Читаем без скачивания Судный день в Англии - Майкл Куни

Из практики и абсолютно надежной статистики Киз знал, что для этих целей нужно примерно пятнадцать человек и, по крайней мере, четыре автомашины. Причем, и люди, и автомобили должны быть оснащены дорогостоящей переговорной техникой и разнообразной одеждой для маскировки. Он подумал о том, что сказали бы члены парламента, вечно «наступающие на пятки» расходам на оборону, если бы узнали, в какую сумму обходится слежка за одним-единственным начинающим русским дипломатом. С другой стороны, наблюдение за подозрительными злачными местами и прочими публичными заведениями обходится дешевле и гораздо более результативно.

Профессор опоздал на пять минут. Это могло что-то означать, а могло ничего и не значить. Киз наблюдал за Брауном, сидевшим на скамье в саду де Монфор. Лицо его было очень похоже на то, которое Киз видел на фотографии в досье, хотя в жизни оно было каким-то нервным и настороженным. Крупный, серьезного вида человек, с обветренным, крестьянским лицом и острым, пронзительным взглядом. Выражение лица профессора постоянно менялось, словно приспосабливалось не то к окружающей обстановке, не то к какому-то внутреннему состоянию. Человек, явно уверенный в себе. Ясно, почему Малик выбрал именно профессора Брауна для осмотра «Судного дня». К мнению этого человека нельзя было не прислушаться.

Королевский агент, не теряя времени, приступил к делу.

— Профессор, я не буду углубляться в историю. Я прочел ваше сообщение, сделанное Совету безопасности и премьер-министру, и не сомневаюсь в том, что до тех пор, пока вас не доставили к «Судному дню», у вас, действительно были завязаны глаза, заклеен рот, нос заложен душистыми тампонами для отбивания запаха, в уши вложены вкладыши, а к ботинкам приделаны мягкие подошвы.

— Я буду зачитывать вам сочетания слов и отдельные слова, а вы кивайте, если они вызовут у вас какие-нибудь ассоциации. Я же буду делать у себя соответствующие пометки. Идея состоит в том, чтобы убедиться, стимулируют ли вашу память определенные слова. Если у вас появится воспоминание о том, что вы слышали, видели, осязали, обоняли или чувствовали вкус из одного упомянутых мною понятий в связи с «Судным днем», скажите мне. Итак, начнем. Лающие собаки, кошка, колокольный звон, движение транспорта, самолет, часы, шелест деревьев, гудение телеграфных проводов; крик городских птиц, крик морских птиц, лес, металл, алюминий, тепло, холод, дым от горящих деревьев, угольный дым, торфяной дым, химический запах, скрип тормозов, шум завода, шум фабрики, запах гаража, бумага, листва, трава, терновник, папоротник, ковры, линолеум, мешковина, фетр, камни, глина, песок, горы, ложбина, ступени, лестница, мыло, духи, женщина, дети, запах пищи, положение солнца, направление источника звука — со всех сторон, с одной стороны.

— Теперь о самом «Судном дне». Я читал ваше сообщение о размерах, типе контрольного механизма, радиации, изоляции и прочем. И меня интересует другое: был ли воздух в том помещении влажным или сухим? Была ли там вентиляция, или было душно? Была ли смазка на каких-либо соединениях, и если да, то какого цвета? Была ли она обычной или специальной? Не было ли свежей краски? Какого цвета? Не видели ли вы, не пробовали ли на вкус воду, и была ли она щелочной, мягкой или жесткой?

В течение часа и пяти минут Киз задал ученому пятьсот восемьдесят два специальных вопроса. Он не пытался анализировать получаемые ответы, ни положительные, ни отрицательные. Впрочем, за редким исключением, ответы были отрицательными, хотя отрицательный ответ мог принести определенную пользу. Киз, в частности, недоумевал, зачем было привязывать к ногам ученого мягкие подошвы? Если бы идти пришлось лишь по тротуару или по земле, вряд ли русские стали бы скрывать этот вид покрытия. Стало быть где-то поблизости от «Судного дня» профессор Браун и его коллеги шли по какому-то покрытию, отличному от тротуара и земли. И так далее. Таким образом, отрицательное могло стать положительным. Киз не позволял себе недооценивать умение русских блефовать; человек, создавший и воплотивший в жизнь идею «Судного дня» был, очевидно, гением русской технической мысли. Возможно, он, как и Малик, был в прошлом шахматным королем с холодным, рассудочным умом и мощным интеллектом, способным предвидеть действия противника на много шагов вперед. Теперь же, зажав в свой железный кулак Англию, русские стратеги все теснее и теснее сжимали его, готовые каждую минуту отряхнуть с этого кулака былое английское могущество и влияние. Возможно, даже использовали Англию в качестве щита при нападении на своего постоянного и главного противника — Соединенные Штаты Америки.

Глядя на окружающие его цветущие кустарники, на воробьев, весело чирикающих в ветвях деревьев, на мирных жителей Мидланда, идущих по своим повседневным делам, Киз вдруг с ужасом подумал о том, что может произойти со всем этим, если он не сможет найти «Судный день», или же полоумный маршал Жаров ткнет своим дрожащим пальцем в кнопку пульта дистанционного управления где-то там, в одном из множества подземелий Кремля? Киз мысленно представил себе на месте Лестершира, чистенького процветающего промышленного европейского города в чудных осенних красках, серую, пустую равнину, уходящую за горизонт.

С усилием Киз отвлекся от мрачных видений и возвратился к действительности. Он заметил, как профессор Браун искоса бросил взгляд на часы. Универсальный жест, дающий понять, что аудиенция закончена. Киз знал о силе привычки, он понимал, что профессор, вероятно, должен спешить на очередную важную лекцию. Явная путаница в переоценке ценностей. Киз решил напомнить о грубой действительности, а заодно еще раз проверить последний пароль.

— Я вижу, Браун, вы хотите дать мне понять, что вам пора уходить, — начал он, смахивая с правого рукава несуществующую пылинку. — Но позвольте на прощание кое о чем напомнить вам, господин профессор. Решение я приму после того, как наша встреча закончится. Пока что у меня слишком мало информации. Если я ничего не смогу извлечь из ваших данных, я готов к тому, чтобы выкачивать из вас сведения до тех пор, пока ваш замечательный мозг не вспомнит чего-нибудь, действительно существенного. Это ясно? Мы с вами еще встретимся. Теперь можете быть свободны и впредь запомните: если я назначаю вам встречу, то вы обязаны прибыть вовремя, не опаздывая на пять минут. Вам все ясно?

К удивлению Киза, профессор Браун не ударил его. Более того, он даже не рассердился, а лишь слегка покраснел, вставая со скамьи. Наметанным глазом Киз отметил, что профессор скорее почувствовал облегчение, чем ярость. Киз пожал профессору руку и после рукопожатия вновь стряхнул воображаемую пылинку с правого рукава. Профессор Браун постоял секунду в задумчивости, затем выпрямился, словно актер перед опускающимся занавесом, повернулся на каблуках и пошел прочь широкими шагами.

К. А. долго смотрел вслед удалявшейся фигуре. Потом еще раз взглянул на фотографию из досье. Сходство было феноменальное. Но последний пароль остался без ответа, а ведь Киз дважды употребил его. Следовательно, человек, кем бы он ни был, не был профессором Брауном.

Глава 4

…молодая женщина, примерно лет двадцати пяти, была найдена с травмой головы на обочине Мелтон-роуд и доставлена сегодня в городскую больницу Лестершира. Женщина страдает амнезией[3]…

Следить за «профессором» сначала было несложно. Расставшись с Кизом, он не пошел в университет, а свернул на Лондон-роуд и отправился в сторону фешенебельных магазинов в центре города. По пути он зашел в телефонную кабину, но разговор не состоялся. Возможно, номер был занят. «Браун» продолжил свой путь в сторону торгового центра.

Киз шел за «профессором» по противоположной стороне улицы на расстоянии сотни шагов. Проходя мимо железнодорожной станции Лондон-роуд, Киз заметил, как носильщик показывает начальнику станции на его припаркованный на стоянке класс Е и отметил про себя, что знаки отличия начальника станции соответствовали категории Q. Обычно форма железнодорожного ведомства не вызывала подозрений у людей, привыкших с почтением относиться к мундирам и фуражкам. Секретная Служба об этом знала и использовала в своих целях.

«Профессор Браун» свернул на Бишоп-стрит, вошел с центрального входа в здание Главпочтамта, но, как заметил Киз, сразу же вышел через боковую дверь. Торопливо пересек сквер возле ратуши. Далее Киз увидел, как «профессор», лавируя между машинами, перебежал улицу и скрылся в узком переулке, ведущем на лестерширский рынок. Рынок?

Киз проскочил улицу и помчался в переулок. Слишком поздно. Был базарный день. Базарный день на одном из самых оживленных, многолюдных рынков Англии. Вдоль прилавков стояли сотни торговцев. «Профессор» исчез. Надежда найти его в этой толпе была крайне мала. Киз тронул за плечо проходящего мимо африканца: