показалось, будто все это происходит не наяву, будто какой-то дурной сон, ночной кошмар: сейчас, через мгновение, он проснется, и все это — камера, црубоповец Денисов, голос Орлова из телефонной трубки — исчезнет, превратившись лишь в скверное послевкусие.
Но нет, не исчезло, осталось…
— Вы меня слышите? — произнес Орлов.
— Слышу, — глухо ответил Хайдаров.
— Мне доложили, у вас неприятности. Могу вам помочь… Только… — Орлов на секунду замолк, как бы обдумывая. — Вас ведь Абрамов с Махмудовым предупреждали, что надо передавать все в совместный бизнес? Предупреждали?
— Да. — Он отвечал, как робот, монотонно, лязгающе.
